— Точно? Конг, ты же предлагаешь сказать всем, что ты гей. Как ты с этим-то будешь разбираться?

— Би, Эм, би. И не всем, а только заинтересованным лицам. Кроме того, я вообще не вижу в этом проблемы. Даже если, пока я учусь, мне признается несколько парней, что в этом страшного?

Катават растерянно смотрел на упершегося друга и не представлял, как еще можно его отговорить. Оставалось только мысленно материть самого себя: вот почему он забыл, что у Конга нездоровая склонность к постоянной помощи окружающим? Иногда это здорово выручало, но иногда, как сейчас, сулило только лишние проблемы. Эм напряженно, хотя в глубине души подозревал, что скорее — жалко, улыбнулся однокласснику и сполз с кровати, отправляясь на балкон. Может, Конгфоб сам передумает, если дать ему чуть больше времени на размышления?

К сожалению, некоторые мечты были неосуществимы, и Катават опять стал катализатором происходящих событий, даже не подозревая, к чему они приведут. Хотя разве можно было винить его в том, что он не сдержался, когда увидел, что на противоположном балконе стоит предмет их обсуждения? Просто не успел подумать.

— Бл*, Конг! — дальше слова не шли, но больше было и не нужно. Появившийся на его возглас друг бросил взгляд напротив, куда сам Эм пялился с откровенным ужасом, сначала довольно равнодушно, но спустя миг и он узнал человека, что задумчиво всматривался в небо, опираясь о перила. И, похоже, что этого было достаточно, чтобы убедить новоявленного героя в том, что сама судьба идет ему навстречу. В темных глазах Конга разгоралось совершенно непонятное Эму чувство, но одно первокурсник инженерного факультета понимал точно: друга ему не остановить.

***

Артит следил за проплывающими над общежитием облаками, стараясь не допускать в голову ни единой тревожной мысли, но получалось плохо. Он невообразимо устал, а ведь шла всего третья неделя обучения. Справляться с первокурсниками оказалось гораздо сложнее, чем он думал. А еще тяжелее было сохранять на лице опостылевшую маску высокомерного ублюдка. Может, они сами виноваты, что сразу взялись за дисциплину младших, закручивая гайки до предела, но ведь только так можно было организовать такой огромный факультет, как их. На остальных редко бывало больше ста пятидесяти человек в потоке, на инженерном же — свыше двухсот, причем большинство из них — парни. И, хотя сердце отчаянно протестовало, когда вместе с этими оболтусами приходилось наказывать девушек, но нельзя же было проявлять милосердие выборочно. Оставалось лишь надеяться, что их подопечные сплотятся довольно быстро, становясь друг для друга настоящей поддержкой. И больше ни одна первокурсница не станет рыдать из-за него.

Артит вздохнул. Избавиться от бегущих по кругу мыслей никак не получалось, и, наверное, пора было возвращаться в комнату и составлять план мероприятий на ближайшее время… Чуточку смягчив задания. Но тут взгляд лидера третьего курса зацепился за стоящих на противоположном балконе парней, и он совершенно забыл о том, что собирался сделать. Одного из них он точно знал, как раз из-за его забывчивости произошел последний инцидент с разрыдавшейся девушкой, а вот второго он видел впервые…

Цепляясь за железные перила, глава наставников подумал, что, видимо, все-таки был слишком жесток и успел прогневить богов, раз они так безжалостно наказывали его самого. Его и без того уставшее сердце сначала замерло на секунду, а потом метнулось куда-то в горло, отбивая там болезненный ритм и не позволяя нормально вдохнуть. Теплая улыбка незнакомого парня, беззаботно общающегося с первокурсником с их факультета, намертво впечатывалась в сознание, не оставляя ни единого сомнения — он обречен. Снова.

