Однако обратно пропорционально её страху, Алауди был спокойнее, чем когда-либо: он равнодушно рассматривал человека, о котором собирал всю доступную и недоступную информацию с того самого вечера в поместье родителей Елены.

- Извините, что прервал – вы так мило беседовали, что я не удержался.

Джозеф Остин довольно склабился и с хищным вожделением следил за тем, как белела и серела от ужаса его жертва.

Ловко балансируя на сплетённых ветках дерева, словно ему ничего не стоило удерживать равновесие на тонких переплетениях, он медленно положил руку на пояс.

Синхронно с тем, как его ладонь сдвинулась, Триш инстинктивно дёрнулась и упала с дивана, неслабо приложившись спиной об угол деревянного кофейного столика.

Незажившая ладонь по-прежнему болезненно ныла и требовала к себе бережного обращения, да и синяк после удара на спине останется, однако ведьме было совсем не до этих мелких болячек.

Алауди даже бровью не повёл.

Если бы Холмс было до него какое-то дело, она бы непременно задалась вопросом – почему он оставался так невозмутим, несмотря на то, что едва ли мог не почувствовать опасность, которую буквально источал незваный гость.

- Боишься, - невероятно довольным тоном заключил охотник. – Правильно… Радуешь меня всё больше и больше, Триш.

Трясущейся рукой ведьма схватилась за блузку, сжав её на груди. Лёгкие сдавило, сжало, скрутило с такой силой, что казалось, будто они исчезли вовсе. Она задыхалась и ничего не могла сказать – с губ слетал только свистящий хрип.

Детектив тем временем наблюдал: за реакцией девушки; за поведением выслеживаемого им мужчины-охотника; за тем, как страх, обуревавший колдунью, переходил в фазу смертельного шока быстрее, чем шли секунды. Смотрел хладнокровно, словно изучал и… выжидал чего-то.

Сердце ведьмы, готовое вот-вот разорваться, задавало совершенно бешеный, неуловимый и непредсказуемый темп – то замирало, словно не хотело больше биться, то начинало колотиться изо всех сил, словно птица, пытающаяся вырваться из своей клетки.

В ушах шумело и в висках стучало с такой силой, что казалось, будто в голове что-то вот-вот лопнет – разорвётся и брызнет изнутри ярко-алой кровью.

- Триш!

Перед глазами вспыхнули серые мерцающие огни: всю комнату заполонила чёрная, искрящаяся мелкими электрическими разрядами дымка.

- Явился, значит, - самодовольно хмыкнули издалека.

- Опаздываешь, - бесстрастно констатировали с другой стороны.

Колдунья попыталась отползти назад, но ослабла настолько, что сил её хватило лишь на то, чтобы передвинуть свои руки за спину и попытаться притянуть трясущиеся колени к груди.

Триш на физическом и ментальном уровне попросту не воспринимала то, что вокруг неё происходило.

Было темно.

Отчётливо до её слуха донёсся только звучный голос Рено и его переполненные гневом и неприкрытой угрозой слова… нет, по-настоящему звериное рычание:

- Только тронь мою ведьму – я перегрызу тебе глотку быстрее, чем успеешь подумать о своём оружии.

Холмс вздрогнула особенно сильно, словно его фраза привела её в чувства на несколько секунд.

- Угрожаешь мне, фамильяр? Да ты сдохнешь ещё до того, как это дитя Дьявола успеет сдвинуться с места.

После этого у неё не осталось иного выбора, кроме как вверить свою жизнь в руки «случая» и положиться на «удачу». Каким бы слабохарактерным это ни было, другого выхода у Терри банально не осталось.

Девушка усилием воли закрыла глаза, словно темнота могла спрятать её от судьбоносных секунд между жизнь и смертью.

События закрутились в бешеном вихре и с невероятной скоростью, словно одно спешило перебить собой другое.

- У тебя не нервы – стальные канаты, раз даже поджилки на смертном одре не трясутся, фамильяр.

- Мне ради этой девочки и умереть не жалко.

И всего одно ничтожное мгновение отделило её от путешествия на тот свет – несчастный миг, который промелькнул настолько быстро, что даже моргнуть за это время было невозможно.

