— Ну что, все в сборе? — с ходу спросил сэнсэй, подоспев к Кисаме, и тот в ответ потряс какой-то желтоватой бумагой.

— Все, кроме Харуно.

Если подумать, Сакура частенько где-то пропадает в одиночку. Она ещё в средней школе не любила проводить время в чьей-либо компании и всегда была одна: и на уроках, и на переменах… В старшей я тоже чаще вижу её в одиночестве. Как будто ей совсем никто не нужен. Взгляд невольно нашёл в толпе Саске. Тот стоял, прислонившись спиной к дереву и скрестив на груди руки, и такому непробиваемому лицу, как у него, я могла лишь позавидовать. Вот уж кто действительно свои чувства скрывать умеет.

— Она сейчас подойдёт, я её видела, — откуда-то из-за палатки вынырнула Конан и подошла чуть ли не впритирку к Итачи.

Ну конечно, мало ей места на огромной поляне. Нужно толпиться, как в забитом донельзя автобусе в час пик. Внутри всё закипало от раздражения, и мне захотелось уйти подальше, чтобы не видеть, как она что-то шепчет ему на ухо, а Учиха что-то отвечает и едва заметно улыбается, но я даже не отвернулась. Похоже, я тот ещё мазохист. Перед глазами раз за разом мелькали моменты прошедшей ночи. Вот Итачи держит меня за руку, вот тепло улыбается и говорит, что у меня красивые волосы, а вот я смущенно отвожу взгляд, не в силах подолгу смотреть ему в глаза… Щёки моментально стали пунцовыми, а в животе снова защекотало. И всё это действительно было со мной. А не с этой… Конан. Чёртовы бабочки. Уймитесь.

Сакура действительно подоспела через минуту, и Саске, среагировав на её появление, очень театрально фыркнул. Не знаю, что между ними происходит, но то, что это непростые отношения, за расспросы о которых младший Учиха пошлёт меня нахрен, понять несложно. Это не моё дело, и я не лезу. Как там говорят? Любопытство сгубило кошку. Вот и я не буду идти по стопам несчастного животного.

Через еще четверть часа нас начали вызывать по командам, и с каждой наши сэнсэи беседовали минимум пять минут. Я стояла в стороне вместе с парнями и шёпотом на пару с Дейдарой гадала, о чём там можно так долго говорить, причём всем индивидуально. Иногда Тсукури включал режим недониндзя и пытался читать по губам. Это было неэффективно, но весьма забавно. У него аж вену на лбу раздуло от напряжения. Наконец, пятая команда в составе Ино, Шики и Хинаты выслушала свои инструкции, и Кисаме громко позвал шестую команду — нашу.

— Так-так-так, — Хошигаки прям-таки просиял, осматривая нас с ног до головы. Сейчас снова начнёт свои неуместные шуточки. — Ну что, дорогие. Довольны ли вы своим командным составом?

— Не поздновато ли спрашивать, м, — мрачно отозвался Дейдара.

— А всё-таки? — невозмутимо переспросил Кисаме, что-то отмечая у себя в блокноте.

— Да, вполне, — хмыкнул Тсукури. — У нас прям дрим-тим, как в каком-нибудь американском штамповом фильме. — Физрук, похоже, заинтересовался и вопросительно на него уставился. Дей просто обожает, когда кто-то так на него смотрит. Его начинает нести так, что не остановишь. — Ну, а что? Полный комплект, — он принялся загибать пальцы. — Во-первых, обаятельный, яркий и умный главный герой.

— И скромный, что самое главное, — со смешком добавила Конан, и наш «обаятельный», распушив хвост ещё больше, щёлкнул пальцами. Мол, «точно».

— Во-вторых, туповатая смазливая барышня, которая будет очень эффектно визжать в случае опасности.

Не глядя, я незамедлительно схватилась рукой за блондинистую прядь и дёрнула. Дейдара зашипел и тут же ответил мне тем же, потянув за волосы так сильно, что у меня голова накренилась к земле, и я жалобно ойкнула. Это оказалось действительно больно.

— Ладно, вычёркиваете слово «туповатая», — благодушно разрешил Тсукури, как будто кто-то за ним записывал. — К тому же, у нас ведь есть третий персонаж. — Выдержав театральную паузу, он кивнул головой в сторону Абураме: — Чувак, который умрёт первым, м. — Шино даже ухом не повёл, будто и не о нём шла речь.

