Ни сил, ни желания, ни цели. Были только громогласные рассказы о дружбе и ее ценности от командора Смита в голове.

— Не понимаю о чем ты говоришь, -как пойманный с поличным мальчик, отмахнулся от загадочных речей блондина Эрен. Он, правда, не считал их особо загадочными, когда серьезно пояснил, — Просто Энни стала для меня другом и я не хочу верить в то, что она предатель.

В зеленых глазах Йегера мелькнула грусть, нижняя губа дрогнула, но голос снова источал прежнюю уверенность. В этот раз уже отмахнулся Арлерт, пряча глаза за челкой и больше не говоря ни о чем.

Это — кладовка. Она же — раздевалка. Также — маленькая темная комнатка. И просто идеальное место для пряток с внешним миром. Когда Арлерт только сюда вошел, с желанием побыть ненадолго один, было раннее утро. И он еще был не до конца проснувшийся, с мутным рассудком и сонным голосом. Казалось, что это было очень давно.

— Все пройдет хорошо? — снова спросил Армин, но уже громко. Собственный голос для него прозвучал как эхо со стороны.

Эрен обернулся на него со всей той же надоевшей уверенностью во взгляде. В голове Армина был сплошной туман, мысленно в котором он полностью затерялся и не мог сейчас сказать, что именно ответил Эрену, отчего тот виновато опустил голову и тихо выдал:

— Не знаю, Армин.

И Армин тоже не знал. Он сухо пожал плечами, чувствуя, что это движение, кажется, станет его любимым.

Так непривычно, беря во внимание последние события, Армину хотелось снова спросить что-то об Энни, но в раздевалку вошла Микаса. Она едва не споткнулась об Эрена, что уже практически разлегся на полу. Девушка удивленно взглянула на скучающего брата, перевела взгляд на потерянного Арлерта, после чего спокойно сообщила:

— Я вас искала. Мы скоро отплываем.

Микаса подала руку Эрену, и тот только с пренебрежением оттолкнул ее. Девушка вздохнула. Обернулась к Армину, который быстро покачал головой, поднимаясь сам. От долгого сидения на полу ноги чудовищно затекли, от чего он пошатнулся и чуть не упал, вовремя успевая схватиться за один из плащей.

Он упал вместо него, вторым покрытием плавно опускаясь на пол, крыльями свободы вверх. Армин машинально отступил в сторону, чтобы не наступить на него. Даже не смотря на то, что натертые сапоги были в разы чище.

Сейчас он бы мог встать на плащ, начать топтать эти злосчастные крылья так, как Снежная Королева его товарищей. Это была бы еще одна двойная и слишком жестокая дилемма в его жизни.

Забавно, что вся его жизнь — куда менее забавней.

Но он бы мог отбросить иронию и издевательства над самим собой в сторону, осуществляя задумывая. Когда плащ под его ногами стал бы напоминать половую тряпку, Армин бы ударил Эрена, оттолкнул Микасу и побежал-побежал на корабль. Собственной кровью рисуя на выходе крылья свободы и добавляя аккуратным почерком внизу:

«Я верю, Эрен! Верю!»

В мыслях вся эта картина была настолько реальной, что Армин пораженно выпучил глаза, чувствуя нежную руку Аккерман на плече и слыша мягкие наставления Эрена поторопиться. Армин замотал по сторонам головой, вглядываясь в окружающую обстановку. Уже молясь за собственный рассудок.

— Скорей бы это закончилось, — мольба слышалась и в голосе Эрена, бодро шагающего на несколько шагов впереди Арлерта и Аккерман. Последняя держала друга за руку, все еще обеспокоенная его состоянием.

На бедре Микасы болталась дымовая ракета. При каждом шаге он тихо стучала, что Армин услышал. Сигнал из этой ракеты должна будет подать Микаса в случае какой-нибудь непредвиденной ситуации. Зеленый дым, под цвет их фирменным плащам, должен будет сплошным столбом подняться в небо, оповещая остальных солдат, что собирались прятаться в стороне, об опасности.

— Ты будешь стрелять? — спросил Армин, прекрасно помня о недавнем собрании и таком распоряжении командора. Микаса, ни капли не удивляясь тупому вопросу Армина, кивнула. Эрен впереди обернулся на них, все услышав.

