- Вы все заранее предусмотрели? Почему тогда не убили противника? Могли ведь?

— Мог бы одним ударом, ну может двумя. А зачем? Не все поняли бы меня, осуждали. А так, противник жив, а все оставшееся время будет мучиться.

— А если Вяземский оклемается и вызовет вас на дуэль? Тогда что будете делать?

— Если до смерти — убью, а если до первой крови, подколю надёжно, проживёт неделю и преставится. Исход будет единый.

— Страшный вы человек Головко. Говорите о человеческой жизни так просто.

— У меня перед глазами прошло очень много человеческих жизней. Не единожды в боях смерть пыталась меня достать, и меня уже не пугают люди, подобные Вяземскому. Смею вас заверить, за оскорбление, нанесённое мне или моим близким, обидчика всегда настигнет возмездие. Если его родственники решат меня вызвать, то пусть становятся в очередь. Потом я их буду вызывать по одному, пока не закончатся в роду мужчины. Они этого хотят?

— Я этого пока не знаю. Будем разбираться. Вдруг Василий Вяземский что-то умышлял против нашего императора, — задумчиво произнёс Никодимов.

— Тайной экспедиции виднее, ой извините, теперь у вас Комитет общей безопасности.

— Спасибо за помощь София Яковлевна и вам Степан Иванович, я вас покину.

Значительно позже я узнал, что Василия, повелением государя, отправили на жилье в очень дальнее имение Вяземских, где он, злоупотребляя спиртным, допился до полного нервного расстройства. И как следствие, свёл счёты с жизнью, повесившись в лесу.

Бал ещё продолжался, а нам расхотелось веселиться, не тот психологический настрой. Подошли к молодым супругам, распрощались. Багратион пригласил нас на пикник, который планирует провести завтра в пригороде столицы. Есть у него небольшой охотничий домик для этого. Приглашённых будет не много, человек пятьдесят, в основном наши общие знакомые и сослуживцы. Все обязаны прибыть с жёнами и невестами. Приглашение нами было принято.

К дому Ильи Андреевича ехали молча. София пребывала в задумчивости. Да, оно и понятно, перенесённое потрясение, повлияло на общее настроение моей невесты.

— Степан Иванович, — заговорила девушка, когда мы пили чай в гостиной, — я сегодня увидела вас в другом свете. — Решительный, быстрый, собранный и бесстрашный генерал, подставил свою грудь под кинжал. Я успела заметить, что выражение ваших глаз почти не изменилось, вы знали, что и как нужно делать. Не успела глазом моргнуть, а противник ваш уже валится на землю. Вам не было страшно?

— За себя нет. Я за вас переживал, не дай Бог, этот человек причинит вам вред, такого нельзя было допустить.

— Не слишком ли жестоко вы обошлись с Вяземским? Этот род очень обширный и сильный, располагает значительными финансами и землями.

— Давайте забудем о нем. У нас есть иные темы для беседы. Вам, кстати понравилась свадьба моего командира?

— В целом, да. Невеста была в очень красивом платье. Все так торжественно происходило, но долго. Эти длинные речи меня утомили. Вот вы говорили кратко и всем понятно. На нашей свадьбе, я надеюсь, говорунов будет меньше.

— Предлагаю пригласить на наше торжество близких родственников и хороших друзей, не будем затевать пир на всю столицу.

— Согласна с вами. А ещё бы провести свадьбу где-то вдали от городских стен, то вообще было бы отлично.

— У нас есть ещё время подумать. Милая София, пора уже идти отдыхать, завтра с утра отправляемся в охотничьи угодья Багратиона, надо выспаться, а то ещё с лошади свалитесь.

Гулянья на природе удались на славу. Мы решили поехать в крытом санном возке. Расхотелось мне морозить Софию в седле, ей ещё мне детей рожать, вдруг застудится.

Длинный стол ломился от разных холодных закусок, а на горячее подавали куски жареной лосятины, которую готовили здесь же на вертеле. Свежий воздух и лёгкий морозец, способствовали хорошему аппетиту. Затем женщины занялись излюбленным занятием, разговорами о моде, а мужчины решили поупражняться в стрельбе из пистолетов. Устроили настоящее соревнование. Предельным расстоянием выбрали тридцать шагов. Каждый стрелок мог сделать только один выстрел по мишени. Не зависимо от результата, огневой рубеж предоставлялся следующему участнику.

