| Oh, if only I were alone and no one loved me and I too had never loved anyone! _Nothing of all this would have happened._ But I wonder shall I in those fifteen or twenty years grow so meek that I shall humble myself before people and whimper at every word that I am a criminal? | О, если б я был один и никто не любил меня, и сам бы я никого никогда не любил! Не было бы всего этого! А любопытно, неужели в эти будущие пятнадцать - двадцать лет так уже смирится душа моя, что я с благоговением буду хныкать пред людьми, называя себя ко всякому слову разбойником? | | Yes, that's it, that's it, that's what they are sending me there for, that's what they want. | Да, именно, именно! Для этого-то они и ссылают меня теперь, этого-то им и надобно... | | Look at them running to and fro about the streets, every one of them a scoundrel and a criminal at heart and, worse still, an idiot. | Вот они снуют все по улице взад и вперед, и ведь всякий-то из них подлец и разбойник уже по натуре своей; хуже того - идиот! | | But try to get me off and they'd be wild with righteous indignation. | А попробуй обойди меня ссылкой, и все они взбесятся от благородного негодования! | | Oh, how I hate them all!" | О, как я их всех ненавижу!" | | He fell to musing by what process it could come to pass, that he could be humbled before all of them, indiscriminately--humbled by conviction. | Он глубоко задумался о том: "каким же это процессом может так произойти, что он наконец пред всеми ими уже без рассуждений смирится, убеждением смирится! | | And yet why not? | А что ж, почему ж и нет? | | It must be so. | Конечно, так и должно быть. | | Would not twenty years of continual bondage crush him utterly? | Разве двадцать лет беспрерывного гнета не добьют окончательно? | | Water wears out a stone. | Вода камень точит. | | And why, why should he live after that? Why should he go now when he knew that it would be so? | И зачем, зачем же жить после этого, зачем я иду теперь, когда сам знаю, что все это будет именно так, как по книге, а не иначе!" | | It was the hundredth time perhaps that he had asked himself that question since the previous evening, but still he went. | Он уже в сотый раз, может быть, задавал себе этот вопрос со вчерашнего вечера, но все-таки шел. | | CHAPTER VIII | VIII | | When he went into Sonia's room, it was already getting dark. | Когда он вошел к Соне, уже начинались сумерки. | | All day Sonia had been waiting for him in terrible anxiety. | Весь день Соня прождала его в ужасном волнении. | | Dounia had been waiting with her. | Они ждали вместе с Дуней. | | She had come to her that morning, remembering Svidrigailov's words that Sonia knew. | Та пришла к ней еще с утра, вспомнив вчерашние слова Свидригайлова, что Соня "об этом знает". | | We will not describe the conversation and tears of the two girls, and how friendly they became. | Не станем передавать подробностей разговора и слез обеих женщин, и насколько сошлись они между собой. | | Dounia gained one comfort at least from that interview, that her brother would not be alone. He had gone to her, Sonia, first with his confession; he had gone to her for human fellowship when he needed it; she would go with him wherever fate might send him. | Дуня из этого свидания, по крайней мере, вынесла одно утешение, что брат будет не один: к ней, Соне, к первой пришел он со своею исповедью; в ней искал он человека, когда ему понадобился человек; она же и пойдет за ним, куда пошлет судьба. | | Dounia did not ask, but she knew it was so. | Она и не спрашивала, но знала, что это будет так. | | She looked at Sonia almost with reverence and at first almost embarrassed her by it. | Она смотрела на Соню даже с каким-то благоговением и сначала почти смущала ее этим благоговейным чувством, с которым к ней относилась. | | Sonia was almost on the point of tears. She felt herself, on the contrary, hardly worthy to look at Dounia. | Соня готова была даже чуть не заплакать: она, напротив, считала себя недостойною даже взглянуть на Дуню. | | Dounia's gracious image when she had bowed to her so attentively and respectfully at their first meeting in Raskolnikov's room had remained in her mind as one of the fairest visions of her life. | Прекрасный образ Дуни, когда та откланялась ей с таким вниманием и уважением во время их первого свидания у Раскольникова, с тех пор навеки остался в душе ее, как одно из самых прекрасных и недосягаемых видений в ее жизни. | | Dounia at last became impatient and, leaving Sonia, went to her brother's room to await him there; she kept thinking that he would come there first. | Дунечка наконец не вытерпела и оставила Соню, чтобы ждать