Потом… потом он снова долго лежал, разглядывая потолок и не представляя, как теперь смотреть в глаза первокурсника. То трепетное, неуловимо нежное чувство к младшему, что он испытывал столько времени, все больше смешивалось с тягучим первобытным желанием, которое, вроде бы и нашло выход, но, несомненно, готово было вернуться. Усиленное многократно. Как будто смеясь над его наивностью и повторяя снова и снова: просто быть рядом с Конгом для него мало. Артит хотел почувствовать тот поцелуй вновь. Хотел большего. Хотел, чтобы это пальцы первокурсника обхватывали его возбуждение, чтобы это младший вел его к безумному наслаждению, до хруста выгибающему тело, чтобы… он сам сделал тоже самое для Конга.

Очередная порция жарких сцен страсти, возникших в воображении, заставила вскочить с постели и отправиться в ванную. Полчаса… или больше. Прохладный душ, казалось, отключал все лишние мысли, и Артит всё ловил губами капли, что падали и падали, смывая доказательства его греховных желаний и диких фантазий. Лидер инженеров пытался концентрироваться на другом, на том, чтобы было несравнимо важнее: на восхитительном голосе младшего, на его ласковых взглядах и теплой улыбке… на счастье. Время шло. Становилось легче.

Вернувшись в комнату, Артит стянул с кровати испачканное покрывало и пихнул его к вещам на стирку. Пообещал сам себе: все будет нормально. Он сможет общаться с Конгом точно также, как раньше. Конечно, он еще поговорит с младшим и объяснит, что некоторые методы утешения могут подтолкнуть людей, к которым они применяются, к неправильным выводам, но… ничего не изменится. Они по-прежнему смогут встречаться после занятий, вместе гулять и узнавать друг друга. Он не станет требовать от Конга обещаний или клятв после одного-единственного поцелуя, не будет навязываться. Просто… запомнит, что младший и вправду не против прикосновений к другому мужчине. А значит у него действительно есть шанс.

Откровенные картинки пред глазами больше не всплывали. Но сердце по-прежнему билось быстро-быстро, так и не позволив ему уснуть до самого утра. Рассвет он встретил, всматриваясь в светлеющее небо. Мысли немного путались и сбивались, но впереди предстоял долгий день. День захвата флага, который давно был распланирован и времени для отдыха не предполагал. Артит был к этому готов и собирался в последний раз продемонстрировать своим подопечным, насколько важно единство во всем, что они делают. Даже если его вновь посчитают бездушным монстром, точка на официальных мероприятиях, связанных с наставничеством, запомнится всем. Каждый первокурсник их факультета приложит максимум усилий и по-настоящему почувствует свою принадлежность к тому братству, что всегда объединяло инженеров. Они могут не принимать конкретно его, но он не позволит им забыть о тех ребятах, что будут учиться вместе с ними ближайшие несколько лет.

Артит вдохнул и рывком поднялся с постели. Конкретная цель фокусировала и успокаивала. Он справится. Со всем.

========== Часть 47 ==========

***

Стоило ему коснуться губ Артита своими, как вспышка ревности, толкнувшая на столь безрассудный поступок, разом угасла. Пи был восхитительным. Его вкус, запах, сбивающееся дыхание, глаза, радужку которых практически полностью затапливал зрачок… и которые в тот момент не видели ничего. Младший мог бы поклясться, что это именно так, хотя его собственные ощущения накатывали настолько стремительно, что уже спустя несколько секунд он с трудом понимал, что творит сам: зубы слегка прихватывали нижнюю губу Артита, язык с упоением вел то по одной, то по другой, собирая непривычную, манящую сладость… Но всего этого было так мало… Хотелось еще… еще… еще… Он прижал третьекурсника к себе, чуть задирая его футболку и касаясь пальцами обнаженной кожи. Если повести ниже, сильнее… опустить Артита на траву… Тихий стон, сорвавшийся с припухших губ наставника, когда тот подался навстречу, был еле слышен, и вряд ли осознавался старшим, но на мгновение обострил восприятие самого Конга. Высвечивая окружающую реальность и пугающе четко давая понять: если он немедленно не остановится, то действительно уложит пи на траву и возьмет прямо здесь. Ничего не объяснив и не рассказав. Делая все лишь запутаннее и сложнее.

