Родика монотонным спокойным голосом призывала Драгоша Антонеску с просьбой ответить на их вопросы и помочь с призраками. Комната терялась в полумраке, только ровно горели свечи.

Пока разом не погасли, и над столом завились тонкие сизые струйки.

Бенджамин выдохнул облачко пара и поёжился, вглядываясь в темноту комнаты в ожидании уже знакомых фигур. Кто бы сейчас ни явился, он убеждал себя, что готов к этому, что не позволит никого больше забирать из его семьи. Хватит и того, что Себастьян терзается чувством вины и горем, а Мируна едва не превращается в одержимую ведьму только чтобы вернуть дочь хоть на несколько минут обратно.

И всё только из-за него. Они доверили ему Делию, а он не смог уследить за ней, не смог даже дотянуться в последний момент, когда ещё не отнялось дыхание. Бенджамин не простит себе, если теперь что-то случится и с братом.

Возможно, призраком он станет лучшим, чем человеком. Возможно, так он сможет сделать так, чтобы призраки не подбирались к Себастьяну.

А пока просто было слишком холодно.

И в тишине можно было различить дыхание каждого из них, если прислушаться. Или биение сердец. Бенджамин чувствовал собственное, и невольно, как давно забытое размытое воспоминание из детства — Себастьяна. Но было ещё что-то.

Дыхание было не только у них. Ещё кто-то находился в комнате.

И всхлипывал едва слышно, сдерживая рыдания. Бенджамин вскочил, услышав, как Родика твёрдо шепнула Себастьяну:

— Не разрывать круг! Этого они и хотят. Тогда подберутся слишком близко.

— Это Делиа? — взволнованный голос Мируны. — Я хочу её видеть!

— Не уверена.

Бенджамин едва не споткнулся о кресло, пока пробирался по комнате в поисках источника звука, напряженный и с плохим предчувствием. Холод касался затылка, сжимался кольцом вокруг него, и от него саднили поджившие царапины на груди под повязкой, оставленные призраками с кладбища у дома Анки. Он чувствовал, как тёплая кровь пропитывает ткань, и не мог избавиться от ощущения, что она проникает и внутрь, к рёбрам. И манит призраков — или нечто похуже.

Всхлипы никак не приближались, только слышались то из одного угла, то из другого, а того, кого призывала Анка, так и не было. Только один непроглядный мрак.

— Давайте это прекратим, — устало попросил Себастьян. — Мне не нравится всё это. Если кто-то и услышал наш призыв, то он предпочёл провести вечер в другом месте. Наша компания ему не нравится.

— Прерывать нельзя, — отрезала Родика. — То, что призвано, должно уйти. Но я не понимаю, что не так, а ведь…

Она так и не закончила фразу, только дыхание сбилось, было слышно, как Родика судорожно глотает воздух и начинает хрипеть. Бенджамин плюнул на бесполезные попытки найти источник плача и вместо этого дёрнул завязки мешочка — он подозревал, что-то уже идёт не так. Земля, смешанная с чёрт знает чем, сыпалась вокруг стола, но Родике легче не становилось, только глаза неотрывно следили за ним, жгли и пылали близкой смертью.

— Ты следующий, — проскрипел странный голос, который не мог принадлежать человеческому существу, но Бенджамин даже не обратил внимания, высыпав последнюю горсточку.

Кто бы ни был в комнате, оно взвизгнуло, появилось сгустком тьмы за спиной Родики и растаяло вместе с холодом и давящей темнотой. Себастьян вскочил и поспешил зажечь нормальный свет, Мируна придерживала Родику, встревоженно вглядываясь в её бледное лицо, на котором ярко проступили морщинки, а под глазами появились тёмные круги.

Родика стиснула её руки и наклонилась ближе, что-то шепча.

Когда Бенджамин вместе с братом подошли ближе к ней, женщина уже обмякла, дыхание стихло. Мируну трясло, она с трудом поднялась и отступила к Себастьяну, не сводя полного ужаса взгляда с мёртвого медиума.

— Я вызову полицию, — хрипло сказал Себастьян и потянулся за телефоном.

А Бенджамин подумал, что они обречены. Делиа или нет, но как они могут справиться с таким проклятием, которое забирает каждого, кто хочет помочь?

И кто из них станет следующим?

