— Пойми, — в её голосе даже появилась мягкость, — я всегда желала тебе добра. Но ты не отличался послушанием.

— Что ж, возможно, ты обрадуешься, когда проклятие семьи Альбу заберёт меня. Придёшь ли ты тогда на похороны или предпочтёшь торжествовать за чашкой крепкого чая?

Скрипнули ножки стула по паркету, когда Бенджамин рывком поднялся и одним глотком допил кофе. Лицо Эйш покрылось пятнами, а сама она медленно встала, едва касаясь кончиками пальцев скатерти.

— Бенджамин, ты груб. Так нельзя. Ты разбиваешь мне сердце. Я только что…

— Упивайся своим горем. Я предпочту жизнь.

Он вышел из гостиной, даже не обернувшись, и чуть не столкнулся в коридоре с дядей, который как раз собирался выходить. Ему даже не надо было ничего объяснять, он и так всё понял, так что вместо лишних вопросов только спросил:

— Как Себастьян? Уже вернулся?

— Скоро должен. Вечером мы заглянем к медиуму, может, удастся что-то узнать.

— Только осторожней. Твоя мать может считать, что угодно, но никто из нас не хочет вас терять.

— Поверь, я тоже.

Бенджамин даже не стал накидывать куртку, когда выскочил в хмурый непогожий день, который отлично подходил под его настроение. Такое же медленное, унылое и полное дурных предчувствий, а ещё — тихой боли от так и не затянувшихся ран на груди.

Успокаивало только то, что Себастьян с Мируной вернулись. Возможно, теперь, вдали от дома, они смогут втроём со всем разобраться.

========== -10- ==========

Комментарий к -10-

Для тех, кто ещё читает: по моим расчетам, осталось две главы. Может, будут чуть побольше по объёму, но я хочу уложиться именно в них.

И здесь последний спиритический сеанс) Дальше будет чутка другое.

Себастьян никогда не бывал у медиумов или даже гадалок, так что теперь с интересом оглядывался по сторонам.

В маленькой уютной комнате пахло земляничным чаем и яблочным пирогом, на стенах висели морские пейзажи, а между подушек дивана свернулся большой серый кот.

Никаких призраков, доски Уиджа или черепов.

Если в доме бабушки Анки всё дышало таинством смерти и выставленной напоказ мистикой, то тут витало безмятежное тёплое спокойствие. Медиум оказалась милой старушкой, которая подкрашивала уже седые волосы в сиреневый, бодро суетилась в своей маленькой квартире и стучала каблучками домашних туфель. Она представилась Родикой и искренне обняла Мируну.

Бенджамин с удовольствием отвечал на все вопросы и казался не унывающим. А Себастьян до сих пор вздрагивал, когда вспоминал, как нашёл его в ванне, едва не захлебнувшимся — или так казалось.

Себастьян сделал ещё глоток чая, признавая, что тот удивительно хорош. То ли с добавлением трав, то ли просто разительно отличался даже от того, что продавалось в чайных магазинах, но ягодный вкус с легкой горчинкой немного бодрил. Даже голова, которая ныла ещё с обеда, прошла. Себастьяну казалось, он даже немного расслабился, как и Мируна, которая придвинулась к нему ближе на диване и положила голову на плечо.

Он даже не помнил, когда они последний раз вот так сидели вдвоём и никуда не торопились. Себастьян перебирал этот год через размытые воспоминания и понимал, что после того, как первое, самое ядовитое горе, отступило, он всё равно не вернулся из него до конца. Ни к дому, ни к Мируне, только заменил пустоту внутри работой, которой всегда хватало. Это было удобным оправданием… для всего. Даже для его рациональности и практичности, в которой не было места призракам.

Может, поэтому и Мируна так вцепилась в призрака Делии. Она просто осталась в одиночестве, пусть никогда не упрекала в этом самого Себастьяна. Если у него всегда был брат, готовый встряхнуть и высказать прямо все мысли, то Мируна привыкла хранить свои печали и мысли внутри самой себя, только медленно распадалась внутри.

— Давно я не пила такой вкусный чай, — негромко призналась Мируна.

