— К-конг… прос…ти. Я тебя разбудил? — Артит мысленно взвыл. От таких заиканий можно было подумать, что его застукали за каким-то преступлением, а не за поеданием печенья. Или подглядыванием. Впрочем, второго еще и не было толком. Он же только повернулся… И зачем он, кстати, это сделал? И так же было хорошо. — Я просто хотел… есть.

В ответ последовала тишина. Первокурсник молча изучал его лицо в полутьме. Долго. Потом вздохнул, протянул руку и, обхватив его за талию, притянул к себе, устраивая так, чтобы носом он утыкался куда-то в сгиб шеи самого младшего. Это было почти также, как тогда, когда они стояли за трибунами. Только теперь они лежали. В постели. И Артит мог бы поклясться, что чувствует, как у Конга… «стоит». Хотя, может быть, он свихнулся. Или все-таки вырубился от усталости и жары. Ведь температура в комнате действительно была явно чрезмерной. И с каждой секундой становилась все выше. Странно, что Конгфоб это не чувствовал, а он не чувствовал, иначе не стал бы прижимать его так крепко. Лидер инженеров поерзал. Он еще не совсем понял, чего хочет больше: отстраниться, чтобы внезапно взвинтившие свой темп удары сердца перестали заглушать его мысли, или придвинуться ближе, рискуя сгореть и так и не понять, в чем же дело…, но смысл собственных размышлений стремительно ускользал. Это было… было… Третьекурсник закусил губу и попробовал продвинуть свою ногу между бедер Конга чуть дальше. Совсем немного. Просто чтобы…

— Пи… ты хотел… поспать… — тихие слова, произнесенные с едва заметным усилием и опалившие его ухо новым жаром, прошлись дрожью не только по его телу. Возбуждение младшего тоже стало ощущаться сильнее. Может быть, Артит и не все понимал, но этого он не заметить не мог. Конг точно его хотел. Так быстро стучащее еще мгновеньем назад сердце пропустило сразу несколько ударов.

— Есть… — лидер инженеров чуть откинул голову и посмотрел в бездонные глаза первокурсника, что, казалось, вмещали в себя весь мир сразу. — Я хотел… есть…

— Пи…

Это было ни да, ни нет, но… Третьекурсник потянулся вверх и мягко коснулся губами губ младшего. По-другому он просто не мог. Только это сейчас было единственно правильным. У Артита не было опыта, и он не знал, как правильно доставить удовольствие любимому. Он мечтал о таком всего несколько раз и даже не думал о том, что подобное станет возможным так скоро, но… это все не важно. Если Конг хочет… если он действительно хочет… Мир накренился и заскользил прочь.

— Прости… прости, пи… не могу… больше… — поцелуев становилось все больше, воздуха — меньше. Артит пытался вслушаться в звуки, что произносил первокурсник в коротких перерывах между новыми касаниями губ и сплетением языков в глубине его собственного рта, но сознание уже не могло на них концентрироваться. Шквал тактильных ощущений рос в какой-то безумной прогрессии, сметая все остальное. Нежно. Сильно. Жарко. Жарко… Пламя охватывало его изнутри, не снаружи — теперь он был в этом уверен, и стянутая прочь футболка точно не могла охладить его кожу, хотя это тоже было правильно. Тем более, что, сняв легкую ткань с него, Конг избавился и от своей.

В голове все смешивалось, и Артит не представлял, когда младший успел перевернуть его на спину и нависнуть сверху, но это… Третьекурсник шумно втянул в себя воздух, восхищенно заскользив взглядом по открывшейся ему картине: он никогда прежде не видел младшего полуобнаженным, и пусть в темноте, что окутывала комнату, детали разобрать было невозможно, ничего великолепнее быть не могло… Ему бы еще чуть-чуть времени, чтобы впитать эту красоту… Но Конгфоб уже жадно касался губами его собственной бледной кожи, оставляя на ней десятки, сотни поцелуев и меток, что отпечатывались сразу в душе. Артит закрыл глаза и провалился куда-то в бездну, заполненную безграничным счастьем. Он и хотел бы отделить хоть одно действие младшего от другого, но у него это не получалось.

