В том-то и дело, что не было объективных причин. Алкоголь — не оправдание. Он выпил не так много, чтобы не понимать, что творит. Возможно, спиртное сделало его свободнее в выражении чувств, но и только. Он хотел Артита и до этого дня, хотел весь вечер, и когда они легли рядом в постель — тоже хотел. Но последние крохи самообладания он утратил именно тогда — в те мгновения, когда наблюдал за тем, как старший тихонько ест печенье у стола, стараясь не шуметь и не «разбудить» его. Он смотрел и не мог понять, почему на вопрос лидера инженеров о том, поел ли он, не задал встречный. Он ведь думал об этом раньше, понимал, что тот не питался нормально весь день, но отвлекся на собственные фантазии… забыл. А Артит, как и прежде, продолжал заботиться о нем. И от этого его хотелось только сильнее… полностью… до конца. Сразу.
Какой же он все-таки… эгоист. Нетерпеливый, жадный… придурок. Добавив еще несколько нелестных эпитетов, Конг с замиранием сердца посмотрел на часы, висящие на стене. Половина восьмого. В девять за ним должна приехать сестра. Времени становилось все меньше, а никакого разумного плана действий у него не было. Будить старшего и вываливать на того признание о причинах их знакомства сейчас было бы просто приговором для их стремительно начавшихся отношений — первокурсник не мог даже представить, что подумает Артит, если сразу после такого заявления он спокойно уедет праздновать день рождения своей мамы. Так же, как не смог бы внятно объяснить своей семье причины для внезапного отказа появляться дома в такой день. К тому же… он не знал, не знал, как правильно преподнести старшему то, что заставило его принять то решение сейчас, когда они стали близки. Весь его продуманный план не предполагал, что такое случится. Нужно было менять все. От начала и до конца. А это значило… молчать. Все выходные.
Конгфоб непроизвольно прижал Артита сильнее к себе и зажмурил глаза. Он и так был виноват перед старшим, а теперь все будет лишь сложнее. Но все равно… пусть лучше он сам помучается осознанием собственного эгоизма и глупости дольше, а потом перетерпит еще более мощный взрыв гнева от старшего, но не оставит третьекурсника наедине с теми мыслями, что точно не приведут ни к чему хорошему. «Прости» — только это он и прошептал в темные волосы лидера инженеров, прежде чем осторожно переместить спящего парня со своей груди на измятую постель.
Душ, короткие сборы, и пробежка до фуд-корта и обратно. На все Конгу потребовался почти час, так что, ставя на тумбочку у кровати клубничное молоко и омлет с рисом, он понимал, что времени уже не остается, но и безмолвно исчезать из комнаты после того, что здесь произошло ночью, юноша не собирался. Это было, и это было восхитительно.
— Пи… Солнце… мне нужно уходить… — присев на край постели и осторожно наклонившись к спящему третьекурснику, младший начал покрывать милое лицо наставника легкими поцелуями. — Проснись… на чуть-чуть… пожалуйста…
— Ммм? — Артит тихо мычал и пытался вжаться в подушку, делая вид, что ничего не слышит и не чувствует, но спустя минуту сдался и открыл сонные глаза. В них было столько тепла… — уходишь?
Горло перехватило, и ответить Конгфоб так и не смог, только дергано кивнул. Лидер инженеров улыбнулся. Вопрос: «Ты как?» — застрял где-то внутри первокурсника. Он никогда, никогда не видел ничего прекраснее, чем лицо старшего сейчас. Впрочем… он ошибся. Краска смущения, что начала разливаться по щекам Артита под его взглядом и, видимо, от осознания того, что было между ними ночью… сделала наставника просто невообразимым.
— Все в порядке, Конг. Не смотри на меня… так. Иди уже. Я — большой мальчик, и… все в порядке. Правда, — первокурсник стремительно наклонился, целуя старшего глубоко, сильно, вновь вбирая в себя любимый вкус и оставляя наставнику свой… Его парень — самый лучший на свете.
— Отдыхай, пи. Долго-долго. А я позвоню тебе днем, ладно? — чмокнув напоследок Артита в висок и получив в ответ кивок, Конгфоб быстро поднялся с кровати и пошел из комнаты прочь. Он очень боялся, что не сдержится вновь, увлечется… забудет вообще обо всем.