Он неодобрительно взглянул на эту ракету, поднимая потом еще более неодобрительный взгляд на друзей:

— Не будьте так уверены, что эта ракета так сильно понадобиться, — сказал парень. Он проигнорировал внимательный взгляд Аккерман, встречаясь с холодными голубыми глазами. Йегер опустил глаза, смущенный до сих пор их недавним разговором. Своей уверенности он, правда, не смущался. Как никак, он знает Леонхарт достаточно хорошо и полностью в ней уверен.

— Я стрельну, — вдруг сказал Армин, серьезно глядя на Микасу. Спокойствие на лице Аккерман не уступило место какой-либо другой эмоции, и она отстегнула ракету от ремня, молча подавая ее Армину в руку.

Тот схватился за нее так крепко, как только может. Блондин оценивающе осматривал ракету со всех сторон, серьезно прикидывая скорость ее отдачи. Тем самым, считая количество секунд на принятие своего окончательного решения.

В глубине души он принял его еще тогда, когда только вступил на учебу. Но до сих пор что-то мешало ему с ним согласиться.

Возмущение Йегера крутилось на фоне заевшей пластинкой даже тогда, когда Армин обогнал его. Он с полной решительностью во взгляде и полной отстраненностью в душе шел к выходу, готовый в любом случае зайти на корабль.

По чистым кристальным водам, теплым в конец самого неприятного лета, он бы плавал куском льда следом за кораблем, если бы свалился за борт. Говорят, что ошибки не только учат людей, но и делают их сильнее.

Арлерт не был полностью уверен в этой фразе. Только в одной.

Все еще слыша в голове невероятно уверенные заявления Эрена, он нескромно похвалил себя за то, что знает Энни лучше всех.

***

Друг за другом, идеально прямой, словно до этого начертанной линией, двигались телеги с лошадьми. В начале шел главнокомандующий военной полиции — Нил Доук. Это был высокий и коренастый мужчина, с черными коротко-стриженными волосами и челкой, спадающей ему на лицо; бородой, обрамляющей его подбородок, место под верхней губой; и такими же черными глазами — в цвет. Внешне он был привлекателен, но сразу видно, что в возрасте. О нем докладывали морщины под глазами, кажущиеся под солнцем, что падало прямыми лучами на его лицо, особенно глубокими. Он, проезжая мимо слегка напуганных курсантов, зло стрельнул в них глазами, отчего они вздрогнули и еще сильней сжали руку в кулак, что держали у груди.

Энни не могла не заметить самодовольство, появившееся на лице мужчины, когда он это увидел. В более расслабленной обстановке он бы, наверно, не сдержался еще от громкой насмешки или каких-нибудь других напыщенных речей. Эти ребята бы стыдливо опустили голову, а вечером слушали бы еще шутки от товарищей. А через года два они бы стали точно такими же, как свой командор. Этому замкнутому кругу никогда бы не было конца.

За телегой Нила Доука шло еще штук семь. Остальные вели солдаты, немногим старше Энни и ее сослуживцев. Это не мешало им принимать такое же выражение лица, что у командора. Энни поймала себя на мысли, что за всю свою короткую службу здесь даже она, со своими способностями к эмоциям, тоже смогла бы сделать такое лицо.

Напыщенное, самодовольное, самовлюбленное и с блеском в глазах, буквально кричащим о том, кто здесь главные звезды. Члены военной полиции — бывшее курсанты первой десятки — первоклассные ученики — совершенно бездарные солдаты. Даже один Арлерт, наверно, стоил бы половины их всех вместе взятых.

Энни смотрела прямо, оглядываясь на телегу, проезжающую сейчас мимо нее и думала, в какой из них может быть Эрен. И будет ли он там вообще?

Утренний приказ о прибытии Йегера в столицу, как яркая молния пронзил мрачные мысли Леонхарт. Она убила множество людей, чуть не попалась с поличным и не поймала, в итоге, Эрена на той вылазке. И самое странное, что совсем этому не расстроена. Может, правда, это от того, что ледяные глаза ее по обыкновению не выражали ничего. Энни машинально пожала плечами — рядом стоящий Марло удивленно уставился на нее, чего Леонхарт, правда, видеть не могла. Она все так же смотрела вперед, в этот раз подумав, что в следующей телеге точно будет Йегер. Она была последней и уже приближалась к ней.