— Ты от Карин, да? К ней ты меня ведешь?

На меня упал столь задумчивый взгляд, что я уж успела распрощаться с надеждой получить вразумительный ответ и на этот раз, но Суйгетсу кивнул. Сердце в груди на секунду замерло. Что ей от меня нужно? Неужто действительно существует связь между пропажей моих тестов и Узумаки?

— Да ты не бойся, — усмехнулся Суйгетсу, спускаясь к запасному выходу, ведущему на задний двор школы. На ту сторону выходят только окна раздевалок и актового зала. Я в дерьме. — Карин не станет тебя бить, если будешь следить за языком. — Точно в дерьме.

Закралась мысль набрать кого-нибудь по телефону и включить громкую связь, чтобы, в случае чего, ко мне пришли на помощь, но я быстро оставила эту затею. В случае неудачи я сама вырою себе яму, и Карин совсем сгноит меня за трусость.

Фигуру Узумаки, прислонившуюся к холодной бетонной стене школы, было видно издалека. Как и здоровенного рыжего парня рядом с ней. Трое. На меня одну. Я даже убежать не смогу, если Суйгетсу и этот амбал будут стоять рядом. И что-то мне подсказывало, что они будут.

— Чего так долго? — возмутилась Карин, скрещивая на груди руки. Мой сопровождающий что-то ответил, но я его уже совсем не слышала. Моим вниманием всецело овладела Узумаки, которая приторно улыбнулась, когда наши с ней взгляды встретились. — А, Рыжуля! — как будто вовсе не меня она ожидала увидеть. — Какая встреча!

— Очень неожиданная, — согласно кивнула я, на что Суйгетсу за моей спиной издал неопределенный смешок.

Лицо Карин так и сияло притворным добродушием, вот только двое её парней, вставших от нас по разные стороны, совсем не добавляли обстановке миролюбивого настроения. Молчание, висевшее между нами, морально давило и выматывало, но я не решалась начать задавать наводящие вопросы. В конце концов, хозяйкой положения была совсем не я.

— Давай начистоту, — цокнув, заговорила Карин, наконец, прервав тишину и заставив меня замереть и напрячься всем телом. Улыбка в одно мгновение стерлась с её лица, и голос засочился сталью. — Ты мне не нравишься. Совсем не нравишься. Но об этом, я так полагаю, ты и сама знаешь.

Я не понимала, с чего вдруг Узумаки перешла в столь открытое наступление, но нетрудно было догадаться, что совсем не о своих чувствах она хотела со мной поговорить.

— Допустим, — согласилась я и с удовлетворением заметила, что мой голос не дрожит и звучит спокойно. Всё, о чём я молилась, так это о том, чтобы у меня не отнялся от страха язык, как тогда в туалете.

— Тебе что же, даже неинтересно, почему? — усмехнулась Карин.

«Потому что ты стерва, пытающаяся везде показать своё превосходство», — подумалось мне, но озвучивать мысль я не стала. В слова Суйгетсу, что Карин не станет меня бить, если я буду следить за тем, что говорю, я охотно верила.

— И почему? — мой вопрос прозвучал без особого энтузиазма, но Узумаки этого, похоже, не заметила.

— У нас с тобой гораздо больше общего, чем ты думаешь, — с усмешкой произнесла она и, оторвавшись от стены и выпрямив спину, стала подходить ближе. — Ну, помимо способностей к бегу, разумеется. — Она подошла почти вплотную, а я почувствовала, как моё сердце опустилось в пятки. Я снова ощущала себя загнанной в угол, но на этот раз пыталась сохранить остатки лица и достоинства. — Так он тебе не рассказывал, да?

Кто и что мне не рассказывал? Замешательство, должно быть, настолько явно отразилась на моём лице, что Карин не стала меня мучить и, сделав шаг назад, увеличила между нами дистанцию.

— Мы обе дружим с бывшим парнем, — заговорила Карин, еще больше сбивая с толку. — И этот бывший, кстати, у нас тоже общий.

Я ведь не ослышалась? Она правда это сказала?

— Ты о Дейдаре? — спустя паузу переспросила я, и Узумаки, усмехнувшись, кивнула.

— Бинго, Рыжуля.

