— Да, у меня тоже, — он выдохнул и немного расслабился. — Я тебя провожу.

— Не стоит, правда, у тебя из-за меня и так неприятности. Ещё эти слухи… — голос подвёл Джинни, и она не закончила. Что уж теперь, если Гарри вполне определённо дал понять: он не против других парней, если только это не Малфой. А как его перекосило, когда их назвали парочкой, причём Снейп явно совсем не то имел в виду. Нет, хватит с неё.

— Глупости, — отрезал Гарри. — Я должен…

— Слушай, — перебила его Джинни, пока он снова не завёл свою извечную песню о спасении всех сирых и убогих, — я благодарна, правда, за всё, что ты для меня сделал, но хватит. Слышишь? Хватит. Ты ничего мне не должен. И вообще, я этого не заслуживаю…

— Ну уж нет! Если кто и заслуживает, то именно ты. И я делаю это не только потому, что должен. Я хочу, — он схватил её за руки — Джинни вздрогнула всем телом — и тут же отпустил.

— Прости…

— Только если ты тоже меня простишь, — с трудом выдохнула она и потянула за ворот своей мантии. Те места, где её коснулись его ладони, горели, и от этого стало жарко.

— Давай сойдёмся на том, что мы друг друга простили? — Гарри помедлил, тяжело сглотнул, а потом добавил, словно бросаясь в омут с головой: — Слушай, если Малфой тебе нравится, теоретически я могу это понять. Пусть он заносчивый ублюдок, но он чертовски привлекательный заносчивый ублюдок, весь такой небрежно-утончённый. Ещё и эти его новые манеры, как в старинных романах…

— Он мне не нравится, не в этом смысле, — Джинни поспешила вывести его из заблуждения и не удержалась от маленькой мести: — Но я начинаю подозревать, что он нравится тебе.

— Как вообще можно было такое подумать, я ведь его ненавижу! — Гарри отчаянно замотал головой. — Зачем же ты тогда позвала Малфоя на вечеринку?

В конце концов, он имел право знать, а она невероятно устала от недоговорок, постоянного напряжения и чередования надежды с отчаянием.

— Я решила, тебя это взбесит, — сказала Джинни напрямик.

— И взбесило, — Гарри криво улыбнулся.

— Не только потому, что это именно Малфой.

Через секунду его лицо вытянулось от удивления.

— Постой… ты?..

Она опустила глаза, чтобы не видеть разочарования на его лице — а оно там непременно должно было появиться, если он всё понял, — и потому для Джинни стало полной неожиданностью, когда Гарри её поцеловал.

Ни на какую вечеринку они, понятное дело, возвращаться не стали.

*

Гермиона мысленно проклинала Слизнорта и его вечеринку на все корки; также самых искренних и ненормативных слов из её лексикона удостоились Маклагген — за феерическую степень самовлюбленности — и Малфой, ведь именно он, вообще-то, и сподвиг её прийти сюда в такой компании. Раз уж после его слов об эгоизме она твердо решила не мешать фактически состоявшемуся счастью Рона с Лавандой в угоду гипотетическому — с собой, а Маклагген с завидным упорством оказывал ей знаки внимания, то было вполне логично позвать на вечеринку именно его. Прежде всего, вероятность отказа ниже, чем у любого другого кандидата, да и за проявленную стойкость — долгие месяцы неизменного пренебрежения со стороны Гермионы нисколько не охладили пыл Маклаггена — он заслужил хотя бы шанс.

О принятом решении она пожалела ещё на пути к месту проведения злосчастной вечеринки. И если непрекращающуюся болтовню о квиддиче пропускать мимо ушей было вполне привычно — спасибо натренировавшим её в этом Гарри и Рону, — то постоянные попытки подержать за руку, приобнять, якобы помогая подниматься по лестнице, или, ещё хуже, затащить под омелу, развешанную в замке чуть ли не на каждом шагу, здорово достали.

Может, он ошалел от привалившего ему счастья, может, посчитал приглашение с её стороны за разрешение, может, это был его неуклюжий способ активно флиртовать, а может, Маклагген просто по жизни мудак, только раньше это скрывали условности поведения в обществе, которых ему волей-неволей приходилось придерживаться на общих собраниях клуба Слизней.