========== -11- ==========

Комментарий к -11-

Осталась буквально одна глава! Так что кто хочет прочитать сразу всё - на этой неделе всё будет.

— Наша семья под проклятием. И оно убивает одного за другим — не только Альбу, но и тех, кто хоть как-то может помочь. А я не хочу никого терять из вас.

— Может, заодно и тех, кто хочет зла? Представляешь, во время переговоров вот так сказать — у меня тут есть семейный призрак, который заберёт вашу жизнь. Подпишите договор!

Себастьян хмыкнул и криво усмехнулся.

Бенджамин отлично понимал, что они оба уже достаточно пьяны, чтобы стерлась слишком реальное ощущение мира. Ради того, чтобы распить бутылочку виски вместе с братом, он даже закрыл бар — всё равно будний день, почти никого. А Себастьян, невиданное дело, раньше закончил дела.

Сейчас в баре они сидели только вдвоём. Правда, Бенджамин заявил, что даже напиваться стоит эстетично, так что в стаканах с толстыми стенами на кубиках льда в корочке апельсина плавали поджаристые семечки. С узких черных плафонов свисала белая паутина, а Себастьян вертел в руках стеклянный череп. По выходным в него засыпали сухой лёд, и белый густой дым стелился по стойке, приводя в восторг посетителей.

Бенджамин чувствовал странное спокойствие, хотя внутри зрело беспокойство и страх.

Он не хотел об этом говорить и пугать Себастьяна тем, что до сих пор не может забыть смерть Родики, медиума, которая хотела помочь.

Может, он сам — причина этих смертей? Насколько с Делией был несчастный случай? Или тогда уже то, что оплетало их семью, выползло из своей темени и дотянулось до самой крохотной и беззащитной жизни?

В конце концов, это они — взрослые люди, которые могут хотя бы понять опасность, достать доску Уиджи и позвать охотника за призраками, а она была лишь ребёнком.

Себастьян замолк и отставил череп в сторону.

— Его зовут Чарли, — Бенджамин ткнул в череп пальцем, — и он отличный компаньон. Даже не пьет.

— Приятно познакомиться, Чарли.

Себастьян чокнулся с ним и сделал большой глоток виски с тоником. Последние дни он спал слишком мало, и теперь тёмные тени залегли под глазами — но не только от усталости, но и от мрачных мыслей и беспокойства. Мируна твердила, что медиум советовала им всем вернуться в дом и пролить кровь на землю, но Себастьян упёрся и ни за что не захотел возвращаться.

Бенджамин переживал, что их отношения медленно разваливались, хотя отлично видел, как оба нуждались друг в друге. И сейчас хотел только одного — чтобы брат перестал думать обо всех собственных мертвецах. Те принадлежали им обоим.

Бенджамин терялся и сам не знал, а как лучше. Но не торопился призывать новых призраков.

В детстве для него Себастьян всегда был надежной опорой — ведь тот не лунатил по ночам! И не терялся в улицах, пусть такое и случилось всего-то пару раз. Но Бенджамин верил, что вот, не будь у него лунатизма, всё сразу наладится. Он даже придумал себе супер способность — знать, когда ты не спишь, и всем о ней рассказывал.

А потом однажды увидел, как Себастьян понуро сидит в своей комнате, делая вид, что читает книгу. Но потерянный взгляд смотрел, скорее, перед собой, а не на раскрытые страницы. Бенджамин не стал спрашивать, что случилось, а попытался отвлечь брата. Притащил какой-то свой конструктор, уговорил помочь построить машину. Себастьян сам не заметил, как увлёкся, а потом обронил:

— Не думай, что супер способность всё может.

— Ну как же! Вчера я проснулся у телефона, набирая незнакомый номер, и понятия не имел, зачем мне это понадобилось.

— Это ерунда. Никто не разбивает тебе сердце. А ты задумайся, что делает тебя таким несчастным? И так уж тебе мешает лунатизм? Это твоя особенность. Возможно, даже сила. Откуда ты знаешь, может, пока ты спишь, ты лунатишь и становишься Бэтменом!

Теперь Бенджамин с тоской думал, что как-то кружащие вокруг них призраки точно не тянут на какие-либо супер способности. А Себастьян внутри далеко не такой железный, и в его горячем сердце достаточно любви — и для брата, и для семьи.