| "It is because I am very ill," he decided grimly at last, "I have been worrying and fretting myself, and I don't know what I am doing.... | "Это оттого что я очень болен, - угрюмо решил он наконец, - я сам измучил и истерзал себя, и сам не знаю, что делаю... | | Yesterday and the day before yesterday and all this time I have been worrying myself.... | И вчера, и третьего дня, и все это время терзал себя... | | I shall get well and I shall not worry.... | Выздоровлю и... не буду терзать себя... | | But what if I don't get well at all? | А ну как совсем и не выздоровлю? | | Good God, how sick I am of it all!" | Господи! Как это мне все надоело!.." | | He walked on without resting. | Он шел не останавливаясь. | | He had a terrible longing for some distraction, but he did not know what to do, what to attempt. | Ему ужасно хотелось как-нибудь рассеяться, но он не знал, что сделать и что предпринять. | | A new overwhelming sensation was gaining more and more mastery over him every moment; this was an immeasurable, almost physical, repulsion for everything surrounding him, an obstinate, malignant feeling of hatred. | Одно новое, непреодолимое ощущение овладевало им все более и более почти с каждой минутой: это было какое-то бесконечное, почти физическое отвращение ко всему встречавшемуся и окружающему, упорное, злобное, ненавистное. | | All who met him were loathsome to him--he loathed their faces, their movements, their gestures. | Ему гадки были все встречные, - гадки были их лица, походка, движения. | | If anyone had addressed him, he felt that he might have spat at him or bitten him.... | Просто наплевал бы на кого-нибудь, укусил бы, кажется, если бы кто-нибудь с ним заговорил... | | He stopped suddenly, on coming out on the bank of the Little Neva, near the bridge to Vassilyevsky Ostrov. | Он остановился вдруг, когда вышел на набережную Малой Невы, на Васильевском острове, подле моста. | | "Why, he lives here, in that house," he thought, "why, I have not come to Razumihin of my own accord! | "Вот тут он живет, в этом доме, - подумал он. -Что это, да никак я к Разумихину сам пришел! | | Here it's the same thing over again.... | Опять та же история, как тогда... | | Very interesting to know, though; have I come on purpose or have I simply walked here by chance? | А очень, однако же, любопытно: сам я пришел или просто шел да сюда зашел? | | Never mind, I said the day before yesterday that I would go and see him the day _after_; well, and so I will! | Все равно; сказал я... третьего дня... что к нему после того на другой день пойду, ну что ж, и пойду! | | Besides I really cannot go further now." | Будто уж я и не могу теперь зайти..." | | He went up to Razumihin's room on the fifth floor. | Он поднялся к Разумихину в пятый этаж. | | The latter was at home in his garret, busily writing at the moment, and he opened the door himself. | Тот был дома, в своей каморке, и в эту минуту занимался, писал, и сам ему отпер. | | It was four months since they had seen each other. | Месяца четыре как они не видались. | | Razumihin was sitting in a ragged dressing-gown, with slippers on his bare feet, unkempt, unshaven and unwashed. | Разумихин сидел у себя в истрепанном до лохмотьев халате, в туфлях на босу ногу, всклокоченный, небритый и неумытый. | | His face showed surprise. | На лице его выразилось удивление. | | "Is it you?" he cried. He looked his comrade up and down; then after a brief pause, he whistled. | - Что ты? - закричал он, осматривая с ног до головы вошедшего товарища; затем помолчал и присвистнул. | | "As hard up as all that! | - Неужели уж так плохо? | | Why, brother, you've cut me out!" he added, looking at Raskolnikov's rags. | Да ты, брат, нашего брата перещеголял, -прибавил он, глядя на лохмотья Раскольникова. | | "Come sit down, you are tired, I'll be bound." And when he had sunk down on the American leather sofa, which was in even worse condition than his own, Razumihin saw at once that his visitor was ill. | - Да садись же, устал небось! - и когда тот повалился на клеенчатый турецкий диван, который был еще хуже его собственного, Разумихин разглядел вдруг, что гость его болен. | | "Why, you are seriously ill, do you know that?" | - Да ты серьезно болен, знаешь ты это? | | He began feeling his pulse. Raskolnikov pulled away his hand. | - Он стал щупать его пульс; Раскольников вырвал руку. | | "Never mind," he said, "I have come for this: I have no lessons.... I wanted,... but I don't really want lessons...." | - Не надо, - сказал он, - я пришел... вот что: у меня уроков никаких... я хотел было... впрочем, мне совсем не надо уроков... | | "But I say! | - А знаешь что? | | You are delirious, you know!" Razumihin observed, watching him carefully. | Ведь ты бредишь! - заметил наблюдавший его пристально Разумихин. | | "No, I am not." | - Нет, не