Смотрю на карту. Интересно подошли стабовские к проблеме шума, что в ремонтных мастерских постоянен. На понтонах эти мастерские разместили на середине огромного, долгоиграющего озера. Перезагрузка острова на этом озере и сам водоем грузились лет пятьдесят назад, но остров так и стоит пустым, так он по размеру не больше киоска союзпечати. А вот загорать там желающие есть всегда. Так, как из стаба не только по земле до этого озера можно добраться, но и по реке окружающую стаб, туда же при перезагрузке понтоны можно отбуксировать. Люди уйдут на катерах. Россыпь озер поменьше закрывает стаб с другой стороны и там же город не слабый подгружается, одно замечательно — редко. Зато со стороны ремонтных мастерских целых три гадких кластера, город, деревни с коровниками и свинофермой, с кучей крупных собак, и не мелких охранников. Не совсем рядом конечно, пара тройка кластеров их разделяет, но прут оттуда черти, ох и прут. Главное не в первые дни расползаются по округе, успевают отожраться. А уж свиньи до лотерейщика за неделю доходят, видимо очень вкусны иммунные собачки и охранники.

Идем группой я, Баш, Ноль, Зной и Трое из Дозорных. Искра остается в стабе, тут слишком много любопытных глаз, не стоит светить такой прелестью. А так навороченный бардак и вопросов нет.

Вышли мы засветло, скоротав время на катере до ремонтных мастерских, успели с Ревуном перекинуться парой слов и уже другой катер перебросил нас к берегу.

Ревун вышел к финишной прямой со своей коробочкой, вернемся (плюнула через левое плечо), продолжим путь к Озерску.

Перебежками, страхуя друг друга домчались до первых кустов, двести метров открытого пространства настроения не поднимают. Но с другой стороны, тут еще некого бояться, впереди посты стабовские, у нас и разрешение в кармане, на проход. Хотя привычка в печенку въелась, только с ней можно вырезать.

Первый дозор обнаружился за первыми деревьями, если за ним природа была не тронута, то впереди создали искусственную прогалину, шириной в сто метров. Показали пластиковый треугольник пропуск и нас проводили по тропинке жизни.

Дежурили тут трое парней и девушка, совсем зеленая, с малоразвитым даром сенса. Прокачивается Веранея, вот и нас смогла засечь, правда перед самым дозором, так и мы не скрывались. Место, где они укрылись, вполне умно оборудовано тяжелым вооружением, калаши конечно есть, но они даже для топтунов — комариные укусы. У пары парней игрушки более грозные. Стрелки — снайперы. Мило разошлись. Второй дозор даже проводил нас к точке спуска под землю.

Вход в городской коллектор из года в год соединяется с этим сооружением, давая возможность рейдерам спокойно оказаться в разных точках подгружаемого городка. Мне сейчас нужна только одна точка — небоскреб, с которого можно просканировать всю округу. Их три прилетает, но остается один уже через три дня «конца света», кто-то впечатлительный взрывает два офиса или стабовские темнят, вернее всего не простые небоскребы взрываются. Мне по барабану. На данный момент один остался.

Спуск по лестнице не затянулся, мы не в канализационные трубы лезем, а пройдем по верхнему техническому этажу. Дорога спокойна, идем с фонарем, но все понимают, вышли не на прогулку. Вокруг уже, что можно было - утащено, не удивительно, стабу нужно не меньше, чем большому городу. Я бы бросила тут светодиодные шнуры, пользы больше, свет фонарика мне только мешает, остальным я думаю тоже, провожающие вернулись. Шифроваться повода нет. В нашем отряде нет «слепых», Нолю эта идея пришлась по вкусу, он командует, но знает, что могу перетянуть одеяло на себя, в случае… в непредвиденном случае. Знаю, что нехорошо, командир один должен быть, но Ноль мне такую «слабость» прощает. Остальные предупреждены о возможном «самозахвате власти». Так что фонарь погашен и скорость передвижения сразу увеличилась.

Молодцы стабовские, весь путь до городского коллектора девственно пусть, ни кусочка стеклышка, ни бумажечки, ни гильз. Переход заметен издали висящими проводами, закрывающие его своеобразной шторой. Их конечно подвязали, те кто раньше прошли, головой не заденем эти «сопли», но даже воздух сменился. Остальные наконец одели маски, а то кочевряжились. Особенно Зной, не ожидала от него. Хотя понять можно, он стрелок, дар особый, глаза - его все. Под маской смазываются поначалу ощущения. Привыкнет. Хорошо, что институтские не позарились на мои «драгоценности» - связь и маски. Или у них такого добра выше крыши, или…, да не может быть, чтобы они назначение не знали. Бригада наша ух, оружием в три слоя обвешаны, но ни одного лишнего звука не вырывается, эхом не разносится. Идем тихо, шаги мой слух улавливает, но они не громче крысиного писка. А крысы отожрались, по проводам уже им трудно гулять, с такими раздутыми боками. Убегают от нас вперевалочку.

