Зрелище работы профессионалов было завораживающим, особенно выделялся Филин — его щит уже давно превратился в измятую рухлядь и был оставлен где то позади, но, не видя в этом никакой проблемы, командир выдернул из-за пояса второе оружие и начал нагибать искаженных в две руки. Когда он стоял впереди, у поддержки практически не оставалось работы — каждый удар максимально выверенный, точный и всегда по уязвимым точкам: по шее, в висок, в открытую пасть, в нижнюю часть корпуса, слева, где шкура у старших плевунов была потоньше, либо сокрушающий удар булавой прямо в центр груди, где у обычного человека находится солнечное сплетение, а у плевунов, похоже, ослабленное место в реберной клетке, потому что, после такого удара тварь выплевывала кровавый поток и замертво падала на пол. Со временем передовые бойцы покрывались слоем багровой каши, состоящей из крови вперемешку с ошметками внутренностей тварей, и Филин тут тоже был впереди всех. Когда он выходил из боя, складывалось ощущение, что ветеран Волих выбрался из глубин ада. Тут в дело как раз шла запасенная заранее ветошь — как минимум, оттереть шлем, чтобы чужая кровь не заливала глаза и перчатки, да было необходимо, чтобы руки на оружии не скользили, а командир еще особое внимание уделял своей шипованной рукавице, которую без сомнений использовал как альтернативу щиту, иногда подставляя ее под укусы и удары тварей, а однажды просто-напросто запихнул ее в пасть выскочившему сбоку плевуну и, схватив того за стреляющую трубку, раздробил череп искаженного о ближайшую стену.

Продвигалась группа медленно, небольшой снаружи домик казался просто безразмерным внутри, когда для преодоления пары метров приходилось тратить по десять-пятнадцать минут времени.

— Похоже, у них тут где-то спуск в канализацию, оттуда валят, — подал голос Филин.

— Наверняка внизу гнезда, может вернемся, запросим подкрепление? — ответил не представленный Сколотову клановый боец.

— Нет, если бы у них там было проще, Битый давно бы прислал кого-нибудь, а если мы сейчас отвалим, вся эта мерзость ринется на улицу, разворошили мы тут все.

— Да, на открытом пространстве будет сложнее.

В уже пройденном коридоре раздался отчетливый треск, и пол сотряс ощутимый удар.

— Дайхан! И я вся видеть, как надо резать, наблюдай за и я великий!

Сзади через открывшийся где-то проход повалила еще одна волна монстров, и группа оказалась зажата посередине коридора. Звон, перейдя на дикую смесь своего и местного языка, от которой у заклинания перевода случился ступор, заработал своим ятаганом со скоростью корабельного винта, рядом с ним встал Ржавь с коротким гладиусом. Наемники в кожаной броне были менее массивны, чем солдаты Волих, потому помещались в проходе по двое, в тыл также переместились оба фланговых бойца, так как никаких боковых проходов тут не было. Наемники изобразили подобие ротации своих бронированных коллег, но получалось это у них заметно хуже, и в первую же смену назад оттеснили Ржавя с покалеченной рукой. Сколотов, тут же сбросив с себя пару лишних баулов, затараторил ключ-активатор света и начал приводить бойца в норму, правда, пришлось пережить пару неприятных мгновений, когда перепуганный магией вояка начал тыкать в его сторону мечем, пришлось прибегнуть к старому доброму командному голосу и отечественным матюкам, что вернуло пациенту способность соображать. Активнее заработали арбалетчики, посылая болт один за одним из-за плеч бойцов, стреляли они исключительно в сторону тройки Волих — видно, подобное взаимодействие было у них отработано. А с другой стороны, существовал не иллюзорный шанс подстрелить своего.

Раненные стали поступать постоянно — каждый раз союзных бойцов твари подлавливали на ротации, то доставая вдогонку ударом кулака, от которого у вояк трещали кости, то вгрызаясь в ногу или руку. Филин уже, наверное, раз пять поблагодарил судьбу за то, что вербовщик всучил ему проклятого — без него пришлось бы делиться на обе стороны им самим, прикрывая израненных наемников. Также, благодаря исцелению, бойцы до сих пор не подавали признаков паники. Особенно Звон, который, единственный из союзников, до сих пор не получил ни единой царапины, отступая назад, только чтобы сменить оружие и хлебнуть варева Кустарей. Однако ситуация становилась все хреновей, твари не кончались, а запасы расходников подходили к концу, и до сих пор ни слуха о подмоге, что означало наличие трудностей как минимум у ближайших групп. Рассадник тварей оказался слишком серьезным! Он тут всего с месяц, как объявился, а чудовищ столько, будто полгода копились. Похоже, совет недооценил близость следующей волны искаженных.