Слепо метнувшись с балкона, Артит зацепился за порог, но даже не заметил этого, как должное принимая свое падение внутри комнаты. Горько усмехнувшись, он перевернулся на спину прямо там, где упал, не обращая внимания на боль в коленях, и уставился в потолок. Ничего другого он и не ждал. Не теперь, когда хотелось завыть от бессилия. Это опять произошло. А ведь он так и не понял за прошедшие года, почему вечно влюбляется с первого взгляда. Почему с каждым разом все сильнее? А сейчас…

Сейчас вообще творилось что-то безумное. Даже для него было диким это нестерпимое желание. До дрожи, охватывающей все тело, хотелось отдаться силе красивых рук, которые он непонятно как рассмотрел с подобного расстояния, и бесконечно смотреть в незнакомые, но родные глаза… Такого не было никогда. Ни с Джеем, чувства к которому он сначала принял за гипертрофированную дружбу, ни с пи’Тумом, к которому его потянуло уже тогда, когда он точно понял, что хочет быть с мужчиной. А ведь этот неизвестный парень был явно младше него, явно… слишком независим и упрям. Как он все это определил за считанные мгновения, Артит ни за что бы не объяснил, но выяснять, насколько его догадки соответствуют действительности, не собирался. Просто потому что чувствовал: если сблизится с этим парнем, но не добьется его…

Растоптанное двумя несбывшимися мечтами сердце мучительно заныло, и глава наставников, зажмурив глаза, потер на груди место, где сдавило особенно сильно. Все в порядке. Им всего лишь нельзя пересекаться, тогда он справится, а так как незнакомец точно не с их факультета, то это будет легко. Нужно приходить в себя и заняться, наконец, тем, что должно быть сделано. Артит медленно поднялся с пола и, чуть пошатнувшись, пошел к столу. В окно он больше не смотрел.

Комментарий к Часть 1

Спасибо за поддержку, ребят ;)) Благодаря вам, вдохновение было и сегодня, так что еще на одну главу меня хватило. Сама не знаю, что будет дальше, ну да ладно XDD

========== Часть 2 ==========

***

В первый момент Конгфоб не узнал третьекурсника, стоявшего на противоположном балконе: задумчивый, немного печальный парень мало ассоциировался с тем, каким младший его запомнил — пусть привлекательным, но все равно невероятно раздражающим в своей надменности зазнайкой. Душу как-то одновременно и затопил восторг и придавило тяжестью: уверенность в том, что его план может осуществиться моментально окрепла, а вот совесть этому столь же резко воспротивилась. Двоякое ощущение было странным и немного неприятным, не позволяя долго всматриваться во внезапно уютного старшекурсника, хотя хотелось этого почему-то нестерпимо сильно. Отведя взгляд от лидера чужого факультета, Конг перевел его на застывшего рядом друга. Катават как-то нервно сглатывал и безостановочно моргал: он явно был в шоке и мечтал об одном — смыться отсюда подальше. Конгфоб вздохнул и ткнул одноклассника в плечо, чуть разворачивая его к себе.

— Эм, ты что боишься, что он перепрыгнет к нам на балкон и съест тебя?

— Думаешь, может? — друг посмотрел на него с таким видом, будто действительно был готов в это поверить. Глава наставников в его воображении, несомненно, был исчадием ада, способным на все. Конг демонстративно закатил глаза и снова вздохнул. Иногда Эм его поражал.

— Может. И сначала откусит тебе голову. Ты ей явно не пользуешься, хотя мог бы рассчитать расстояние между общежитиями.

— Конг!

Смеясь и уворачиваясь от шутливых ударов друга, студент экономического факультета бросил еще один взгляд на противоположный балкон, но наставника там уже не было. И пусть кольнувшее от этого разочарование немного удивило, но в том, что они еще увидятся, первокурсник почему-то не сомневался.

А вот уверенность в разумности собственного плана он потерял довольно быстро: полночи из головы не пропадал образ грустного парня на балконе, раз за разом заставляя сердце сжиматься и почему-то вызывая желание помочь именно ему, а не собственному другу, которого этот парень успел запугать до такой степени, что от одного его вида у Эма начинался нервный тик. Так и не поняв, что с ним происходит, Конгфоб заснул лишь под самое утро, утешая себя надеждой, что если поймет, что наставник вовсе не такой монстр, каким его изображает Катават, то он всегда успеет отказаться от своей идеи и просто надает другу по шее.