За первым разом, сразу же последовал второй, истосковался я по женщине. Ванду перевернул лицом вниз, и продолжил в той же манере, жёстко и грубо её удовлетворять. Похоже, Ванде такой способ общения с мужчиной был незнаком, она попыталась изменить свою позу. Нет, милая это я тебе позволить не могу! Я совершенно не собирался этого делать. Пользуйся моей добротой и учись, может в будущем пригодиться.

Одновременно с графиней обрадовались наступлению удовлетворения. Ванда дышала, подобно загнанной лошади. Подал ей бокал с вином. Женщина осушила его залпом.

Потом. Потом была смена поз и ролей, расширенные и затуманенные от удовольствия глаза, растрёпанные волосы, и радостный крик графини, и мой ликующий рык.

Далеко за полночь, силы оставили Ванду, да и я, если честно устал неимоверно. Пока Лесовская мирно спала, я восполнял потраченные калории, поеданием вкусностей со стола. Мне ещё предстоит немного поработать с графиней, продолжить секс-марафон, и выяснить, кто её ко мне направил. В том, что это не её инициатива, я почему-то был уверен. Такие симпатичные дамы, по доброй воле в постель, к какому-то подполковнику не забираются.

Приступил к экзекуции спустя час. Ласками разбудил и пробудил в графине желание. Теперь я брал её нежно и не спеша. На лице Ванды блуждала блаженная улыбка, она, устроившись сверху, как бы покачивалась на волнах тёплого моря, роль которого сейчас выполняло моё тело.

- Графиня, вы бесподобны, ваша фигура совершенна, её должны изображать на полотнах знаменитые художники. — говорил я, продолжая ласкать грудь Ванды.

— Вы такой обаятельный мужчина, смогли доставить мне, ни чем несравнимое удовольствие. Граф Штентерберг, говорил, что вы меня на порог не пустите. Как он ошибся. Вы меня просто иссушили всю, своими любовными чарами. Я нахожусь вся в вашей власти, как послушная девчонка. И мне хочется ещё и ещё быть вашей. Любите меня подполковник, я вся изнемогаю и горю!

Графиню с её вторым дыханием, удалось погасить только перед рассветом. Она отключилась в момент, словно кто-то щёлкнул выключателем. Попытки привести её в чувство, успеха не имели. Ладно, пусть отдыхает, а я тем временем побываю в гостях у Багратиона, выясню, что можно о Ванде Лесовской.

Князь принял меня практически сразу. Я ему доложил об интересе к моей персоне, со стороны Ванды Лесовской. Багратион удивился, а ещё больше удивился фамилии графа Штентерберга, известного генералу в качестве представителя дипломатической миссии Австрии. Багратион пришёл к выводу, что надо посоветоваться со знающими людьми. Сославшись на слабую осведомлённость в хитросплетениях работы Тайной экспедиции или как её теперь называли — Вторая экспедиция министерства внутренних дел, князь написал письмо своему давнему знакомому Фролу Никодимову. По словам князя, Никодимов, очень неплохо владеет профессией, его ценит сам Лопухин Петр Васильевич, руководитель бывшей Тайной экспедиции, а сейчас действительный камергер и член Государственного совета.

С письмом в руках, я отбыл по указанному генералом адресу. Дом, как дом, ничего особенного, если смотреть снаружи. Вот внутри, совсем другое дело, неприступная крепость с толстыми стенами. Сразу у дверей встречает меня добродушный увалень, с пудовыми кулаками, и так почтительно интересуется причиной посещения. Я молча передаю запечатанный пакет для Никодимова. Дверной страж, несмотря на свои габариты, лёгкой походкой, напоминающей кошачью, исчезает, перепоручив меня другому человеку, вооружённому пистолетом и палашом. Все серьёзно здесь у них.

Спустя, примерно, полчаса, меня приглашают в кабинет, неизвестного мне Никодимова. Багратион, мне в общих чертах описал своего знакомого. Так, что увидев в кабинете, поднявшегося из-за стола навстречу мне человека, я убедился, что он именно тот, кого описал князь. Не молодой, лет под пятьдесят мужчина, с седеющими волосами, быстрым взглядом карих глаз, одет в обычное для горожанина платье. Такой пройдёт рядом с вами, и вы не обратите на него никакого внимания. Наверное, таким незаметным и должен быть тайный сотрудник.