брата в его квартире; ей все казалось, что он туда прежде придет. | | When she had gone, Sonia began to be tortured by the dread of his committing suicide, and Dounia too feared it. | Оставшись одна, Соня тотчас же стала мучиться от страха при мысли, что, может быть, действительно он покончит самоубийством. Того же боялась и Дуня. | | But they had spent the day trying to persuade each other that that could not be, and both were less anxious while they were together. | Но обе они весь день наперерыв разубеждали друг друга всеми доводами в том, что этого быть не может, и были спокойнее, пока были вместе. | | As soon as they parted, each thought of nothing else. | Теперь же, только что разошлись, и та и другая стали об одном этом только и думать. | | Sonia remembered how Svidrigailov had said to her the day before that Raskolnikov had two alternatives--Siberia or... | Соня припоминала, как вчера Свидригайлов сказал ей, что у Раскольникова две дороги -Владимирка или... | | Besides she knew his vanity, his pride and his lack of faith. | Она знала к тому же его тщеславие, заносчивость, самолюбие и неверие. | | "Is it possible that he has nothing but cowardice and fear of death to make him live?" she thought at last in despair. | "Неужели же одно только малодушие и боязнь смерти могут заставить его жить?" - подумала она, наконец, в отчаянии. | | Meanwhile the sun was setting. | Солнце между тем уже закатывалось. | | Sonia was standing in dejection, looking intently out of the window, but from it she could see nothing but the unwhitewashed blank wall of the next house. | Она грустно стояла пред окном и пристально смотрела в него, - но в окно это была видна только одна капитальная небеленая стена соседнего дома. | | At last when she began to feel sure of his death--he walked into the room. | Наконец, когда уж она дошла до совершенного убеждения в смерти несчастного, - он вошел в ее комнату. | | She gave a cry of joy, but looking carefully into his face she turned pale. | Радостный крик вырвался из ее груди. Но, взглянув пристально в его лицо, она вдруг побледнела. | | "Yes," said Raskolnikov, smiling. "I have come for your cross, Sonia. | - Ну да! - сказал, усмехаясь, Раскольников, - я за твоими крестами, Соня. | | It was you told me to go to the cross-roads; why is it you are frightened now it's come to that?" | Сама же ты меня на перекресток посылала; что ж теперь, как дошло до дела, и струсила? | | Sonia gazed at him astonished. | Соня в изумлении смотрела на него. | | His tone seemed strange to her; a cold shiver ran over her, but in a moment she guessed that the tone and the words were a mask. | Странен показался ей этот тон; холодная дрожь прошла было по ее телу, но чрез минуту она догадалась, что и тон, и слова эти - все было напускное. | | He spoke to her looking away, as though to avoid meeting her eyes. | Он и говорил-то с нею, глядя как-то в угол и точно избегая заглянуть ей прямо в лицо. | | "You see, Sonia, I've decided that it will be better so. | - Я, видишь, Соня, рассудил, что этак, пожалуй, будет и выгоднее. | | There is one fact.... | Тут есть обстоятельство... | | But it's a long story and there's no need to discuss it. | Ну, да долго рассказывать, да и нечего. | | But do you know what angers me? | Меня только, знаешь, что злит? | | It annoys me that all those stupid brutish faces will be gaping at me directly, pestering me with their stupid questions, which I shall have to answer--they'll point their fingers at me.... | Мне досадно, что все эти глупые, зверские хари обступят меня сейчас, будут пялить прямо на меня свои буркалы, задавать мне свои глупые вопросы, на которые надобно отвечать, - будут указывать пальцами... | | Tfoo! | Тьфу! | | You know I am not going to Porfiry, I am sick of him. | Знаешь, я не к Порфирию иду; надоел он мне. | | I'd rather go to my friend, the Explosive Lieutenant; how I shall surprise him, what a sensation I shall make! | Я лучше к моему приятелю Пороху пойду, то-то удивлю, то-то эффекта в своем роде достигну. | | But I must be cooler; I've become too irritable of late. | А надо бы быть хладнокровнее; слишком уж я желчен стал в последнее время. | | You know I was nearly shaking my fist at my sister just now, because she turned to take a last look at me. | Веришь ли: я сейчас погрозил сестре чуть ли не кулаком за то только, что она обернулась в последний раз взглянуть на меня. | | It's a brutal state to be in! | Свинство - этакое состояние! | | Ah! what am I coming to! | Эх, до чего я дошел! | | Well, where are the crosses?" | Ну, что же, где кресты? | | He seemed hardly to know what he was doing. | Он был как бы сам не свой. | |
