— Я сказал что-то смешное? — первый вопрос, пришедший Армину на ум, был на самом деле вообще не в тему.

Леонхарт действительно улыбалась. Это не была улыбка до ушей, как после какой-нибудь шутки. Или глупая, как у обычных идиотов. У Энни точно было просто хорошее настроение.

— Да ничего, — ответила девушка. На ее лице снова застыло привычное безразличие и Арлерту захотелось зарыдать от этого. Улыбающаяся Энни была гораздо лучше.

— У меня сегодня День Рождения, — обыденно заявила она. Так, словно сообщала о начале ужина или построения.

— День Рождения?! — громко выпалил Армин, — Тебе четырнадцать?

— Ага.

Подумать только! Ей уже целых четырнадцать! И она сообщила об этом ему!

Ему! Ему!!!

Возможно, только ему одному. Прошло уже больше полугода с их знакомства, и Армин изучил хорошо характер Энни. Не нужно было много из него знать. Самой главной ее чертой была нелюдимость. Не любила вот она людей никак.

А ему тут взяла и сообщила о своем Дне Рождения! Может она тоже его любит?

— Поздравляю тебя от всей души! — радостно завопил Арлерт, прижимая, кажется, напуганную Леонхарт к себе. Он крепко сжимал ее в объятьях, быстро нашептывая всякого рода пожелания на ухо, — Желаю тебе больших-больших успехов в учебе! Чтобы после ты поступила в военную полицию и жила хорошо и спокойно за внутренними стенами! Чтобы оставалась такой же прекрасной и красивой! Чтобы была счастливой и еще раз с Днем Рождения тебе, Энни!

Где-то через пару-тройку секунд Арлерту хотелось приставить себе ружье ко лбу.

Твою же мать…

Простите за ругательства…

И что теперь делать? Продолжать вот так сидеть, сжимая бедную Леохарт? До каких пор? До темноты? До утра? А они еще книги так до конца и не расставили…

Но что же делать? Извиниться? Прикинуться больным?

Куда уж больше то!

— Спасибо, — тихо прошептала девушка в ответ. Все такой же ее спокойный голос прорезал тишину, и заставил Арлерта покрыться мурашками с ног до головы. Энни уткнулась лицом в его плечо, даже не думая выпутываться из объятий.

А в них было так тепло.

За окном уже темнело. Скоро должно быть вечернее построение, распределение дежурств, отбой… Привычный солдатский распорядок дня, который сейчас так хотелось нарушить…

Кажется, впервые за всю жизнь Арлерт сжимал в своих руках что-то другое, помимо книг. А они как-то резко стали не нужны.

Ей четырнадцать. А ему через пару месяцев тринадцать.

И до выпуска два года.

========== 2. ==========

Подъем, построение, завтрак, лекции, обед, тренировки, рукопашный бой, ужин, построение, дежурство…

Дни за днями проносились просто с невероятной скоростью.

Армин и прочие крутились, как белки в колясе. Нагрузки с сентября пошли огромные. Еще и куча курсантов отчислили.

Армин, однажды, чуть не сдох.

Но, не смотря на это, солдатская жизнь перестала казаться такой тяжелой. Рядом с Армином теперь крутилось много новых людей, которых он полноправно мог назвать своими друзьями.

Жан, Конни, Марко, Саша, Райнер, Берт. Он еще общался хорошо с малышкой Кристой и даже иногда пытался шутить вместе с Имир.

Но главное.

С Энни он стал гораздо ближе. Они начали более тесно общаться. Даже на лекции сидели вместе.

Несмотря на суровые солдатские будни жизнь была тихой и размеренной.

Теплая постель, горячая еда, друзья и любимая девушка, в мыслях которую ты называешь уже женой. Интересно, а когда детей можно представлять?

Все было как-то не по-Арлетовски хорошо. Так что не удивительно, что в одну секунду все стало плохо.

Если ад существует, то первым на очереди туда стоит человек, придумавший все эти тренировки рукопашки. Даже не из-за вечных пиздюлей (Армин перенял это слово у Жана и прости меня, пожалуйста, дед) и не из-за того, что он показывал одни из худших результатов. Нет.

Энни.

Армин действительно восхищался тем, как Энни здорово дерется. От чего он и получал постоянно по лицу, так от того, что все за ней наблюдал. Занаблюдался настолько, что мог в один день понять, как избежать ее ударов и не удариться головой об землю. Он сам до сих пор не понимает как так получилось.