— Что вас привело ко мне молодой человек? — услышал я приятный баритон собеседника. — В письме указано, что вы все расскажите на словах. Как поживает Петр Иванович?

Я передал Никодимову поклон от Багратиона, и подробно рассказал о встрече с Вандой. Отметил, что заинтересовал я Ванду, если верить её словам, после посещения бала у губернатора. Высказал мнение, что истинная причина её интереса, новое орудие, которое я начал разрабатывать и показывал императору. Также предположил, что ссора с капитаном Беловым, и последовавшая за этим дуэль, тоже была не случайной.

— Похвально, подполковник, похвально, — улыбался Никодимов. — Не каждый молодой и горячий офицер, занимается отслеживанием событий вокруг себя. А вы мало того, ещё провели анализ и обобщение всех событий, попытались найти причину. Надо вам переходить из егерей в наше ведомство. Орденов у вас достаточно. Может, хватит саблей размахивать?

— Я совершенно ничего не смыслю в тайном деле, артиллерия моё призвание. Не создан я для работы в кабинетах. Мне коня погорячее, саблю в руки, и показать где враг укрылся.

— Ну да, ну да. Потомку запорожских казаков, нужен широкий степной простор, а не узкие коридоры. Названые вами люди нам известны давно. То, ещё шпионское отродье. Вот узнав от вас фамилию посла, мы теперь точно знаем, из чьих рук шпионы кормятся. Белова австрийцы купили, он был очень стеснён в средствах. Какую цель преследовали наши союзнички, устраивая вашу ссору с Беловым, нам неизвестно. Но полагаю, ничего хорошего для вас. У Белова не спросишь, он благодаря вашим стараниям, теперь онемел. А стараниями генерала Татищева, отправлен служить в Уфу. Авось, через три-четыре месяца доберётся Там есть, кому за ним присмотреть, будьте покойны. Графиня Лесовская, я вам скажу, ещё та штучка. Хитрая, изворотливая, и что греха таить, хороша чертовка. Она польских корней. Её родственники и близкие, активно боролись с нашими войсками при занятии королевства Польского. Кстати, её родной брат Казимеж, сейчас на службе у Наполеона. Имеются сведения, что он выслужил чин капитана в легионе Домбровского, отличился в боях в Италии. Не встречали его там случайно?

— Лично нет, но с легионерами пришлось сражаться. Отменные и злые воины. Под удар их полка, попал мой потрёпанный сборный батальон, весь полёг до последнего человека.

— Так я продолжу. Ванда, в своё время получила хорошее образование. Говорит на трёх языках, не считая польского и русского. Три года проживала в Париже, где по нашим данным, тесно сошлась с организацией, подобной нашей экспедиции. Около двух лет тому назад, обосновалась Санкт-Петербурге, став дамой света. Пыталась пробиться во фрейлины августейших особ, но потерпела неудачу. Сейчас интересуется новым оружием, которое появляется в России. На вашем показе орудия императору, было много особ, тайно симпатизирующих Франции. Вот от них она узнала о вас. На балу у Кутузова, Ванда была, но приехала туда, когда вы уже покинули дом генерала.

— А мне говорила совсем иное.

— Соврет, не дорого возьмёт Искусством обольщения Лесовская владеет отменно. По крайней мере, из-за неё состоялась семь дуэлей, в которых погибли, молодые русские офицеры из знатных родов. Следует отметить, что графиня, не принадлежит к особам, которые без разбору прыгают в постель к мужчинам. Переборчива, не позволяет переходить рамки приличия.

— И как мне себя вести с Вандой?

— Правильный вопрос. Раз вы его задали, значит, я не ошибся в вас. Ведите себя естественно. Вы ничего не знаете о её прошлом. Ослеплены красотой Ванды, и готовы на все. Только прошу, все встречи проводите у себя дома, или в снятом вами доме. Не посещайте её апартаменты, а то случайно опоят вас зельем, и проснётесь, где-нибудь в предместьях Парижа. Если будет спрашивать об орудии, то расскажите о какой-нибудь из существующих мортир. Вы, как артиллерист, занимаетесь её совершенствованием. Ведь ваши придумки, толком никто не рассматривал.