| Here are twenty roubles, I think--and if that can be of any assistance to you, then... I... in short, I will come again, I will be sure to come again... I shall, perhaps, come again to-morrow.... | Вот тут... двадцать рублей, кажется, - и если это может послужить вам в помощь, то... я... одним словом, я зайду - я непременно зайду... я, может быть, еще завтра зайду... | | Good-bye!" | Прощайте! | | And he went quickly out of the room, squeezing his way through the crowd to the stairs. But in the crowd he suddenly jostled against Nikodim Fomitch, who had heard of the accident and had come to give instructions in person. | И он быстро вышел из комнаты, поскорей протесняясь через толпу на лестницу; но в толпе вдруг столкнулся с Никодимом Фомичом, узнавшим о несчастии и пожелавшим распорядиться лично. | | They had not met since the scene at the police station, but Nikodim Fomitch knew him instantly. | Со времени сцены в конторе они не видались, но Никодим Фомич мигом узнал его. | | "Ah, is that you?" he asked him. | - А, это вы? - спросил он его. | | "He's dead," answered Raskolnikov. | - Умер, - отвечал Раскольников. | | "The doctor and the priest have been, all as it should have been. | - Был доктор, был священник, все в порядке. | | Don't worry the poor woman too much, she is in consumption as it is. | Не беспокойте очень бедную женщину, она и без того в чахотке. | | Try and cheer her up, if possible... you are a kind-hearted man, I know..." he added with a smile, looking straight in his face. | Ободрите ее, если чем можете... Ведь вы добрый человек, я знаю... - прибавил он с усмешкой, смотря ему прямо в глаза. | | "But you are spattered with blood," observed Nikodim Fomitch, noticing in the lamplight some fresh stains on Raskolnikov's waistcoat. | - А как вы, однако ж, кровью замочились, -заметил Никодим Фомич, разглядев при свете фонаря несколько свежих пятен на жилете Раскольникова. | | "Yes... I'm covered with blood," Raskolnikov said with a peculiar air; then he smiled, nodded and went downstairs. | - Да, замочился... я весь в крови! - проговорил с каким-то особенным видом Раскольников, затем улыбнулся, кивнул головой и пошел вниз по лестнице. | | He walked down slowly and deliberately, feverish but not conscious of it, entirely absorbed in a new overwhelming sensation of life and strength that surged up suddenly within him. | Он сходил тихо, не торопясь, весь в лихорадке и, не сознавая, того, полный одного, нового, необъятного ощущения вдруг прихлынувшей полной и могучей жизни. | | This sensation might be compared to that of a man condemned to death who has suddenly been pardoned. | Это ощущение могло походить на ощущение приговоренного к смертной казни, которому вдруг и неожиданно объявляют прощение. | | Halfway down the staircase he was overtaken by the priest on his way home; Raskolnikov let him pass, exchanging a silent greeting with him. | На половине лестницы нагнал его возвращавшийся домой священник; Раскольников молча пропустил его вперед, разменявшись с ним безмолвным поклоном. | | He was just descending the last steps when he heard rapid footsteps behind him. | Но уже сходя последние ступени, он услышал вдруг поспешные шаги за собою. | | Someone overtook him; it was Polenka. She was running after him, calling | Кто-то догонял его. Это была Поленька; она бежала за ним и звала его: | | "Wait! wait!" | "Послушайте! Послушайте!" | | He turned round. | Он обернулся к ней. | | She was at the bottom of the staircase and stopped short a step above him. | Та сбежала последнюю лестницу и остановилась вплоть перед ним, ступенькой выше его. | | A dim light came in from the yard. | Тусклый свет проходил со двора. | | Raskolnikov could distinguish the child's thin but pretty little face, looking at him with a bright childish smile. | Раскольников разглядел худенькое, но милое личико девочки, улыбавшееся ему и весело, по-детски, на него смотревшее. | | She had run after him with a message which she was evidently glad to give. | Она прибежала с поручением, которое, видимо, ей самой очень нравилось. | | "Tell me, what is your name?... and where do you live?" she said hurriedly in a breathless voice. | - Послушайте, как вас зовут?.. а еще: где вы живете? - спросила она торопясь, задыхающимся голоском. | | He laid both hands on her shoulders and looked at her with a sort of rapture. | Он положил ей обе руки на плечи и с каким-то счастьем глядел на нее. | | It was such a joy to him to look at her, he could not have said why. | Ему так приятно было на нее смотреть, - он сам не знал почему. | | "Who sent you?" | - А кто вас прислал? | | "Sister Sonia sent me," answered the girl, smiling still more brightly. | - А меня прислала сестрица Соня, - отвечала девочка, еще веселее улыбаясь. | | "I knew it was sister Sonia sent you." | - Я так и знал, что вас прислала сестрица Соня. | | "Mamma sent me, too... when sister Sonia was sending me, mamma came up, too, and said | - Меня и мамаша тоже прислала. Когда сестрица Соня стала посылать, мамаша