Чтобы он, да против Энни, да с успехом? Мысли трудно было сформулировать до сих пор после всего произошедшего не только ему, но и остальным.

Их поставили впервые за столько времени в одну пару.

— Не буду я тебя бить, — ясно ответила ему Леонхарт, скрестив руки на груди. Она была неприступна и ни возмущение на лице Арлерта, ни смешок Конни за спиной не могли ее переубедить.

Конечно. Ни она же страдала в первую очередь, когда парни в казарме пускали шутки о мамочке Энни и ее личном малыше Армине, о котором она постоянно заботиться. Даже о Микасе и Эрене таких шуток никогда не ходило. Даже о них!

— Бей, — в тон ей ответил Армин, сжав кулаки. Не то чтобы он хотел казаться грозным. Просто впервые за все время, что он знает эту девчонку, Арлерт по настоящему на нее разозлился зол.

Может, сказывалось его взросление. Ему уже было тринадцать и теперь разница в возрасте с Энни не так сильно бросалась в глаза.

А еще он подрос и стал ее еще выше. Энни это точно не нравилось, но Армин был в восторге.

— Нет, Армин, — вздохнула тяжело она. Армин не умел читать ее мысли, но на сто один процент был уверен, что она не воспринимает его боевые навыки никак, — Если хочешь опять получить тумаков, иди к кому-нибудь другому.

Арлерт слабо помнит, что произошло потом. Вроде бы он вышел из себя не хуже Эрена, обозвал ее каким-то нехорошим словом и вызвал на бой. Глаза Энни зло сверкнули, а тело само приняло боевую позу. Шепнув недовольно «Вперед» она была готова.

Сцену они устроили, похоже, хорошую. Во всяком случае, собрался вокруг них, кажется, весь сто четвертый корпус. Армину об этом потом сказал Эрен. В тот момент он сам не видел никого и ничего, кроме Леонхарт.

Парень бросился на нее со всем рвением, на которое был способен. Энни резко отскочила в сторону.

Это был его, черт возьми, любимый прием.

По привычному сценарию Энни должна была пнуть его в спину, отчего бы он, проехавшись коленями по земле, с позором упал. Нет.

Никакого позора сегодня. В этот момент Арлерт хотел только этого. Поэтому, не думая, быстро развернулся. Как раз вовремя — Энни уже подняла ногу и хотела ударить, но Арлерт схватился за нее и потянул вперед. Девушка тут же упала на спину.

Это было не по правилам и совсем не по чести. Но даже подошедший недавно Шадис молчал.

Молчали все.

Энни в изумлении смотрела на него снизу вверх, не поднимаясь.

Как?.. Зачем?.. Почему?..

А это, между прочим, больно.

Энни вскочила так же быстро, как развернулся тогда Армин. Схватила его за грудки и, кажется, хотела ударить по лицу.

Это вдвойне не по правилам, втройне не по чести и в пять раз больней.

Армин зажмурился. Тут ему уже ничего не сделать — это не один из ее приемов, да и держит она крепко. Удар обещал быть в лучших традициях смачным и больным, но его не последовало.

Вместо этого Энни отпустила его и отошла на пару шагов назад. Армин приоткрыл один глаз как раз тогда, когда она бежала на него с приподнятой рукой.

В голове пронеслась сцена драки с Эреном, где она, перебросив одну руку ему через шею, а другой, обхватив его же руку, сцепила пальцы за его спиной в замочек и с грохотом повалила парня на землю.

Он позволил ей сделать первую часть желаемого, но, когда пальцы блондинки хотели сцепиться, Армин сжал сзади ее руки в свои.

Он не был самым быстрым из курсантов, но сейчас демонстрировал удивительную скорость. Энни, кажется, даже не поняла, как ее руки сжимаются уже за ее спиной, а сама она летит на землю от резкого удара ноги в живот.

Это он точно помнит. Потому что такое забыть невозможно.

Он же победил!

Леонхарт! Энни! Леонхарт!

— Эрен, блять, не смог! Но ты… Ты, весьма неоднозначный слабачок, свалил эту снежную королеву и ее корону. Не лучшая она теперь в рукопашке! — вечером хлопал его тогда по спине Жан. Ему тоже четырнадцать, но он иногда кажется Арлерту еще большим ребенком, чем он сам.