Мало того, уже на самой вечеринке Гермиона получила контрольный в голову — будто до этого ей было недостаточно, — когда увидела, что Джинни пришла с Малфоем (и о чём только думала?), однако подходить к ним она не рискнула из опасения устроить безобразную сцену: и так нервы уже были на пределе.

Зато оную сцену с готовностью устроил Гарри.

Но нет худа без добра: Маклагген настолько увлёкся зрелищем того, как их с Джинни выгоняли с вечеринки — вероятно, все еще не мог простить Гарри отказ взять его в сборную, — что Гермиона сумела наконец-то сбежать от него и спрятаться за одной из драпировок, в изобилии украшавших стены.

И именно там её нашёл Малфой, ещё минуту назад находившийся в самом центре скандала.

— Ты что тут делаешь? — подозрительно спросила Гермиона и, на всякий случай прижавшись спиной к стене поплотнее, нащупала волшебную палочку.

— Так… шёл мимо. Дай, думаю, зайду. А где твой кавалер, Грейнджер? Пошёл за напитками, чтобы скрасить ваше уединение?

Слово «кавалер» он произнёс с отвращением, полностью созвучным её собственному, и ей захотелось оправдаться, прояснить, что ни о каком уединении не могло быть и речи.

— Я от него сбежала!

— С боем? — уточнил Малфой намного дружелюбнее. Получается, он откуда-то знал Маклаггена лучше неё.

— Воспользовалась моментом, — Гермиона небрежно пожала плечами и с укоризной добавила: — Похоже, как и ты.

— Ой, да я всё равно там был третий лишний, — он махнул рукой и принял самодовольный вид. — Готов поспорить, уже сегодня наша сладкая парочка кончит валять дурака.

Ей тоже очень хотелось бы в это верить, но согласиться с ним хоть в чём-то? Да ни за что.

— Не знаю — не знаю… — она сложила руки на груди. — Так что ты всё-таки тут делаешь?

— А что люди обычно делают на вечеринках? Немного выпивки и закуски, танцы, общение… — принялся валять дурака Малфой.

— Нет, конкретно здесь, — прервала его кривляния Гермиона и выразительным взглядом обвела закуток, в котором они стояли.

— Разговариваю с одной особенно вредной ведьмой? — предположил он, а затем подмигнул и сделал крошечный шажок в её сторону, в результате оказавшись почти непозволительно близко. — Если ты на что-то намекаешь, то скажи прямо — я заранее на всё согласен.

— Намекаю, — она сладко улыбнулась, представив, как проклинает его чем-нибудь заковыристым. Жаль, прямо сейчас нельзя было сделать это на самом деле. Рано. — Шёл бы ты разговаривать с кем-нибудь другим.

Малфой картинно отшатнулся и прижал руки к груди, изобразив оскорблённого в лучших чувствах человека.

— И поскорее, — сурово добавила Гермиона. — Терпение — не самое сильное моё качество.

— Стерва ты, Грейнджер, — вздохнул он, развернулся и осторожно выглянул из-за драпировки. — Увы, придётся нам исследовать пределы твоих возможностей. Я отсюда не сдвинусь.

— Значит, уйду я, — она сделала шаг вперёд и толкнула его плечом, намекая, чтобы он отодвинулся и освободил ей наблюдательный пункт. Её рука снова замерла на волшебной палочке.

Конечно, хотелось бы просто гордо удалиться без предварительной разведки, но Гермиона не могла себе этого позволить, коль скоро ценой красивого жеста могла стать новая встреча с Маклаггеном и ещё несколько попыток от него сбежать.

Прильнув к узкой щёлочке между двумя полотнищами ткани, она огляделась. Неподалёку от их убежища Снейп что-то обсуждал с мужчиной, в котором легко можно было узнать вампира. Неужели история о бывшей девушке Малфоя — чистая правда? И это от её родственника или общего знакомого он и решил спрятаться, а выбрал тот же самый угол, где засела Гермиона, чтобы не скучать в одиночестве? Да чтоб было над кем поиздеваться… Ну, ему тут не цирк: как-нибудь перетопчется своими силами. Она уже почти собралась выходить, но заметила Маклаггена всего в пятидесяти футах: тот самым тщательным образом прочёсывал помещение, очевидно, искал её. И да, он заглядывал за драпировки. Гермиона в панике отпрянула к стене.