Выскочив из общежития, первокурсник почти пять минут восстанавливал дыхание и только потом пошел к стоящей неподалеку скамейке. Дожидаться звонка сестры, которая должна была сообщить о своем приезде по телефону, он предпочитал в нормальных условиях. К тому же… конкретно эта скамейка стояла спинкой к дверям общежития, что снижало вероятность соблазна пялиться на вход, мечтая о том, как он встает, преодолевает весь путь до комнаты старшего назад, и… Тихий звук оповещения о пришедшем сообщении вырвал его из тех самых фантазий, которых он старался избежать. Просто шик. Хватило одного поцелуя, чтобы все мысли опять сконцентрировались не на том. Первокурсник вздохнул и достал телефон. «Прости, Конг. Чуть-чуть задержусь. Полчасика. Небольшая поломка. Не скучай. Можешь поиграть в телефон, я никому не скажу ;)». Студент экономического факультета слегка фыркнул на подобное разрешение и задумался о том, не стоит ли ему ненадолго вернуться, чтобы…
— Конгфоб?! — первокурсник вскинул голову на удивленный возглас поблизости и почувствовал, как кровь отливает от его лица…
— Эм…
— Привет! Ничего себе! Ты что здесь делаешь? — друг плюхнулся на скамейку рядышком и заинтересовано уставился на него. Хотя все равно выглядел он при этом довольно помятым.
— Жду… сестру. Она должна была за мной заехать, но у нее что-то с машиной. Решил пока прогуляться, вот и дошел до вас…
— Ааа… Понятно! — Катават с видимым облегчением улыбнулся и тут же начал рассказывать сам. — А мы с ребятами пошли гулять после вчерашнего захвата флага. Ну, я и перебрал. Почти как ты после конкурса Лун, только я с утра проснулся в комнате у какого-то парня с юридического. Он, вроде, друг Тью… Но не суть. Представляешь? Там оказалось человек 6, и все храпят… Пришлось валить, а…
Эм с нехарактерной для себя эмоциональностью описывал сперва вечеринку, на которой он побывал, потом вернулся воспоминаниями к вчерашнему дню, когда им внезапно поменяли все задания… Поменяли? Конгфоб сначала не понял, о чем говорит друг, переспросил, но точно не ожидал того, что услышит в ответ. Неужели… неужели можно быть настолько самонадеянными? Как первокурсники вообще догадались устроить обсуждение непонятно как добытых сведений о будущем мероприятии на портале факультета? Правда теперь становилось понятнее, почему Артит выглядел вчера таким измотанным и расстроенным. Именно он отвечал за этих придурков, и должен был все исправлять… Хотя сам Конфоб ничуть не лучше их. Он — хуже. Гораздо, гораздо хуже… Сердце предательски заныло.
— Но ведь наставники все равно нас признали. А с этой чехардой с заданиями только лишняя нервотрепка получилась. Не пойму их… — Эм тяжело вздохнул и бросил на него острожный взгляд. Студент экономического факультета внутренне замер: он с самого начала чувствовал, что друг хочет поговорить совсем о другом… и даже подозревал, о чем именно. — А еще… прости, Конг… я знаю, ты правда хочешь нам помочь… просто… Вчера на стадионе… ну, когда ты приходил… Пи’Артит… он… он весь день, как отмороженный был. То есть он всегда такой, но вчера — особенно. А потом… ты. И он… смеялся, глядя на тебя! Правда! Ты и сам, конечно, видел, просто… все уже закончилось, Конг. Не подходи к нему, я тебя умоляю. Больше не нужно его соблазнять, или что ты там хотел… Все равно на наши наказания это никак не влияло. Ну… то есть было немного полегче, но не настолько же, чтобы идти на такое. Лучше… лучше найди себе кого-нибудь по-настоящему! За тобой столько девчонок вьется после конкурса, выбери любую. А когда ты станешь с кем-нибудь встречаться, он тоже поймет, что неинтересен тебе, и прекратит приставать.
— Эм! Хватит! — понимать, как все происходящее выглядит со стороны, было невыносимо и вновь напоминало о том, что его идея с самого начала была неоправданно жестокой. Хотя Катават, конечно, не имел к этому отношения. Он сам все решил. — Пи’Артит не пристает ко мне. И мне интересно с ним общаться.
