А сейчас… встретив меня через пять лет моего отсутствия, она извинилась. Особого облегчения это не приносит - детские обиды на то и детские, для меня было бы странно в двадцать лет прощать девушку за что-то, что она сделала ещё в десять-пятнадцать. А ей ещё страннее извиняться. Но, как бы то ни было, пора возвращаться. Хватит изливать душу самому себе.
Я поднялся на ноги и не спеша стал возвращаться в пещеру, не удосужившись принять драконий облик. Да и зачем? Я уже давно убедился, что люди не понимают наш язык. Именно наш - я всё ещё не хочу причислять себя к роду человеческому, учитывая всё, что я о них теперь знаю.
С такими мыслями я и добрёл до пещеры, освещённой полной луной. Пару раз споткнулся на ровном месте, но лицо цело, что уже хорошо. На пороге меня тут же встретила Астрид, обеспокоенно спрашивая, что случилось.
- Всё… хорошо. - С трудом говорю я, понимая, что ни черта у меня не всё хорошо.
- Было бы хорошо, ты бы не сорвался с места и не убежал бы в лес. - Девушка нахмурилась, а потом протянула мне руку, в которой лежал медальон, который я оставил на полу. - Ты оставил в пещере.
- Спасибо. - Я забрал безделушку и закрепил у себя на запястье, как пять лет назад. - И, возможно, ты права, кое-что случилось.
- Ну и?
- Я всё вспомнил. - После моих слов на некоторое время повисла тишина. Ветерок осторожно залетел в пещеру, потрепав наши волосы.
- Но… как?
- Этот медальон, - я указал на названную вещь, - я всё вспомнил благодаря ему. Это мамин подарок. - Предупредил я вопрос златовласой.
- Тогда, раз ты всё помнишь, скажи, почему ты исчез пять лет назад? - Как-то часто я сегодня слышу это «пять лет назад».
- Ну, на это была причина. - Гениально, Иккинг, просто гениально. - Просто… это была последняя воля моей матери.
- В ту ночь она… ушла, да? - Астрид немного замялась. Видимо думает, что мне всё ещё больно. Я бы не спорил, если бы оно было так. Это не боль, это скорее просто горький осадок. - Но почему она сказала тебе покинуть Олух?
- Останься я на острове, меня бы убили при первом же превращении - стоило бы Сморкале в очередной раз меня задеть, и я бы вспылил. В конце концов, в первый раз я обратился в дракона едва оказавшись у Гнезда. - Эх, были времена. - А так я всё ещё жив, несмотря на то, что отец мне чуть хвост не сломал.
Ох, как же быстро ко мне возвращается хорошее настроение.
- Но тогда получается, что Валка знала? О твоих способностях? - Продолжала допытываться Астрид, чуть ли не в буквальном смысле вытрясывая из меня информацию.
- Мало того, что знала, она сама была с подобными странностями. - Я пожал плечами. Почему-то сейчас это вообще перестало казаться чем-то из ряда вон выходящим.
- Это всё конечно здорово, - девушка нахмурилась, - но ты сейчас не обижаешься на меня?
- С чего бы это? - Это она про что? Про тот последний вечер, или про всю жизнь? - Я не в обиде, что было - то прошло.
- И всё же я чувствую себя отвратительно. Ты оказался намного лучше, чем о тебе отзывались. - Обо мне кто-то говорил?
- Куда мне тебя подбросить? - Я перевёл разговор в более важное русло. А про якобы пророчество можно забыть.
- Что? - А она чего ожидала? Что я её тут оставлю? - А как же остальные?
О, Тор, я уже забыл о них. Да они наверняка уже нашли способ уплыть, о чём волноваться? Эту мысль я поспешил озвучить, но меня не поняли.
- Что значит «наверное»?! - Надо было придать больше уверенности своему голосу. - Ты хочешь сказать, что есть вероятность того, что они всё ещё сидят на том острове?
- Ну а чего ты от меня хочешь? Я - дракон, которому отец мечтает отрубить голову, а тебя вообще все видят, как врага народа. Что мы можем сделать? - И я всё ещё не хочу возвращаться. - К тому же, отец уже видел моё лицо, так что ещё одна сказочка про странника не поможет!
- Но они наши друзья! - Хофферсон нахмурилась.
- Твои друзья, Астрид.
Девушка уставилась на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Если бы я мог превращаться в Пристеголова… Но я снова отвлёкся, а златовласая продолжала смотреть на меня, как на умалишённого. Пауза начала затягиваться.
- Но как же…
- Не спорю, они мне помогли. Но ты прекрасно понимаешь, что я не хочу иметь ничего общего с викингами. - О, что это за выражение лица? - То, что я помню свою жизнь среди вас, ничего не меняет. Это только укрепило мою позицию по отношению к людям.
