А дотащив третье подмастерье до пункта назначения, Аллегро скрылся за дверью, бросив напоследок просьбу не задвигать пока что шпингалет, поскольку Марция позже занесёт Терри чистые полотенца.

Все эти манипуляции происходили настолько быстро, что Триш едва поспевала за скоростью слов и сменой локации.

И у неё была вполне аргументированная причина на то, чтобы реагировать на всё в режиме замедленной съёмки: за этот день Холмс пережила такой калейдоскоп впечатлений, что сейчас у неё просто не хватало энергии на что-то большее, нежели простое удивление.

Только сейчас, будучи наедине с собой, девушка поняла, насколько сильно она устала и как завидовала Джотто, которому Рено не только помог избавиться от эффекта дурман-травы, но и ментально внушил хороший отдых. А это значило, что завтра утром Примо очнётся совершенно бодреньким и свеженьким.

Решив для себя, что для призыва фамильяра маны ей уже будет предостаточно, пока в ванная наполнялась водой, Терри сделала глубокий вдох и закрыла глаза, мысленно назвав полное имя Рено и произнеся, казалось бы на первый взгляд, совершенно глупые слова: «Я призываю тебя, мой фамильяр».

В тёмно-серой, почти чёрной дымке, без каких-либо характерных звуков, возник ожидаемый Триш хорёк и буквально тут же он забрался на туалетный столик у окна за задёрнутыми шторами, чтобы расстояние между ним и его подопечной было не таким большим.

- Хвала Деве Марии, с тобой всё хорошо, - с облегчением произнёс он.

- Мы не виделись чуть меньше часа, - измождённо улыбнулась Холмс, снимая с себя мокрую одежду, которую ей пришлось в спешке надевать, перебарывая отвращение к холодной и липкой ткани, там, в хижине. – К тому же, со мной был Джи.

- Вот уж, кто тебе в компаньоны не годится, так это тот Лучник, – фыркнул хорёк.

- За что ты его так невзлюбил?

- Он назвал меня крысой! Этот сопляк назвал меня крысой, ты представляешь? Это же просто возмутительно! Я требую уважения к старикам!

Колдунья негромко рассмеялась, боясь вызвать подозрения у других обитателей дома, хотя очень хотелось расхохотаться в голос.

Аккуратно вытянув из кармана юбки ту самую дощечку, которую она так силилась оторвать, Триш выкрутила краны в обратную сторону и залезла в ванную, с наслаждением выдохнув от того, насколько идеальной была температура воды в ней.

- Что это? – фамильяр быстрее ветра оказался на колене у девушки, заинтересованно рассматривая предмет в её руках.

- Нашла в том доме. Думаю, что это что-то важное. Оно было спрятано на внутренней стенке подвесного шкафчика и очень хорошо приклеено… и тут что-то написано.

Холмс сощурила глаза, чтобы рассмотреть почти незаметные буквы, выцарапанные, на обратной стороне деревянного кусочка. В приглушённом свете лампы они были видны очень плохо, да и к тому же, Триш никак не могла признать в этих корявых писаниях латынь – самое привычное для всех ведьм средство для общения и выполнения магических обрядов.

- Это не латынь… - озвучила свои мысли колдунья.

- Ошибаешься, - с усмешкой опроверг её предположение Рено, идеально скопировав интонацию. – Считай, ты нашла свою книгу, моя дорогая. Это латынь – тебе просто нужно время и зеркало.

- Я прошу тебя, давай обойдёмся без загадок. Их и без того предостаточно.

- Прости, я просто чувствую себя таким отдохнувшим, - Бендетто виновато склонил голову, принимая усталость подопечной. - Эта мадам Мими… Она записала местонахождение книги перевёрнутыми и вывернутыми в обратную сторону буквами.

Патрисия с облегчением выдохнула: первый этап почти пройден. С книгой двигаться дальше ей будет однозначно легче.

Вот только на уме всё время крутилась фраза. Которую ей сказала Мойра перед тем, как отправить Триш обратно в реальный мир.

«Получишь ты свою книгу. И, скорее всего, в ближайшие сроки»

Если три недели для этой женщины были теми самыми «ближайшими сроками», то с чувством времени у неё было явно не в порядке.

========== Часть пятнадцатая. Доверие. ==========

I.

