— Прости, пи. Когда я нырял, то не подумал о том, как это будет выглядеть со стороны. Я не хотел тебя пугать. На самом деле я могу надолго задерживать дыхание, и…
— Конгфоб… — Артит устало прервал своего собеседника, который пытался объясниться, хотя совсем не должен был этого делать. — Ты, конечно, сглупил, но давай без лишних слов. Следить за тем, чтобы вы были в порядке — моя обязанность. Любой наставник бросился бы тебя спасать. Да и любой человек… — лидер инженеров чуть нахмурился и потер пальцами лоб. Воспоминания о случившемся днем до сих пор перекручивали все внутри до ломкого хруста. Чувствовать это… было нельзя. — Лучше скажи, ты получил символ своего факультета?
Конг, видимо, не ожидавший от него хоть какой-то инициативы в разговоре посмотрел на него немного удивленно, но тут же улыбнулся. Все еще виновато, но с уже зарождающейся радостью. Артит мысленно дал себе подзатыльник. И ради чего это дурацкое «общение»?
— Да, пи. Вот, — первокурсник достал из кармана рубашки небольшое украшение и протянул ему на ладони. Лидер инженеров рефлекторно взял то, что ему предлагали, хотя в этом не было никакой необходимости, и, чтобы скрыть смущение из-за своего импульсивного действия, начал внимательно изучать металлический кружок. Конечно, символ экономического факультета Артиту был знаком, но впервые он оказался у него в руках, и держать его почему-то было волнительно. — Я с самого начала хотел отдать его тебе. Ты ведь позаботишься о нем, пи? Так, как умеешь только ты…
— А? — третьекурсник растерянно повернул голову в сторону сидящего рядом младшего, а потом нахмурился сильнее. — Почему ты хочешь, чтобы он был у меня? Это же символ твоего факультета, Конгфоб. О чем ты думаешь? Неужели тебе настолько безразличны традиции собственного университета, что ты готов отдать подтверждение своей принадлежности к нему кому угодно?
Конг резко мотнул головой, и следивший за ним Артит приостановил свою обличающую речь. Весь вид первокурсника просто кричал о том, что он не согласен с такой интерпретацией своего поступка, но как объяснить все иначе, лидер инженеров не представлял. Впрочем, младший недолго держал его в неведенье.
— Я хочу, чтобы его хранил ты как раз потому, что мне не все равно, пи. Ты ведь знаешь, что означает символ факультета?
— У всех по-разному, — Артит поморщился. Предположение о том, что, он, глава наставников, не знает столь простых вещей, слегка задевало. За кого его принимал младший? — У нас это шестеренка. Она показывает, насколько важно единство. Только слаженная работа всех составляющих, позволяет механизмам работать правильно. И я очень надеюсь, что наши студенты запомнят это. Значение вашего я не выяснял, но…
— Изменения и устойчивость. Мир идет по пути бесконечного развития. Мы же должны научиться замечать и принимать то, что происходит вокруг, и использовать так, чтобы остальные могли сохранить свою стабильность. Но сейчас я спрашивал не о значении символов для конкретных факультетов. Есть то, что объединяет их все. Одна из основ университета, о которых ты говорил. Считается, что каждый студент вкладывает в то, чем занимается, свое сердце и поэтому символы, которые мы получаем, означают и его. Мое же отдано тебе. Думаю, будет правильно, если у тебя останется доказательство этому. Я очень, очень хочу, чтобы ты сохранил его. Пожалуйста, пи.
Третьекурсник замер, пытаясь сориентироваться в том, что наговорил ему Конг, и разобрать, к чему все это было, но времени ему не дали. В нескольких шагах от них раздался голос гиперактивного Брайта, который, конечно, не мог выбрать лучшего времени, чтобы появиться.
— Артит! Ты чего здесь рассиживаешься? Все уже собрались. Ждут только тебя! Не фиг тут свидание устраивать! Потом пообщаетесь. А ты, Конг, тоже давай с нами. Будет весело!
Первокурсник ярко улыбнулся и поспешно поднялся с песка. Мальчишка явно чувствовал, что стоит ему хоть ненадолго задержаться, как он получит то, что успел отдать, назад. Причем в сопровождении довольно нелестных высказываний о собственных умственных способностях. Артит бы еще добавил пару слов про дурацкую склонность к театральным эффектам, но об этом-то Конг вряд ли догадывался. Такое впечатление, что подобные жесты, младший считал абсолютно нормальными.