— О, мой любимый сбор! — Родика вошла с кухоньки, за ней Бенджамин с подносом с домашним печеньем и сыром. — Осталось ещё на несколько чайничков. Ну так что, с чем же вы пришли? Думаю, теперь после пары чашек можно и о деле поговорить.

Родика устроилась удобнее в кресле и поставила свою чашечку на соседний круглый столик. Она всё так же мило улыбалась, но теперь её взгляд изменился, стал более внимательным и сосредоточенным. А они втроём даже растерялись и неловко переглянулись друг с другом, не зная, как начать.

Родика разочарованно вздохнула и покачала головой.

— Так не пойдёт, дорогие мои. Вы пришли за ответами, но пока не расскажете, я не смогу помочь. Но если вам так сложно, я попробую кое-что сказать сама. Минутку.

В комнате стало очень тихо, только мерно стучали часы с маятником, пока Родика подолгу смотрела на каждого из них. Когда дошла очередь до Себастьяна, он невольно напрягся, но не почувствовал ничего, кроме взгляда Родики за стеклами очков в роговой оправе.

— Ага, — она откинулась на спинку кресла. — Вы знаете, что вокруг вас буквально густо от смерти и снов? Подожди, Мируна, не перебивай. Ты — паутинка, через которую могут просочиться призраки, а они и не заметят, как порвут. А вот с вами двумя всё сложнее.

Себастьяну стало не по себе, но он только молча продолжил пить чай, надеясь, что странные ответы им всё-таки помогут, а не запутают ещё больше. Бенджамин весь подался вперёд, натянутый, как струна, ему действительно было интересно.

— Ты блуждаешь в снах и лунном свете, Бенджамин. Это тоже дорога для призраков. Вот только дело в том, что идут они к твоему старшему брату, а не к тебе.

— Они выбрали не того брата, — горько усмехнулся Бен. — Себастьян далек от призраков.

— Только близок к смерти.

— Он умирает?

— О, нет! Не воспринимайте всё так буквально. Но вы же знаете историю вашего рода? Мируна рассказала про вашего предка, и я изучила вашу семью. Всегда два брата, которые связаны кровью и даром.

— Пока смерть не заберет одного, — протянул Себастьян. — Видимо, всё-таки меня.

Мируна промолчала, но сильнее сжала его руку и немного подалась вперёд, внимательно вслушиваясь в каждое слово, как верный прихожанин в воскресную проповедь. Себастьяна не оставляло ощущение, что она всё ещё далека от него, выскальзывает из пальцев в более близкий её взволнованной душе мир призраков и ледяных костей.

К их дочери.

Закралась противная мысль, что раз мёртвые души текут к нему самому, то теперь Мируна будет убеждать и его к ним обратиться. Смятение проникло в его сердце и сдавило неприятно грудь — казалось, он сам то ныряет в глубины тёмных вод с тайной посмертия Делии, то выплывает в четкий реалистичный мир, где им нет места.

Родика со вздохом поднялась — то ли понимала, что ей достались сложные клиенты, то ли от сомнений, что же со всем этим делать. Бормоча себе под нос, она подошла к шкафчику, набитому самыми разными книгами, и стала перебирать их. То и дело поправляла очки и хмурилась, когда быстро пролистывала страницы.

Бенджамин поднялся и прошёлся по комнате, с любопытством вглядываясь в обстановку. Между цветочными горшками на подоконнике примостились чёрно-белые свечи, по стенам — фотографии семьи Родики на осеннем барбекю, на каминной полочке ряд прозрачных баночек с надписями бисерным почерком. Во всём аккуратность и старание, чтобы детали не бросались в глаза. Не только сам потусторонний мир скрыт от простых людей, но и инструменты для прикосновения к нему.

— Ага! — обрадованно воскликнула Родика и постучала пальцем по странице книги. — Нашла. В узких кругах младший брат слыл некромантом. Но что важно, всегда был баланс. Некромант и врач. Сумрачная смерть и пульсирующая жизнь. И где-то эта цепочка прервалась, потому что сейчас вокруг каждого из вас осталась только смерть.

— И что дальше? — хрипло выпалил Бенджамин, который уже подошёл к Родике и заглядывал через плечо.

— Тут уж я не знаю. Но мы можем спросить у призраков. Если каждый готов услышать ответ. Они не всегда приятны.