Отрываться от сладких губ было мучительно, выпускать из рук очнувшегося Артита — почти больно, утихомирить гулявшее по крови напряжение — просто невозможно. Первокурсник повторял себе, что так надо, но каждая клеточка тела требовала продолжения. Боясь сорваться, Конг, как можно быстрее, свернул разговор и отвез лидера инженеров в общежитие, сразу по приезду прощаясь. Наверное, это было незрело, по-детски, но он не мог находиться со старшим и дальше. Чувствовал, что еще одно прикосновение или взгляд — и его уже ничто не остановит. И — да, дома он сразу отправился в душ, чтобы всего несколькими сильными, резкими движениями довести себя до оргазма. С момента их поцелуя возбуждение не спадало ни на секунду, и было просто чудом, что Артит не заметил его состояния. Как теперь дождаться момента, когда старший позволит прикоснуться к себе еще раз, Конгфоб не представлял. Сколько потребуется времени, чтобы лидер инженеров его простил? Сколько ему предстоит находиться вдали от человека, которого хочется до умопомрачения? То, что и раньше было пыткой, сейчас превращалось с настоящий кошмар. Он не считал себя темпераментным? Зря.

Всю ночь первокурсник прометался в полусне, раздираемый диким желанием и виной, но никакого иного решения, кроме принятого раньше, у него не было. Нужно было ждать. Снова… Правда, кое-что он сделать все-таки собирался. Сегодня. И пусть вот это было совсем ребячеством, оно хотя бы не несло с собой никакого вреда. Небольшая традиция, которая, благодаря старшему, могла превратиться в одно из его лучших и особенных воспоминаний.

Короткое: «Пи, можно я приду к вам после церемонии? Вы же будете на стадионе?» — пришлось отправлять через Лайн. Планы планами, но Конг не сразу вспомнил, что не спросил разрешения для своей идеи раньше. Совместный же обед им сегодня не грозил: первокурсники и наставники на всех факультетах были взбудоражены предстоящим событием и обсуждали его среди своих. Идти в столовую инженеров было бы неправильно. К тому же, юноша сомневался, что Артит вообще там появится. Если учесть склонность старшего к тотальному контролю за всем, что находилось под его ответственностью, то вряд ли он подумает о еде.

«Если хочешь. Но мы закончим поздно. Около восьми». Ответ пришел нескоро, но главное, что он был. Конгфоб вздохнул: очередное подтверждение того, что наставники инженерного факультета собирались от души помучить своих подопечных, не радовало. Хорошо, что это было в последний раз. «Конечно, пи. Я не буду тебя отвлекать». Отправив собственное сообщение, Конг направился к друзьям. Им предстояло свое загадочное «приключение».

Как оказалось, под этим понятием их старшекурсники подразумевали многоуровневый квест. К счастью, при необходимости наставники не скупились на подсказки, особенно когда младшие подсылали к ним самых красивых девушек потока. Наблюдая за затягивающимся порою флиртом, Конгфоб даже стал подозревать, что после сегодняшнего мероприятия, парочек в университете станет больше… Это вызывало улыбку. И напоминало о том, что не так далеко, на стадионе, стоит его собственный старший. Увидеть которого хотелось просто нестерпимо. А еще — обнять…

— Конг! — голоса окликающих его ребят вырвали из нового витка мыслей об Артите, заставив беззвучно простонать. Похоже, пора было привыкать, что все его размышления будут сводиться к конкретному человеку. В принципе это было не так уж и плохо. Хотелось лишь, чтобы и лидер инженеров думал именно о нем. После вчерашнего Конгфоб подозревал, что не только темпераментен, но и очень ревнив.

Флаг своего факультета они, конечно, получили, а красивая церемония завязывания старшими нитей на запястьях у младших плавно перешла в празднование. То в одной компании первокурсников, то в другой начал мелькать алкоголь. Наставники не были против, наоборот: с удовольствием присоединялись к ним. И, естественно, Луну университета ждали везде. Конгфоб смеялся и шутил, стараясь не налегать на спиртное — слишком свежи были воспоминания о случившемся после конкурса — но совсем уж трезвенником он не был. Мир постепенно становился ярче и теплее, и это было приятно.