тоже подошла и сказала: | | 'Run fast, Polenka.'" | "Поскорей беги, Поленька!" | | "Do you love sister Sonia?" | - Любите вы сестрицу Соню? | | "I love her more than anyone," Polenka answered with a peculiar earnestness, and her smile became graver. | - Я ее больше всех люблю! - с какою-то особенною твердостию проговорила Поленька, и улыбка ее стала вдруг серьезнее. | | "And will you love me?" | - А меня любить будете? | | By way of answer he saw the little girl's face approaching him, her full lips naively held out to kiss him. | Вместо ответа он увидел приближающееся к нему личико девочки и пухленькие губки, наивно протянувшиеся поцеловать его. | | Suddenly her arms as thin as sticks held him tightly, her head rested on his shoulder and the little girl wept softly, pressing her face against him. | Вдруг тоненькие, как спички, руки ее обхватили его крепко-крепко, голова склонилась к его плечу, и девочка тихо заплакала, прижимаясь лицом к нему все крепче и крепче. | | "I am sorry for father," she said a moment later, raising her tear-stained face and brushing away the tears with her hands. "It's nothing but misfortunes now," she added suddenly with that peculiarly sedate air which children try hard to assume when they want to speak like grown-up people. | - Папочку жалко! - проговорила она через минуту, поднимая свое заплаканное личико и вытирая руками слезы, - все такие теперь несчастия пошли, - прибавила она неожиданно, с тем особенно солидным видом, который усиленно принимают дети, когда захотят вдруг говорить как "большие". | | "Did your father love you?" | - А папаша вас любил? | | "He loved Lida most," she went on very seriously without a smile, exactly like grown-up people, "he loved her because she is little and because she is ill, too. And he always used to bring her presents. But he taught us to read and me grammar and scripture, too," she added with dignity. "And mother never used to say anything, but we knew that she liked it and father knew it, too. And mother wants to teach me French, for it's time my education began." | - Он Лидочку больше всех нас любил, -продолжала она очень серьезно и не улыбаясь, уже совершенно как говорят большие, - потому любил, что она маленькая, и оттого еще, что больная, и ей всегда гостинцу носил, а нас он читать учил, а меня грамматике и закону божию, - прибавила она с достоинством, - а мамочка ничего не говорила, а только мы знали, что она это любит, и папочка знал, а мамочка меня хочет по-французски учить, потому что мне уже пора получать образование. | | "And do you know your prayers?" | - А молиться вы умеете? | | "Of course, we do! | - О, как же, умеем! | | We knew them long ago. I say my prayers to myself as I am a big girl now, but Kolya and Lida say them aloud with mother. First they repeat the | Давно уже; я, как уж большая, то молюсь сама про себя, а Коля с Лидочкой вместе с мамашей вслух; сперва | | 'Ave Maria' and then another prayer: | "Богородицу" прочитают, а потом еще одну молитву: | | 'Lord, forgive and bless sister Sonia,' and then another, | "Боже, прости и благослови сестрицу Соню", а потом еще: | | 'Lord, forgive and bless our second father.' For our elder father is dead and this is another one, but we do pray for the other as well." | "Боже, прости и благослови нашего другого папашу", потому что наш старший папаша уже умер, а этот ведь нам другой, а мы и об том тоже молимся. | | "Polenka, my name is Rodion. Pray sometimes for me, too. 'And Thy servant Rodion,' nothing more." | - Полечка, меня зовут Родион; помолитесь когда-нибудь и обо мне: " и раба Родиона" -больше ничего. | | "I'll pray for you all the rest of my life," the little girl declared hotly, and suddenly smiling again she rushed at him and hugged him warmly once more. | - Всю мою будущую жизнь буду об вас молиться, - горячо проговорила девочка и вдруг опять засмеялась, бросилась к нему и крепко опять обняла его. | | Raskolnikov told her his name and address and promised to be sure to come next day. | Раскольников сказал ей свое имя, дал адрес и обещался завтра же непременно зайти. | | The child went away quite enchanted with him. | Девочка ушла в совершенном от него восторге. | | It was past ten when he came out into the street. | Был час одиннадцатый, когда он вышел на улицу. | | In five minutes he was standing on the bridge at the spot where the woman had jumped in. | Через пять минут он стоял на мосту ровно на том самом месте, с которого давеча бросилась женщина. | | "Enough," he pronounced resolutely and triumphantly. "I've done with fancies, imaginary terrors and phantoms! | "Довольно! - произнес он решительно и торжественно, - прочь миражи, прочь напускные страхи, прочь привидения!.. | | Life is real! haven't I lived just now? | Есть жизнь! Разве я сейчас не жил? | | My life has not yet died with that old woman! | Не умерла еще моя жизнь вместе с старою старухой! | | The Kingdom of Heaven to her--and now enough, madam, leave me in peace! | Царство ей небесно и - довольно, матушка, пора на покой! | |
