Раздраженно поглядев на остальных наставников, молча наблюдающих за ними, первокурсник без слов спросил их о том, почему они не заметили состояние своего лидера, на что тут же, конечно, зачастил Брайт:

— Ты тоже считаешь, что это неадекват, да, Конг? Мы уже сотню раз говорили ему, чтобы он возвращался в общагу, но его как-то конкретно клинит. Если ты до него достучишься, то будет вообще супер. Я в тебя верю, нонг’!

— Хватит, Брайт. Артит сам разберется, что правильнее. И что стоит его здоровья, а что — нет, — голос Нотта был столь же тяжел, сколь и его взгляд. Конгфоб напрягся от внезапно вернувшегося неприятия со стороны еще одного старшего, но глаз не отвел. Происходило что-то совсем странное, что-то, чего первокурсник пока понять не мог, но это не значило, что он собирался оставаться в неведении бесконечно.

После занятий. Они с Артитом поговорят после занятий… Повторяя себе это снова и снова, студент экономического факультета вернулся к свободному месту за столом и принялся за еду, время от времени поднимая глаза на своего пи. Третьекурсник вяло возился в собственной тарелке, но было не похоже, что он проглотил хоть что-нибудь из того, что в ней лежало. Заново перебрав в уме весь список того, что продается на фудкорте и что можно считать достаточно легким и питательным, Конфоб пообещал себе, что вечером старший съест все, что он купит. Под его личным присмотром. А, если потребуется, то первокурснику ничего не стоит и покормить наставника с ложечки. Артит будет питаться нормально. И это не обсуждалось.

Собственное желание рассказать лидеру инженеров о том, что в течение долгого времени беспокоило его самого, казалось сейчас неуместным и не имеющим никакого значения. Здоровье третьекурсника вновь стало приоритетом, и от этого было сложнее и легче одновременно. Конгфоб снова ждал, но на этот раз он был уверен, что вечером сможет помочь своему старшему. Даже если у того есть веские основания сердиться на него.

После пар первокурсник сразу пошел в аудиторию, где проходили занятия третьекурсников. Он знал, что наставник не откажется от своих слов о разговоре, так что не сомневался, что найдет Артита именно там. Так и случилось: лидер инженеров в одиночестве сидел в пустом уже кабинете и как-то бессмысленно смотрел в окно, даже не заметив, как он зашел. Конгфоб нахмурился, пересек кабинет и уселся напротив. Безразличные глаза старшего перенесли свой взгляд на него. Первокурсник сглотнул. Все просьбы объяснить свое наплевательское отношение к собственному здоровью как-то разом растаяли. Стало по-настоящему страшно. Он не узнавал человека перед собой. То, что он не заметил, поглощенный всплеском возмущения на обеде, теперь стало очевидным: холод, исходящий от старшего в его сторону, не был простой обидой или нежеланием раскрывать их отношения перед другими студентами. Это было… гораздо глубже. Настолько, что он падал в темноту глаз старшего, но не видел там ничего: ни привычного света, ни тепла, ни восхищения…

— Пи… прости, — собственный голос показался Конгу каким-то напуганным и растерянным, но молчать и дальше было невозможно. Он должен был извиниться. Даже если не понимал…

— За что? — Артит сам озвучил его вопрос, но проще от этого не стало. Первокурсник ведь не знал ответа. Хотя одно, терзающее его все выходные, подозрение у него все-таки было:

— Я… сделал тебе больно, да? Прости, пи… пожалуйста. Для меня это… было впервые… секс и… с парнем… Я еще не умею… по-нормальному. Я не думал, что будет так… спонтанно… Я слишком увлекся и… — под немигающим взглядом старшего объяснения превращались в жалкие оправдания, но для Конга Артит действительно был первым, и юноша еще не представлял, как можно спокойно общаться на подобные темы. Студент экономического факультета чувствовал, что его самого начинает трясти, тем более, что… отклика в глазах наставника он по-прежнему не видел. Становилось только хуже. Гораздо, гораздо хуже. Нужно было прекращать этот лепет. С усилием сглотнув, Конгфоб сложил вай и, опустив голову, тихо закончил. — Я виноват, пи. Правда. Но я могу стать лучше. И больше не причиню тебе боли. Прости.