А вот и первые косточки! Зараженный давно упокоен, череп проломлен согласно специфики Стикса.

Тут под ноги теперь надо смотреть в оба. Впереди люк, ведущий в коллектор, подсохшие потеки, не двусмысленно намекают, что хозяева этой жидкости отправлены вниз, на радость крысам.

Дальше проход сузился, два человека разойдутся не иначе, как бочком. Теперь первой иду я. Слухач такого уровня в нашей группе один, без ложной скромности — это я.

Дошли до битого стекла, вот и волшебная дверца, валяющаяся ковриком, комната, раньше служащая диспетчерской и комнатой отдыха работяг - сантехников в одном флаконе, напоминает взрыв на макаронной фабрике, вместо макарон, на потолке засохшие мозги, жирные мухи, которые при нашем появлении, не прервали своего пиршества, не полетели и не… вернее всего не обратили на нас внимания, мы же так умопомрачительно не пахнем. Топчан пропитан кровью, тут точно успели несчастного сожрать, но тел нет, видимо группа зачистки постаралась. Из этой комнаты наверх, в еще один коридор, ведет одна лестница, а вот потом нам надо определиться в какую сторону идти, чтобы непосредственно под нужным зданием очутиться. Перевернула трехногий стул, села. Ноль водит пальцем по карте. Наконец выдал: «Вверх, три пролета налево, один поворот, там еще пару пролетов прямо, и мы на точке выхода». Остальные кивнули, я опять первой. Клюв приятно оттянул руку. Вроде зачищено, но времени недельной давности не стоит доверять. Кто-то мог после забраться, переродиться или с крышей перестать дружить.

До поворота совершенно спокойно дошли, потом я подняла руку.

Что меня насторожило?

Может чуть слышный сип, на равномерное дыхание не похоже, трение спиной о стену, звук еле-еле прослушивается, но он есть.

Выглянула под скрытом — пусто!

Но ушам я доверять привыкла. В скрыте прошла на шаг дальше, прислушалась. Три ответвления, нам прямо и там… тихо. Левый коридор — тихо. Остается правое направление.

Вернулась, Ноль всех скрытом накрыл, я отчиталась.

За спиной не привыкли непонятки оставлять, так что пойду разберусь. Ноль дает добро.

Правый коридор в серых тонах до очередного поворота нет никого, двигаюсь буквально шажками, носок-пятка, носок-пятка. Резко выглядываю. На полу раненый рейдер, сипло дышит, второй прислонился к стене, глаза закрыты, видимо провалился в сон.

Сколько они уже тут?

Тихо подкралась и отвела руку с автоматом, ставя оружие на предохранитель. Доля секунды, но девушка уже нож почти мне в ногу воткнула.

Проявилась, приложила палец к губам, держа её руку на болевом. Она махнула головой, я отпустила её руку. Присела рядом, своим бросила в гарнитуру: «Двое трехсотых».

— Девушке, — чем помочь?

— Живец кончился, ему много надо, рана в пузо, рваная.

Протянула. Пока она делала глоток, опустилась на колени перед парнем, богатырь, но совсем молодой, как же она его доперла сюда?

- Спек колола? - Спросил подоспевший Ноль.

- Нет, он был в рюкзаке у командира. Погиб.

Видимо и командир, и рюкзак. Крови на полу нет, надо рану смотреть. Подняла куртку. Ого, девица, чудо! Она скрепила края раны, вернее прищепила железками, видимо вырезала прищепки из крышки от тушенки. Успела промыть и на сколько хватило, приложила стерильную марлю, смоченную спиртом. Конечно на рану без слез не взглянешь, но и на перерождение парень не улетит, при споровом голодании мог бы, но мы поможем. Ноль уже воткнул ему в ногу спек, Баш вернулся к границе стаба, там есть аппарат связи со стабом, за ними вскоре придет помощь, в руки девушки буквально впихнула хлеб с открытой банкой тушенки и пластмассовую ложку, оставили воду и живчик. Пора.