Триш спала и ей снился странный сон.

***

Она стоит в комнате без окон и дверей, а перед ней стол для игры в покер.

За столом сидят четверо.

Двоих девушка узнаёт без труда: молодой мужчина в медицинском халате и очках – её авва – методично раскладывает перед остальными карты таро, перевернутые изнаночной стороной вверх; пожилой седовласый старик в белых матерчатых перчатках – психоаналитик, который потратил, без малого, шесть лет на то, чтобы максимально сократить список диагнозов в медкарте Триш – задумчиво постукивает указательным пальцем по жестковатому сукну столешницы, мутным взглядом просматривая карты одну за другой.

Личности двух других, присутствующих здесь, скрыты от взгляда колдуньи. Незнакомцы сидят, повернувшись к ней спинами, а лица хорошо скрывают капюшоны тёмных мантий.

Терри переводит взгляд на отца: он жестом предлагает двум незнакомцам выбрать одну карту и перевернуть её. Две руки, облачённые в тёмные перчатки, одновременно тянутся к одной и той же карте.

- Второй аркан: «Великая жрица», - щербато улыбается психоаналитик и Триш вздрагивает от его голоса и значения слов.

Эта карта соотносится с образом ведьм и означает стремление к познанию, самопознанию и определению своего места в мире.

Авва, тем временем, предлагает выбрать следующую карту.

- Перевёрнутая. Семёрка посохов, - вновь озвучивает название карты старик.

Холмс заглядывает через плечо человека, за которым стоит, чтобы лучше разглядеть рисунок.

В таком положении карта значит надвигающуюся угрозу.

- Туз мечей.

Следующая карта переворачивается и Триш чувствует, как внутри неё все леденеет.

Перевёрнутый.

Саморазрушение, неуверенность в себе, страх за будущее, потеря контроля над собой – вот значение перевёрнутого туза мечей.

- Позволь им выбрать ещё одну, - просит старик.

И Авва даёт своё согласие улыбкой и утвердительным кивком.

Тогда на столе переворачивается ещё одна карта. Не такая, как все остальные. На лицевой стороне герб. Триш уже знает, что это за рисунок. Она видела его.

Знамя, которое принадлежит Вонголе.

- Терри-Триш, - говорит авва, резко вскидывая голову и поднимая невидящий взгляд на дочь.

Патрисия не может ничего сказать. Она усилием воли закрывает глаза.

***

Холмс проснулась в своей маленькой уютной комнатушке в ателье модистки Аделины.

Всё тело было влажным, холодным от пота, а дыхание тяжёлым и прерывистым.

Сбитое в ком одеяло валялось на полу, как доказательство беспокойного сна.

За окном уже медленно светало, но солнце ещё не поднималось, поэтому Триш чувствовала облегчение из-за того, что комнату заполнял тусклый свет от пламени свечки.

Девушка медленно выдохнула, запястьем утерев испарину со лба, и поднялась с кровати, стараясь не потревожить развалившегося рядом с ней Рено.

Видеть этот сон, словно наблюдать дурное предзнаменование.

Хотя Триш не сильно сомневалось в том, что так оно и было, поэтому удивление, если и промелькнуло, то самое незначительно и не предметное.

Ещё меньше удивления было от того, что будущие проблемы как-то связаны с Вонголой.

Холмс подняла с пола одеяло и укуталась в него на манер мантии, усевшись на стол и открыв окно. В лицо подул несильный порыв прохладного ветра, всколыхнув гардины и убрав с лица спутавшиеся волосы.

- Послушай, папа, как ты думаешь, сколько длится проклятие?

- Не знаю, детка. Может быть, десять лет или двадцать?.. Но знаешь, я, всё-таки, думаю, что проклятий не существует. Я же учёный – мне не положено в них верить.

- А я вот верю.

- И как думаешь ты, Терри-Триш? Сколько длятся проклятия?

- Вечность.

II.

Снимать мерки с детей из церковного хора, чтобы после сшить для них новые платья-мантии или же подшить существующие, оказалось занятием очень долгим и кропотливым. Если бы её не развлекали нескончаемыми разговорами и просьбами рассказать побольше о вымышленной стране, из которой прибыла их гостья, Триш бы точно сошла с ума от занудного пыхтения над обмерами каждого малыша, который стоял перед ней на табуретке.