— Солнце… солнце мое… пожалуйста… прошу… — лидер инженеров не знал, сколько времени прошло, прежде чем отчаянный шепот Конга пробился сквозь затопившее его наслаждение, как свозь толщу воды, но первокурсник действительно что-то хотел, и нужно… нужно было… понять. Артит с усилием распахнул глаза и вновь встретил взгляд темных глаз. Сердце на какой-то неистовой скорости стучалось о ребра, будто напоминая, что ему требуется хоть минимальный контроль, иначе оно долго не выдержит, но это не причиняло боли, скорее — вызывало восторг. А боль… она… тоже была? Небольшая… Чуть ниже… там, где ощущались осторожные, но довольно глубокие проникновения пальцев, смазанных каким-то гелем. Двух. Артит подавил инстинктивное желание дернуться вверх, чтобы уйти от непривычной наполненности, и постарался замедлить дыхание: слишком острое наслаждение скручивало тело напряжением, и, видимо, именно поэтому Конг звал его — чтобы вытянуть его из этого состояния. Нужно было немного расслабиться. Чтобы зайти дальше… — Можно? Пожалуйста…

Артит светло улыбнулся и потянулся дрожащими пальцами к шее младшего, чтобы привлечь парня к себе. Поцеловать… нежно… медленно… успокаивая ритм сердца и снимая всю ту зажатость, что могла им помешать. Постепенно… вот так… Казалось, он стал осознаннее, но, может, и нет… просто время из стремительно проносящегося потока превратилось в густую патоку, в которой они… Внутрь скользнул третий палец, добавляя еще смазки и растяжения, и третьекурсник прогнулся сильнее: нет, все еще не отстраняясь, просто пытаясь приспособиться… Только пульс все равно предательски скакнул вверх, давая понять, что его навыки владения телом не идеальны.

— Конг, быстрее… ну, правда… хватит… я… — на этот раз его губы закрыл младший, одновременно вынимая пальцы и приставляя к кольцу мышц у входа в его тело нечто большее. Сознание плавилось, не позволяя подбирать определения, и вспыхивало бесчисленными огнями в такт каждому легкому толчку, что соединял их все глубже… глубже… глу…

Он кричал. Наверняка. Это было больно. Это было восхитительно. Это заставляло пытаться сбежать и заставляло бросаться навстречу. Он плакал — это точно. Но это было лучшими мгновениями в его жизни. И это: «Люблю», что, сначала заполнило все изнутри, а потом от уверенных движений ладони младшего, так сильно и нежно скользящей по его члену, все-таки вырвалось наружу вместе с горячим семенем… оно тоже было. Артит не знал, услышал ли его Конг, в тот момент достигавший собственного пика и делающий уже неосознанно резкие толчки вглубь него, но он готов был это повторить. Сколько угодно раз. Ведь это было правдой. Его правдой. И счастьем…

========== Часть 50 ==========

***

Ему еще многому стоит научиться. И обязательно нужно поработать с самоконтролем и выносливостью. Именно к такому выводу пришел Конгфоб, когда проснулся около семи утра и понял, что все, на что его хватило после первого в жизни секса — освободить партнера от веса собственного тела и тут же вырубиться. Пусть сейчас все внутри бурлило от бьющей ключом энергии, ночью он к размышлениям готов явно не был. При том, что подумать стоило. Хотя бы о том, что единственное, что он использовал из обнаруженного в тумбочке все на том же месте пакета, принесенного Брайтом — смазка. Вряд ли пи осознавал хоть что-нибудь в процессе, Конг и сам с трудом помнил последовательность своих действий, но вот когда старший проснется… Все-таки стоило сводить его в ванную, сходить самому…

Первокурсник поморщился от собственной глупости и ткнулся губами в макушку наставника, лежавшую у него на груди. Артит спал. И будить его прямо сейчас уже, наверное, не стоило. Лидер инженеров действительно выглядел вчера очень усталым, а он добавил еще… Не сдержался. Не сумел остановиться вовремя. Забрал то, о чем мечтал, гораздо раньше, чем имел право. Причинил боль. Да, несмотря на очевидное наслаждение третьекурсника, она тоже была. И это понимание было куда страшнее, чем нерешенные вопросы гигиены. От этого так хотелось сбежать… Но — нельзя.

То, что произошло — исключительно его вина. Уже после того поцелуя в парке он знал, что старший очень глубоко и искренне откликается на все его желания, ни на чем не настаивая со своей стороны. Все, что нужно было сделать, если он так хотел разъяснить существующие между ними недомолвки до начала отношений — не показывать, насколько сильно стремится к их близости. А что сделал он? Притянул, практически вплавил тело лидера инженеров в свое… обманывая… убеждая себя, что Артит не почувствует… Как будто кто-то мог не почувствовать, как сильно его хотят, когда ему в живот упираются очевидной эрекцией. Когда так неистово вжимают в себя… когда провоцируют даже голосом… ведь, если быть честным, он даже не пытался приглушить свою страсть, когда напоминал старшему, что тот собирался просто «поспать». И почему? Почему?!