К сожалению для лидера инженеров, первокурсник уже стоял рядом с Брайтом и о чем-то весело с ним переговаривался. Препираться с нахальным мальчишкой перед другом не хотелось, а оставлять чужой символ факультета здесь…конечно, это даже не обсуждалось. Тем более, если то, о чем говорил младший, все-таки правда. Пусть третьекурсник о подобном значении никогда не слышал, но исключать вероятность истинности сказанного было нельзя, и тогда… На секунду сжав металлический кружок покрепче, глава наставников тихо выдохнул, а потом пихнул украшение в карман шорт и поднялся на ноги. Он действительно обещал посидеть с друзьями, когда сегодняшнее мероприятие закончится, так что нужно было идти. И даже к лучшему, если Конг отправится с ними: тогда вернуть тревожащий «подарок» удастся уже сегодня. Ничего страшного. То, что Артит оставил его пока у себя, ничего не значит. Это ненадолго.
Когда они дошли до места, где собрались наставники, то оказалось, что их привычная компания разрослась за счет еще нескольких ребят с инженерного факультета, Вада, и пи’Ди, который приехал сюда единственным с четвертого курса специально для того, чтобы вручить шестеренки младшим. В таких условиях шансы отдать злополучный кружок поскорее существенно снижались, но лидер инженеров не собирался на этом концентрироваться. В конце концов, он собирался праздновать, а не думать об упертом мальчишке, который никак не мог оставить его в покое. И уж точно лидер инженеров не хотел размышлять о мотивах этого парня. Искренность, светящаяся в глазах Конга, когда тот оказывался рядом, была слишком яркой, чтобы не замечать ее и слишком опасной, чтобы ей верить. День за днем… вчера, сегодня… ее было так много, что Артит все явственнее ощущал, как весь дрожит изнутри. И это было не от того холода, что заполнил его после того проклятого подслушанного разговора, нет, но он… просто не мог… снова… ошибиться.
— Не спи, Арт! С тебя тост! — О том, что его планы «не думать» о Конге откровенно проваливаются, третьекурсник понял только тогда, когда его друзьям пришлось в очередной раз орать, чтобы вытащить его из замкнутого круга мыслей. Оправдываться уже было нечем. Конечно, никто его об этом и не просил, но перед самим собой нужно было признаться: забыть о младшем не получалось. Никак. Первокурсник просто не позволял это сделать. Даже сейчас он оставался рядом. И пусть лидер инженеров старался не смотреть налево, где расположился Конг, каждый миг, когда он не думал о младшем, он чувствовал его взгляд. И ощущение этого взгляда опутывало, тянуло к себе, убеждая, что если расслабиться и чуть наклониться… туда, где его ждут, то будет хорошо. Очень… Что было хуже: ненужные размышления или это пугающе притяжение — большой вопрос.
Тряхнув головой, Артит поскорее выдавил из себя некий экспромт, который, видимо, остальным ребятам пришелся по душе, потому что все вокруг загалдели и стали чокаться пластиковыми стаканчиками. Пили уже, конечно, не газировку, так что и без того усталое сознание дополнительно мутнело от вливаемого в организм алкоголя. Ясности мыслям это не добавляло, но, может, это и к лучшему. Он не хотел… не хотел думать о том, о чем думалось.
Спустя несколько часов из «чужаков» остались только Конг, Вад и пи’Ди, а из спиртного — Санг Сом. Друзья, раззадоренные выпивкой, решили устроить некий аналог то ли «правды или действия», то ли фантов, а если проще, то тупо давали друг другу какие-то дикие задания. Артит подозревал, что именно из-за этой игры и смылись остальные ребята: мало кому могла понравиться необходимость танцевать стриптиз перед другими парнями (хорошо, что до трусов, а то Тута готов был продолжать), отправляться искать 10 первокурсниц с чужого факультета, готовых с тобой сфотографироваться (Брайт чуть ли не взвыл, когда это задание дали не ему) или катать до моря на своей спине понукающих тебя придурков (во всяком случае лицо Нотта выражало именно такое отношение к тем, кто на него забирался). Самому Артиту везло: бутылка указала на него лишь раз, и пи’Ди был гуманен, попросив только опубликовать в инсте пару фоток с милым лицом и дурацкими подписями. Ничего такого в этом не было, и третьекурсник даже не предполагал, что опасаться ему нужно вовсе не своих заданий, а чужих. Узкое горлышко, указавшее на Конга, по-прежнему сидящего слева от него, не напрягло, а вот заблестевшие предвкушением глаза Брайта, который как раз должен был загадывать очередное задание, стали предупреждением. Другое дело, что уйти глава наставников все равно не успевал.