брежу... | | Raskolnikov got up from the sofa. | - Раскольников встал с дивана. | | As he had mounted the stairs to Razumihin's, he had not realised that he would be meeting his friend face to face. | Подымаясь к Разумихину, он не подумал о том, что с ним, стало быть, лицом к лицу сойтись должен. | | Now, in a flash, he knew, that what he was least of all disposed for at that moment was to be face to face with anyone in the wide world. | Теперь же, в одно мгновение, догадался он, уже на опыте, что всего менее расположен, в эту минуту, сходиться лицом к лицу с кем бы то ни было в целом свете. | | His spleen rose within him. | Вся желчь поднялась в нем. | | He almost choked with rage at himself as soon as he crossed Razumihin's threshold. | Он чуть не захлебнулся от злобы на себя самого, только что переступил порог Разумихина. | | "Good-bye," he said abruptly, and walked to the door. | - Прощай! - сказал он вдруг и пошел к двери. | | "Stop, stop! You queer fish." | - Да ты постой, постой, чудак! | | "I don't want to," said the other, again pulling away his hand. | - Не надо!.. - повторил тот, опять вырывая руку. | | "Then why the devil have you come? | - Так на кой черт ты пришел после этого! | | Are you mad, or what? | Очумел ты, что ли? | | Why, this is... almost insulting! | Ведь это... почти обидно. | | I won't let you go like that." | Я так не пущу. | | "Well, then, I came to you because I know no one but you who could help... to begin... because you are kinder than anyone--cleverer, I mean, and can judge... and now I see that I want nothing. Do you hear? Nothing at all... no one's services... no one's sympathy. I am by myself... alone. | - Ну, слушай: я к тебе пришел, потому что, кроме тебя, никого не знаю, кто бы помог... начать... потому что ты всех их добрее, то есть умнее, и обсудить можешь... А теперь я вижу, что ничего мне не надо, слышишь, совсем ничего... ничьих услуг и участий... Я сам... один... | | Come, that's enough. | Ну и довольно! | | Leave me alone." | Оставьте меня в покое! | | "Stay a minute, you sweep! | - Да постой на минутку, трубочист! | | You are a perfect madman. | Совсем сумасшедший! | | As you like for all I care. | По мне ведь как хочешь. | | I have no lessons, do you see, and I don't care about that, but there's a bookseller, Heruvimov--and he takes the place of a lesson. | Видишь ли: уроков и у меня нет, да и наплевать, а есть на Толкучем книгопродавец Херувимов, это уж сам в своем роде урок. | | I would not exchange him for five lessons. | Я его теперь на пять купеческих уроков не променяю. | | He's doing publishing of a kind, and issuing natural science manuals and what a circulation they have! | Он этакие изданьица делает и естественнонаучные книжонки выпускает, - да как расходятся-то! | | The very titles are worth the money! | Одни заглавия чего стоят! | | You always maintained that I was a fool, but by Jove, my boy, there are greater fools than I am! | Вот ты всегда утверждал, что я глуп; ей-богу, брат, есть глупее меня! | | Now he is setting up for being advanced, not that he has an inkling of anything, but, of course, I encourage him. | Теперь в направление тоже полез; сам ни бельмеса не чувствует, ну а я, разумеется, поощряю. | | Here are two signatures of the German text--in my opinion, the crudest charlatanism; it discusses the question, 'Is woman a human being?' | Вот тут два с лишком листа немецкого текста, - по-моему, глупейшего шарлатанства: одним словом, рассматривается, человек ли женщина или не человек? | | And, of course, triumphantly proves that she is. | Ну и, разумеется, торжественно доказывается, что человек. | | Heruvimov is going to bring out this work as a contribution to the woman question; I am translating it; he will expand these two and a half signatures into six, we shall make up a gorgeous title half a page long and bring it out at half a rouble. | Херувимов это по части женского вопроса готовит; я перевожу; растянет он эти два с половиной листа листов на шесть, присочиним пышнейшее заглавие в полстраницы и пустим по полтиннику. | | It will do! | Сойдет! | | He pays me six roubles the signature, it works out to about fifteen roubles for the job, and I've had six already in advance. | За перевод мне по шести целковых с листа, значит, за все рублей пятнадцать достанется, и шесть рублей взял я вперед. | | When we have finished this, we are going to begin a translation about whales, and then some of the dullest scandals out of the second part of _Les Confessions_ we have marked for translation; somebody has told Heruvimov, that Rousseau was a kind of Radishchev. | Кончим это, начнем об китах переводить, потом из второй части "Confessions" какие-то скучнейшие сплетни тоже отметили, переводить будем; Херувимову кто-то сказал, что будто бы Руссо в своем роде Радищев. | |