— То, что ты замечаешь свои недостатки, похвально, Конгфоб. Но не нужно считать меня трепетной ланью. Мне не было больно, — чужой… совсем чужой голос. Первокурсник вновь посмотрел на лидера инженеров, пытаясь понять действительно ли это говорит он, но губы, что шевелились, принадлежали именно Артиту. И не ему, потому что… не мог он сказать этого. — Я был просто очень, очень разочарован. И у меня нет никакого желания ждать, когда же ты станешь лучше. Тренируйся на других. А я… найду себе опытного парня.

— Пи! — Конгфоб вскочил с места, больно ударяясь коленкой о парту, и зло уставился в темные глаза старшего. Слушать все это было отвратительно и… совершенно ненормально. — Прекрати немедленно. Ты… говоришь какой-то бред. Зачем?!

— Знаешь, почему я решил с тобой познакомиться, Конгфоб? — тот самый вопрос, что еще недавно собирался обсудить сам первокурсник, из уст лидера инженеров неприятно полоснул сознание. Студент экономического факультета отрицательно помотал головой. Все это походило на дурацкий кошмар. — Ты в моем вкусе. Высокий, симпатичный, умный. Я думал, что и в постели ты хорош… Столько времени потратил… А оказалось — ошибся. Обидно. Мне не нужны бесконечные разговоры по душам. Мне нужен нормальный любовник. Ты к таким не относишься. Зато я понял, что с парнями лучше сразу начинать с секса, а не ходить вокруг да около. Замену тебе, кстати, я уже нашел. Хочешь посмотреть?

Неестественно долго протянув последнее предложение, Артит тоже встал, вытащил из кармана брюк телефон и снял с него блокировку. Через секунду первокурснику довелось взглянуть на одну из самых омерзительных фотографий в своей жизни: его пи целовался с каким-то ублюдком. Картинка тут же поплыла перед глазами, не позволяя рассмотреть подробности, но и того, что он видел, было достаточно.

— Спасибо за все, Конгфоб. Но ты мне больше не нужен. Обо мне позаботится другой человек, — студент экономического факультета судорожно сжимал кулаки и все стоял, с яростью вглядываясь в ставшие непроницаемыми глаза старшего, пока тихий голос не добавил, отдавая четкий, бездушный приказ. — Свободен, нонг’.

Юноша сорвался с места и вылетел в коридор, со всей силы хлопая дверью. Как бы он хотел уничтожить хоть что-то… хоть что-то, чтобы не было так больно.

========== Часть 57 ==========

***

Перед началом последней пары, Артит все-таки решился подойти к Брайту с просьбой, что с самого обеда отзывалась внутри отчаянным протестом и ледяной дрожью, так издевательски подчеркивающими, что он до сих пор не до конца избавился от ненужных эмоций. Это было унизительно. И не могло продолжаться дольше. У него совсем не было времени.

— Брайт… — горло по-прежнему адски саднило, вынуждая говорить еле слышно.

— Ммм? — друг раскидывал вещи по столу и, как всегда, выглядел довольным жизнью.

— Можешь скинуть мне пару фоток по блютусу? Тех, что ты сделал в субботу.

— О чем ты? — однокурсник ненадолго замер и настороженно взглянул на него.

— Брайт… я же помню. Тех… где я целовался. Ты их точно делал.

— Я все удалил. Думал, ты и не вспомнишь. Ты же был в хлам, чувак. Не мне, конечно, говорить, но ты б поосторожнее, а? Неизвестно на кого можно напороться. А у тебя свой парень есть.

— Брайт, не е** мне мозг. Ты месяцами фотки не удаляешь. Тебе лень. Не хочешь искать сам, просто дай телефон. Я справлюсь, — получилось грубо, но стоять было тяжело, а противный пот все сильнее напоминал о том, что он нездоров. Сил на реверансы перед другом не оставалось.

— Бл*, Арт. Ну ты и мудаааак… Не зря тебя главным выбрали. Это ж надо. Еще и таким тоном… Бррр… — товарищ скривился и полез в карман. — Не знаю уж, что вы с Конгом там не поделили, раз ты на него так наехал на обеде… В пятницу, вроде, все нормально было… Но ты бы не светил этими фотками. Надает он тебе по шее за подобные выходки. И будет прав.