Детали мозаики начали складываться в цельную картину. Дей говорил, что встречался в школе Ива со своей одноклассницей, а Карин — его ровесница. Вот только он как-то забыл упомянуть, что он с ней… дружит. Но, по крайней мере, это объясняет их странный диалог на физподготовке. Я решилась озвучить свою догадку.

— Ты… его одноклассница из школы Ива?

— Мы все его одноклассники, — подал голос рыжий амбал, и Карин бросила на него недовольный взгляд. Видимо, говорить должна была она одна, а парень нарушил уговор.

Между нами снова повисло молчание, но не сказать, что на этот раз оно меня напрягало. Скорее, наоборот. Всё, что происходило, наконец обрело стройность и ясность, и у меня была возможность еще раз найти всему объяснения. Я не нравлюсь Узумаки, потому что…

— Ты только не думай, что я хочу его вернуть, — она усмехнулась и склонила голову набок, отчего красные пряди волос как кровь поползли по её бледному плечу. — Если ему по вкусу бесхребетные анорексички, то бога ради. После такой, как ты, — она сделала ударение на слово «ты», — он мне точно не нужен.

Слова Карин сочились неприкрытым презрением, а я смотрела на неё и представляла, как Дей придерживает её за талию и целует в шею. От картин, что так живо рисовало воображение, желудок завязывался в узел.

— И ты меня вызвала, чтобы сообщить об этом? — нахмурившись, спросила я. И откуда только во мне взялось столько смелости?

Глаза Узумаки чуть расширились. Видимо, и она ожидала не такую реакцию.

— Нет, конечно нет, — она неопределенно качнула головой. — Дело есть.

Дело? У Карин? Ко мне? Остановите Землю.

— Дело связано с Тсукури? — Очевидное предположение.

— Да, с ним, — она не стала отпираться и, кажется, переглянулась с Суйгетсу. — Мы тут на прошлых выходных решили нашего Дейдару подколоть немного. По поводу тебя. — Я непроизвольно резко выдохнула. — Дескать, что же ты ему не дала до сих пор, раз он такой распрекрасный.

Осведомленность бывших одноклассников об интимной жизни Дея меня смутила, не говоря уже о том, что я была предметом их обсуждений, но виду я не подала. Похоже, меня ждет длинная увлекательная беседа с моим дорогим так называемым «другом».

— Я всё равно не понимаю, к чему ты клонишь, — нетерпеливо заметила я, когда Карин в очередной раз замолкла. Всё, чего я хотела, это поскорее разделаться с этим тошнотворным разговором, чтобы не видеть её ехидного лица.

Карин усмехнулась.

— Честно, мне даже немного тебя жаль, — она сделала паузу и добавила: — Немного. Совсем чуть-чуть.

От услышанного парой секунд позже я едва удержалась на ногах. Если бы кто-то предложил мне стереть память, чтобы я осталась в счастливом неведении и жила спокойно и дальше, я бы согласилась, не раздумывая.

— Он поспорил с нами на не хилую сумму, что завалит тебя до конца месяца, — Узумаки нанесла свой последний удар, который угодил точно, куда надо. Это… больно. Рвет на части. — Рассказываю из корыстных мотивов, так что не благодари.

Вопреки законам здравого смысла, я осталась совершенно спокойна. Из меня словно выкачали все эмоции, оставив в груди после почти осязаемой физически боли лишь щемящую пустоту. Дейдара меня предал.

— Ясно, — немного растеряно отозвалась я, уперев взгляд куда-то в сторону. Выносить то, как на меня смотрят «друзья» Тсукури, было выше моих сил. — Вы хотите выиграть спор, я угадала?

Ответом мне было гнетущее молчание. Я думала, что Карин отпустит еще пару шуток по поводу всей этой весёлой ситуации, но, похоже, о своей жалости она не привирала, и от этого было ещё противней.

— Меняем наш выигрыш на твои бумажки. Что скажешь? — наконец, заговорила Узумаки, и, когда я осмелилась на неё взглянуть, у неё в руке уже была небольшая стопка листов. Воровкой действительно была она, кто бы мог подумать.

— Не обязательно было красть мои тесты. Этого рассказа было бы вполне достаточно, — сухо произнесла я, недоверчиво смотря на то, что так хотела вернуть еще полчаса назад, но совсем не такой ценой.

Карин пожала плечами.

— Вдруг ты вступишь с нашим общим бывшим в сговор. Мне нужны гарантии. Так что, сделка?