Моя голова дёрнулась в сторону.
- Да как ты можешь! - Я ошарашенно повернулся к Астрид, дотрагиваясь до красного следа на щеке. - Ты бросил их там, после всего, что они сделали, и теперь говоришь, что они тебе не нужны! Приди в себя, Хэддок! Ты же тоже человек!
- Уже давно нет, Астрид. - Теперь пришло время мне хмуриться. - Я не такой, как вы.
- Да будь ты хоть трижды драконом, ты должен спасти их! - Почему-то эти слова меня разозлили больше всего.
- Я ничего тебе не должен! - Астрид испуганно вздрогнула, видимо, мои зрачки сузились от злости.
- Иккинг, - неожиданно твёрдо произнесла девушка, положив руки мне на плечи. Мне стоило огромных усилий не отшатнуться. - Успокойся и лучше расскажи мне, в каком положении ты их там оставил.
- На острове нет драконов, так что они не умрут. - Нехотя цедя слова, я всё-таки ответил. - Но я разрушил большую часть их кораблей. Возможно, они найдут уцелевшие и вернутся на Олух.
- Я уже говорила, что мне не нравится это твоё «возможно», - Астрид вздохнула. - И всё же, Иккинг. Помоги им.
- Если я всё же решусь на этот опасный шаг, то вряд ли ты захочешь отсиживаться на этом острове. - Я отошёл от Хофферсон, запустив руки в волосы. Да, возможно, я поступил не очень красиво, бросив их там, но… Но везде это чёртово «но». Хотя я мог бы вытащить их, убеждая себя, что я просто оказываю ответную помощь.
- Ну так что ты будешь делать? - Астрид снова приблизилась.
- Возможно, глупость…
- Хорошо, но это ты уже пробовал. - Девушка улыбнулась.
- Тогда безумство. - Я уверенно повернулся к воительнице, уже решившись на это опасное предприятие. Как будто мне впервой лезть туда, куда не надо! В какой-то степени это даже весело: получится или нет?
- Вот это уже лучше. - Я взял Астрид за руку, и потянул в сторону берега - не из леса же мне начинать полёт. Мы резво пробежались между деревьев, и вскоре перед нами появилась водная гладь. А вообще, это довольно странно. Сначала я разозлился, к тому же отпирался, как упрямый бара… кхм, неважно.
В голове внезапно всплыла моя же мысль о рычаге, который будет управлять моими превращениями. Сейчас она казалась на диво нужной - все воспоминания, которые раньше приводили меня в бешенство, больше не работали. Это немного пугало, но скорее всего дело в том, что они все слишком старые. Даже смерть Острошипа больше не злит меня, а лишь оставляет горький осадок. Тогда я попытался напрячься, и в моём сознании появился эфемерный рычаг. Почему-то он мне представляется красным. Я попытался дотронуться до него. Понятия не имею, чем: воображаемой рукой, а может душой… Но это сработало - я как будто почувствовал шершавую поверхность предмета. Значит, всё-таки рука.
Я нажал на свой рычаг, не уверенный в том, что эта штука вообще работает. Я понял, что этот способ превращения вполне себе действенный, едва почувствовал утяжеление в весе. Я распахнул глаза, с удовольствием разминая чешуйчатые лапы.
Что ж, я снова должен был предоставить Астрид свою спину. И мне это всё ещё не нравится. Очень не нравится, но не искать же мне ей лодку. Киваю девушке - мол, давай, забирайся. С некоторой опаской златовласая села мне на спину, наверное, с прошлого раза ещё не всё прошло. А я плавно взлетел, начиная медленно набирать скорость. Сейчас совершенно не хочется тратить на полёт больше времени, чем необходимо. А ещё я очень надеюсь, что в этот раз один конкретный человек соизволит поспать где угодно, но не на моей спине.
Внезапно я подумал о том, что я понятия не имею, как вытаскивать моих «помощников» из Гнезда. Тащить на себе эту ораву я не собираюсь - и так огромных трудов стоило целых два раза на себе катать Астрид. Ещё желательно всё это провернуть, не попадая под прицел отцовских катапульт. Если меня заметят, то это сильно снизит мои шансы на успех. Ведь тогда всё внимание викингов будет приковано к моей тушке, и что-то мне подсказывает, что целым я вряд ли выберусь. Плевака когда-то говорил нам, подрастающему поколению, что всегда нужно целиться в крылья и хвосты. Ну, вот эту мудрость и будут использовать люди против меня. И, если я допущу какую-нибудь оплошность, то меня собьют. И тогда можно будет помахать ручкой небу и полётам.