— Эй, Довесок, нам надо выбираться наружу, есть идеи?

— Да я только этого и жду, командир; братва, слушай сюда, как только впереди рванет, быстро рубите оставшихся тварей и пропустите меня вперед!

Проклятый активно замахал руками, что-то бурча под нос, и через минуту посреди толпы монстров раздался треск, за ним приглушенный щелчок взрыва, поверх голов наступающих взметнулся фонтан кровавых ошметков.

— Быстрей, Быстрей, на фарш гадов!

Звон поднажал, ускорившись еще сильнее, за мгновение упокоив оставшихся искаженных. Сколотов тут же выпрыгнул вперед, подпитывая второй барьер, удерживающий следующую толпу.

— Как только начну, ногами шевелим быстро, меня надолго не хватит.

Наконец преграда рухнула, и навстречу чудовищам устремился смертельный поток молний, Олег двинулся вперед, постоянно поддерживая каст, с боков к нему пристроились наемники, отсекая мага от нападения из боковых проходов. Большую часть расстояния до выхода они проделали за пару минут, но затраты на заклинание уже стали драконовскими, еще немного — и он окажется пуст.

— Филин, меня надолго не хватит, не успеем дойти!

— До конца и не надо, за тем поворотом по левой стороне будет комната, там дыра в стене.

До этого все окна и проемы в здании были наглухо завалены мусором, камнем или заделаны тварями, переплетены какими-то вонючими лианами, так что другой выход — это большая удача, и еще большая удача, что командир держал у себя в голове весь пройденный маршрут, отмечая все мелочи. В отличие от Олега, для которого все пройденные переходы слились в один бесконечный коридор.

Вырвавшись на простор, Сколотов заткнул дыру перегруженным барьером, и они организованно попятились к временному лагерю, твари небольшими отрядами начали просачиваться через крышу и другие известные только им щели, но пока не набралось достаточная толпа для окружения, группа Филина крошила их на бегу.

Лагерь оказался в частичной осаде, на импровизированную крепость из телег набегали искаженные разных мастей. Больше всех было тех же плевунов, но попадались и недопсы, и оборотни, и парочка новых тварей — похожий на тигра монстр промышлял самовозгоранием, полыхая вспышками пламени, он пытался запрыгнуть в самую толпу защитников, на него было, в первую очередь, направлено все внимание многочисленных лучников; второй незнакомый монстр напоминал крокодила-переростка, из спины которого торчали длинные щупальца, его шкуру стрелы не брали, и приходилось рубить его врукопашную, что защитникам давалось с трудом. Проломив на пути хлипенький заслон из стаи недопсов, их группа вломилась в лагерь.

Филин тут же свалил к начальству узнавать обстановку, приказав остальным занять оборону. Перед этим Олег выцыганил у него одного бойца из клановых, дабы тот стоял и втолковывал всем и каждому, чем он, собственно, занимается, размахивая руками над ранеными, сложенными в середине лагеря в полевом лазарете на скорую руку. Медицинская служба у Волих имелась, и даже в гораздо лучшем состоянии, чем Сколотов ожидал — два десятка дам обхаживали солдат, вполне уверенно перевязывая раны и подпаивая целым набором из различных зелий и эликсиров. Первыми в очередь попали отравленные наемники, их состояние было максимально тяжелым и, как сказала ухаживающая за ними женщина, запасы противоядий не сработали.

Сколотов впервые применял выведение яда, и хотя оно успело прокачаться аж до седьмого уровня за счет исцеления, все равно были опасения, что мощности заклинания не хватит. Прочитав формулу, он наблюдал, как в воздухе объявилось множество ярко-желтых светлячков, зависнув над тяжело дышащим наемником, они плавно опустились на пораженные места и впитались в кожу, чтобы через некоторое время объявиться вновь, вобрав в себя мутную, серо-коричневую слизь. Отлевитировав в сторону от больного, светлячки исчезли и выплеснули свою гадкую ношу на землю. Тут же по воздуху разнесся кисло-тошнотворный запах яда, зато пациент заметно приободрился. Повторив процедуру несколько раз под удивленным взглядом широко раскрытых глаз медсестры, Олег добился того, чтобы назад возвращались чистые светлячки, и приправив все дело парой хилов, перешел к следующему, попросив у женщины какой-нибудь тазик, дабы не расплескивать эту гадость по всему лагерю.