Учителя молчали, обмениваясь какими-то лишь им понятными многозначительными взглядами, а я шёпотом подытожила:

— Ты придурок.

Дей лукаво заулыбался, опёрся локтем на моё плечо, заглядывая прямо в глаза, и ответил так же шёпотом:

— Да брось, Хигураши, не будь такой букой. Уж я найду, чем нас занять, когда Шино где-то «случайно» затеряется. — Эти кавычки возле «случайно» я слышала довольно отчётливо, и от замечания Тсукури захотелось в смущении провалиться сквозь землю. Оскорблённо фыркнув, я сбросила с себя его руку, но отвечать ничего не стала. Ещё не хватало мне при Итачи вестись на его неуместные провокации.

— Кстати, разделяться вам троим категорически запрещено. — Услышав отстранённый холод в голосе Учихи, я едва не поёжилась и даже не осмелилась на него взглянуть, сосредоточенно рассматривая чуть запачканные носки своих счастливых кед. Ну и слух у этого парня! Очевидно, что это «кстати» относилось к реплике Дея. — Каждый, кто нарушит это правило, через пару дней заберёт свои документы из кабинета Мадары-самы, и это я, как классный руководитель, вам могу гарантировать. — Всё настолько серьёзно?

— Ах, не судьба тебе, Нами, остаться со мной наедине. Какая досада, м, — громко и показушно вздохнул Дей, на что я бросила на него раздраженный взгляд и одними губами произнесла: «Уймись». Тсукури состроил смешную кислую мину, передразнивая меня, но продолжать дальше не стал.

Далее всё прошло без неловких ситуаций. Кисаме выдал нам инвентарь: компас, карту, несколько красных лент и три свистка, чтобы мы могли оповещать друг друга и, если потребуется, учителей о своём местонахождении. Конан в свою очередь у каждого измерила давление тонометром, крепившимся на запястье. У меня оказалось пониженное, и Хошигаки даже хотел оставить меня в лагере, но я лишь отмахнулась и заверила, что это моё обычное состояние. В принципе, тут я не врала. Благо, не пришлось пускаться в объяснения, что это последствия нервного голодания, которое до сих пор периодически мне аукается и передаёт пламенные приветы.

С остальными командами учителя провозились ещё полчаса, и всё это время мы изнывали от скуки. Да ещё и Шино всё время жёг какую-то зелёную хрень, за которой вился жутко вонючий дым. От этого запаха в конце концов разболелась голова и начало подташнивать, но на мою скромную просьбу потушить эту штуку, Абураме пояснил, что у него страшная аллергия на укусы пчёл и прочую дрянь, а она их отпугивает. Людей, по-моему, отпугивает ничуть не хуже.

Наконец команды разошлись по стартам — точкам на карте, удаленным от лагеря метров на тридцать. Нам было велено дождаться сигнала и только после него бросаться в лесную пучину: в объятья неизвестности, опасности и кровососов. Прошло минут десять, и к нам под треск веток подоспел Кисаме, чтобы дать, как ответственный организатор курсов, последние напутствия. Он проследил, чтобы каждый надел по свистку на шею, затем похвалил Шино за вонючку в руках, а после попросил меня «приглядывать за этими оболтусами». Я насилу улыбнулась и пообещала, что буду стараться. Мрачно взглянув на Тсукури, Хошигаки кивнул, на что Дей ответил тем же. Мне показалось, что у этих кивков есть какая-то особая предыстория, которой я не знаю. Как будто они о чём-то договорились накануне, и теперь сэнсэй об этом напомнил. «Встретимся на финише» было последним, что мы от него услышали, а затем он поспешно двинулся в сторону следующей команды.

И вот долгожданный гудок.

К соревнованиям парни отнеслись со всей серьёзностью. Поиски предметов, отмеченных на карте, превратились в настоящую охоту за сокровищами, в которой я была, скорее, зрителем, чем участником, и потому старалась просто не лезть под руку. Впрочем, долго оставаться в стороне не получилось. В одной из контрольных точек Дей подсадил меня на плечи, чтобы достать с высокой ветки ещё молодого клёна белую кепку — очередной найденный предмет. Несчастное дерево пополам бы сложилось, если бы кто-то попытался на него взобраться. Кепку так высоко явно разместил Кисаме. Только он мог со своим ростом так хорошо её закрепить. Неловкости от рук, придерживающих меня за голые ноги, я, как ни странно, не испытывала. Наверное, слишком Дейдара успел стать для меня… своим. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к кому-либо на столько же?