Кто-то схватил её – грубо, резко и без предупреждения.

Но даже так Триш не оказала никакого сопротивления. От того, чьи руки сейчас так небрежно сжимали её тело, совсем не веяло опасностью. Скорее даже наоборот – желанием защитить.

В том месте, где буквально долю секунды назад сидела ведьма, появилась дымящаяся дыра – отверстие от пули. Но звука выстрела не было… Не было ведь?

Холмс смотрела на это свидетельство покушения на её жизнь и не могла поверить – почему это происходило? Именно сейчас и именно с ней.

Умереть?..

Здесь?

Не в постели с шёлковыми простынями в доме с видом на океан и золотые пески, а в богом забытой штаб-квартире независимого хранителя Вонголы в компании его подчинённых и его самого?

Нетушки. Нонсенс.

Застывшая словно во льдах кровь начала бурлить, шипеть и пениться, учащая замедлившееся сердцебиение.

Гнев вскипал в считанные секунды, вытесняя собой страх и оцепенение.

Губы Триш скривились от ярости и досады.

- Да что за чёрт? - рука потянулась к волосам на голове и ощутимо их сжала. Боль, пронзившая одновременно и затылок, и порезанную ладонь, немного привела колдунью в чувства. – Как будто это я решаю, кем мне родиться.

В углу комнаты что-то подозрительно захрустело: графин с водой пошёл трещинами.

- Да чёрта с два! Мне авва не для того жизнь дал, чтобы я здесь загнулась!

В один момент, синхронно с тем, как стеклянный сосуд разлетелся вдребезги, стекло в оконной раме тоже лопнуло, будто от перенапряжения, и осколки оросили добрую половину комнаты.

Терри стукнула кулаком по своему колену и зарычала от того, насколько сильно была огорчена, зла и одновременно испугана.

- Холмс, что за чертовщину ты творишь?! – грозно воскликнул Алауди, против воли повысив голос, когда ведьма попыталась слезть с его рук и встать на ноги.

Он быстро пресёк её безумную попытку, посчитав, что если не сделает этого, то сумасшедшая женщина в припадке бешеного геройства попытается противостоять своему возможному убийце.

- Куда ты собралась, безмозглая? – мужчина слегка подкинул девушку, заменяя этим стандартное «встряхнуть за плечи», чтобы та перестала вырываться, а затем небрежно бросил: – Эй, я забираю её.

- Ты должен был сделать это десять секунд назад!

Дым понемногу начал рассеиваться и помутневшим от внезапно накатившей усталости взглядом Триш различила две мужских фигуры, стоявшие впереди.

Дверь позади них с хлопком распахнулась и, ударившись об стену, вновь закрылась.

Вперёд Алауди, словно стрелы, с бешеной скоростью метнулись двое – те самые подчинённые детектива.

- … Врываться в дом полицейских, да ещё и без приглашения? А вам наглости не занимать, синьор!

Один выстрел, за ним второй и сразу же третий. Чей-то глумливый смех и ругательства сквозь зубы – в голове Холмс царил самый настоящий хаос.

Мужчина тем временем, по-прежнему держа обессилевшую ведьму на руках, сохраняя подозрительное безразличие к ситуации, просто вышел из комнаты, оставив Рено и своих подручных разбираться с внеплановым посетителем.

Для Терри это казалось полнейшим безумием.

Именно тем самым «не нормально», что почему-то так сильно соответствовало Вонголе и шло почти синонимом к ней.

Несмотря на абсолютную кашу в голове всё же собрав остатки своего трезвого сознания в единое целое, Холмс подумала о том, что в общей сложности всё это было так сильно похоже на инсценировку – обычную театральную постановку спектакля с неудачным сценарием, что даже в появление охотника верилось с огромным трудом.

Если бы только не та самая ненависть ко всем представителям её расы, исходившая от Джозефа Остина почти на физическом уровне, которую Терри ощущала лучше, чем собственные эмоции, колдунья несомненно посмеялась бы над тем, насколько отвратительно играли актёры и насколько неудачной получилась шутка в принципе.

- Нужно забрать Рено… - ослабленно пробормотала Холмс. – Его нельзя там оставлять.