— Пи’Артит? — волна ужаса, прошедшая по телу колким холодом, отрезвила гораздо быстрее, чем могла бы сделать любая таблетка. Со старшим не могло… не могло ничего случиться! — Что с ним?

— Ты сейчас на что это намекаешь, а? — Прэм хмуро рыкнул от балкона и подошел ближе. Видимо, участие Конга в вечеринке Вада, а уж тем более его нахождение в кровати друга, пусть и абсолютно невинное, сильно подпортило отношение наставника к самому юноше. — Вчера мало получил что ли?

— Успокойся, Прэм. Вот чего все злые-то такие? — Брайт демонстративно закатил глаза и, подпихнув студента экономического факультета в бок, присел на кровати рядом с ним. — Все с Артитом в порядке. Относительно, конечно. Мы с ним только недавно созванивались. Уже вцепился с утра в гранит науки. Ох, и отсидит же он себе задницу за учебниками… Ну да ладно, мы его вытащим куда-нибудь. Сейчас у нас дело как раз к тебе, а не к нему. Так как он, увы, проблесков разума не проявил и разговаривать по-нормальному не согласился, придется нам выполнять свое обещание. Извини, конечно, что мы вот так сходу… Судя по твоему лицу, у тебя и свои проблемы есть, но Арт нас всерьез беспокоит. Еще и эта х**** с телефоном… Чем быстрее мы приведем его в чувства, тем лучше. Ты ведь тоже хочешь помочь, правда?

Слушая слова наставника, Конг медленно подбирался. Он не знал, о чем сейчас говорит Брайт, но, если это могло хоть чем-нибудь помочь, то он готов был впитывать чужую речь сутками. Хоть трезвым, хоть пьяным, хоть избитым. Лишь бы дало результат. Лишь бы вернуло свет его Солнцу. Его Сердцу. Любви…

========== Часть 72 ==========

— Я очень хочу ему помочь. Просто… — отвечая на вопрос наставника, первокурсник запнулся, не зная, как объяснить друзьям Артита, что состояние старшего стало таким именно из-за него, а не из-за кого-то еще. Конг понимал, что скрывать сейчас правду нельзя, ведь иначе никакого эффекта ничья помощь не даст, но правильные слова опять терялись где-то в странном сумбуре, что царил в его голове со вчерашнего дня, а теперь еще и отягчался похмельем.

— Да мы в курсе, что он тебя к себе не подпускает, — Брайт досадливо поморщился и вздохнул. –Иногда он ведет себя, как полный придурок. Радует только то, что ты в ответ не забиваешь на него. И не надо. Правда, Конг. Как бы он сейчас ни вертел от тебя носом, он тебя любит. Да он на нас полез, когда мы его припугнули, что набьем тебе морду.

Конгфоб растерянно моргнул от подобного заявления, на что Брайт нагло ухмыльнулся и подмигнул, типа: «Без обид». Специфика общения этих ребят порой всерьез его дезориентировала. Но долго удивляться ему не дали. Нотт взял стул и поставил его рядом с кроватью, холодно разглядывая его и тоже вступая в разговор:

— Лично я не считаю, что случилась какая-то ерунда. Слишком сильно изменился Артит в прошлую субботу, чтобы списать это на обычный страх перед чувствами, как утверждает Брайт. В чем этот придурок прав, так только в том, что Арт все еще любит тебя, — проигнорировав возмущенное: «Эй!» — со стороны своего друга, Нотт на секунду поджал губы, а потом продолжил. — Ты уверял, что тоже хочешь быть с ним, и видно, что ты действительно пытаешься наладить отношения, но одной симпатии здесь недостаточно, нонг’. Даже «встречаться», как хотел Прэм, тут будет мало. Это должны быть нормальные отношения. Если ты к этому не готов, то лучше прекрати появляться рядом с ним.

— Нотт! — Тута, прислонившийся к подоконнику, возмущенно подпер бока, раздраженно разглядывая друга. — Мы же договаривались, что поможем ему, а не начнем запугивать!

— Вот именно. Может, тебе с Прэмом поболтать пока о чем-нибудь другом, пока мы общаемся с Конгом, а? — Брайт тоже сердито засопел рядом, но Конгфоб не нуждался в их поддержке. Он был уверен в своих чувствах. И в своих желаниях тоже.