Я хотел проигнорировать соревнование, но Багратион, представил меня отменным стрелком, пришлось показывать мастерство. В общей сложности, из десяти выстрелов у меня десять попаданий. Четыре промаха имел корнет Пихтин, а остальная масса офицеров, сбивали снег на ветках сосен и елей. Победителю вручили корзину с десятью бутылками шампанского. Две я оставил себе, а остальные господа офицеры, от моих щедрот употребили по назначению.

Багратион поздравил меня с победой в соревновании.

— Молодец Степан Иванович, показал, как стрелять надобно, — молвил довольный генерал. — Я наблюдал за твоим способом стрельбы, впечатлился. Вскинул пистолет, чуть прикрыл глаз, прицелился и выстрел. Попадание точное. Остальные подолгу целились, и стреляли мимо. Почему так выходит?

— Долго целиться нельзя, рука устаёт, потому и выстрелы не точные.

— Видел, с тобой государь изволил иметь беседу. Поведаешь о чем?

— Об оружии. Велел прибыть к нему в Гатчину с докладом, и показать образец нового ружья и чертежи полевой пушки.

— Очень жаль, что он у меня тебя отберёт Где мне сыскать другого начальника штаба, да ещё с такой, как у тебя головой? Знаю, АлександруIсейчас нелегко, бывшие союзники нос воротят, войной грозят. С турками бьёмся уже порядком, а победы не видать. Хоть у нас и лучшая артиллерия в Европе, но применяем мы её бездарно. Вот ты в нашем отряде показал, что значит артиллерия на поле битвы, какая огромная от неё польза.

— Наполеон тоже показал. Он наши войска картечью выбивал полками и дивизиями, а мы гусиным шагом выполняли никому не нужные циркуляции. Спросит император о преобразованиях войск, расскажу о новых «Уставах» и форме для солдат расскажу.

— А чем тебе форма не угодила?

— Белый, красный и синий мундир, очень хорошо заметен на поле сражения, по нему легко целиться. А если одеть солдат в мундиры, окрашенные под цвет травы, то его не сразу обнаружить можно.

— Не переусердствуй в разговоре с самодержцем, а то не ровен час, накличешь на себя опалу.

— Опала не страшна. Главное, чтобы от беседы польза приключилась.

Во второй половине дня, мы покинули охотничьи угодья Багратиона. Софию я доставил к дядюшке, а сам вернулся домой, надо готовиться к встрече с императором.

Второй раз в жизни попал в императорский дворец. Если первый раз пребывания во дворце я провёл, так сказать «на кураже» в компании с Багратионом, то сейчас в одиночку волновался.

На этот раз меня охрана проверила основательно. Ружье и патроны отобрали, шпагу тоже пришлось сдать на хранение. Папку с бумагами не тронули, посчитали её не опасной.

В сопровождении подпоручика личной охраны АлександраI, я попал в приёмную Там было настоящее столпотворение. Генералы, чиновники, купцы разных гильдий, заполнили все пространство немаленького кабинета. Доложил личному секретарю императора о прибытии. Окинув меня взглядом, секретарь молча встал и исчез за высокой дверью, как я полагал, там находился кабинет самодержца. Прошлый раз, нас с Багратионом император принимал в другом месте.

— Генерал Головко Степан Иванович, прошу следовать за мной, — пригласил меня секретарь.

Под удивлёнными взглядами присутствующих, прошмыгнул за секретарём в приоткрытую дверь.

Не ошибся, это действительно кабинет АлександраI.

— Проходи генерал, — пригласил император, выслушав мой доклад. — То, что ты прибыл, я вижу, а с чем ты прибыл?

— Как вы и повелели ваше императорское величество с образцом ружья, чертежами и отчётом по изготовлению минометов и мин. Правда, ружье пришлось оставить у охраны.

— Сначала доложи по трубным орудиям, а уже потом посмотрим твое творение, — приказал император.

Развернув свою папку, я чётко доложил: сколько минометов изготовлено на данный момент, количество запасённых мин в полевом арсенале. Рассказал о перспективах увеличения количества минометов и боеприпасов.