— Я хочу, чтобы у нас были отношения, пи’. Долго. Всегда, — произнося последнее слово, первокурсник отчаянно покраснел. Чтобы понимать это, не нужно было смотреться в зеркало. Жар, разливающийся по щекам, говорил об этом лучше, чем что-либо еще. Для Конга было вовсе нехарактерно разбрасываться подобными заявлениями, но впервые в жизни он действительно хотел чего-то подобного. С Артитом — да. Хотя, если судить по поморщившемуся Нотту, тот верить ему не спешил. На своих возмутившихся друзей наставник внимания не обратил в принципе.

— Ты такой ребенок… И почему Артит выбрал тебя? — самый суровый из третьекурсников как-то непонимающе покачал головой, но продолжил. — Сначала выслушай, а потом подумай еще раз. Это должны быть не просто слова. Артит… Он влюблялся уже, — Конг сжал зубы, а Нотт усмехнулся ему в лицо. Заметил. — И похоже, ты в курсе. Вообще-то, о его чувствах к пи’Туму знал весь поток. Впрочем, этого не удалось бы скрыть. Артит был счастлив, находясь рядом с нашим главным наставником. Хотя это, конечно, не сравнится с тем, как он сиял рядом с тобой. И поэтому мне так страшно смотреть на то, что происходит с ним сейчас. Он же давит в себе эти чувства, превращаясь в какую-то машину. А с его эмоциональностью это просто дикость. Ему так нельзя, понимаешь? Это его ломает.

Конгфоб изо всех сил сжал губы, стараясь удержать непрошенные слезы. И без того гигантское чувство вины вгрызлось в него со всех сторон, терзая все, что было ему доступно. А невысказанные до сих пор объяснения мертвым грузом лежали внутри. Все слова казались сейчас слишком огромными и неподъемными, чтобы вытолкнуть их из себя. И тяжесть их все нарастала. Нотт же не останавливался, изучая его внимательным взглядом.

— Но давай лучше сначала. Так, чтобы ты понял. Артит не просто сильно привязывается к людям, которые ему нравятся. Он готов ради них на все. Всегда был таким. Мы знакомы с ним со старшей школы, и с тех пор он ничуть не изменился. Только… ему почему-то вечно не везло. Именно самые сильные его чувства никогда не встречали ответа. Начиная с родителей… У него очень строгая семья, нонг‘. Не жестокая, но… все проявления эмоций там считаются смешными и ненужными. Главное — работа. Я был у него дома и можешь мне поверить — ощущения не из приятных. Все строго, холодно и безжизненно. Артит с его темпераментом там казался абсолютно чужеродным, но он все равно старался. Пытался соответствовать требованиям матери и отца, мгновенно подавляя собственные порывы. Выглядело это почти также жутко, как его поведение сейчас. Но он любит их и считает, что это правильно…

Нотт горько усмехнулся, видимо, на секунду углубившись в воспоминания, а Конгфоб попробовал сглотнуть. Только ничего у него не получалось. В горле было абсолютно сухо. За последние дни у него была возможность увидеть своего пи безэмоциональным, и после всего того света, что мерцало в его глазах раньше, это действительно выглядело пугающе. Совсем неподходяще и неестественно для него.

— Конечно, это их стиль общения, просто… — Нотт повел плечами и продолжил, избавляясь от собственной задумчивости, — после поездок домой он всегда немного потерянный. Особенно хорошо это стало заметно, после того, как мы начали учиться здесь. Но еще в школе… Ты думаешь, что впервые он влюбился в пи’Тума? Вообще-то — нет. У нас был одноклассник… Джей. Артит познакомился с ним раньше, чем со мной. Еще в средней школе. Джей — хороший парень, и мы всегда прекрасно общались, но… Артит относился к нему по-другому. Может от того, что тот был первым, с кем Арт сумел сблизиться по-настоящему. Ему нужно было тепло, которого он не получал, а Джей с удовольствием тискал всех своих друзей, не исключая и его. Только… Джей никогда не смотрел на парней в том плане, он сам был влюблен. Конечно, в одну из самых красивых девушек класса. Это был бы классический любовный треугольник, если бы Артит в нем хоть кого-нибудь интересовал. Но он был просто другом для обоих. Смотрел за их сближением, а потом, по просьбе Джея, еще и помогал устраивать для Намтан сюрпризы. Я не вмешивался во все это, да и не понимал особо, что происходит, пока здесь не повторилось нечто подобное.

На этих словах помрачнели уже все наставники. Прэм хмуро выдал несколько нецензурных предложений, за что получил сердитый взгляд Вада, а Брайт напряженно поерзал. Тута только вздохнул. Похоже, у всех у них была своя информация, но почему-то именно сейчас они предпочитали, чтобы говорил Нотт. Видимо, все-таки тот не зря считался лучшим другом Артита.