Лидер инженеров бросил на первокурсника сердитый взгляд, а тот ласково улыбнулся… и продолжил спорить. Почти час они приводили друг другу аргументы. Артит распалялся все сильнее, активно жестикулировал и шипел ругательства. Конгфоб спокойно кивал, дослушивал до конца, но от своей точки зрения не отступал. Наставнику уже стало казаться, что сейчас он просто придушит младшего… только тот чувствовал гораздо больше, чем третьекурсник мог представить. В какой-то момент Конг встал и протянул ему руку. Артит завис.
— Пойдем кушать, пи. Обещаю, что буду стараться выказывать тебе максимум уважения на глазах твоего факультета, но и ты не отворачивайся. Конкурс прошел. Наставничество закончится. А я очень хочу… дружить с тобой, — заминка была минимальной, да и он все пялился на ладонь младшего, которая уже успела обхватить его руку и потянуть на себя, так что мог ошибиться… — Даже если ты не совсем прав.
— Конг!
Младший засмеялся и сжал пальцы сильнее.
— Мы обязательно обсудим это еще раз, пи. Вот увидишь.
Артит закатил глаза, но послушно поднялся. Все было по-прежнему. И совсем по-другому. Они не только спорили. Они учились слушать друг друга.
========== Часть 45 ==========
***
Все выходные Конгфоб напряженно размышлял об отношениях, что сложились у него с Артитом, и, наверное, оттого подчеркнуто-равнодушное выражение лица старшего в столовой задело гораздо сильнее, чем раньше. Но на этот раз первокурсник сумел сдержаться. Может быть, помогла тоска, что стыла в глубине темных глаз, всматривавшихся в него через стол, может быть, его собственное желание понять… в любом случае Конг дождался «после занятий» и только тогда приступил к разговору. Вслушался во все то, что произносил наставник. Осознал еще несколько важных вещей.
Во-первых, дело было не только в факультете. Ответственность. Верность своему слову. Уважение к традициям. Даже сами по себе эти понятия несли с собой для старшего действительно глубокое значение, не оставаясь лишь провозглашаемыми для первокурсников истинами. Конечно, Конгфоб заметил это почти сразу, как они начали общаться, но только сейчас, когда Артит объяснял свою позицию развернуто, жарко, иногда путаясь в своих эмоциях, лишь сильнее подчеркивая этим, насколько он искренен, юноша понял это окончательно.
Во-вторых, Эм и другие ребята не врали: наказаний было много, отношение к младшим — суровым. Сегодня он убедился в этом сам. Но то, что делали третьекурсники инженерного факультета, не было ни блажью, ни бездушной жестокостью. У наставников была цель. И пусть Конг по-прежнему не мог согласиться с теми методами, что были выбраны для ее достижения, старшие и в правду хотели объединить своих подопечных. Так, как считали наиболее эффективным и правильным. Возможно, если бы они с Артитом сблизились раньше, он сумел бы убедить пи, что для этого существуют и другие пути, но сейчас до конца наставничества оставалось всего несколько дней. Никто не станет, да и не успеет перестроить ту отлаженную систему, что уже существовала, за такой срок. И уж тем более это не по силам одному человеку. Даже если он является главой наставников.
А еще — оставшиеся дни нужно просто переждать. Первокурсникам инженерного факультета. Ему самому. И ему даже больше, чем всем остальным. Ведь если друзья сразу избавятся от постоянной угрозы наказания, то ему еще только предстоит рассказать Артиту о том, почему он захотел с ним познакомиться. В том же, что это нужно сделать Конгфоб не сомневался: он хотел продолжить их общение, хотел большего. А начинать отношения, имея за спиной те мысли, что вели его изначально, было нельзя. Он сам бы не простил себе этого. Не смог бы скрываться и обманывать человека, который был ему дорог. Останавливало лишь одно… Конгфоб видел не только то, насколько серьезно Артит относится к своим обязанностям, но и то, насколько тот эмоционален.
Сейчас первокурсник не сумел бы предсказать, как старший отреагирует на его «исповедь». Нет, Конгфоб не переживал за себя: даже если для того, чтобы успокоить лидера инженеров и продолжить их общение, у него уйдет уйма времени, он с этим справится. Не может не справиться. Но было невыносимо понимать, что это знание причинит боль наставнику. Все ближайшие дни ему по-прежнему предстояло вставать перед лицом тех, кто за глаза называл его «дьяволом». Конечно, он и раньше, наверняка, был в курсе того, как его называют младшие, но вряд ли мог представить, что за «заговоры» могут возникнуть из-за такого отношения. И Эм… друг не виноват в том, что Конг принял то решение. Пусть шанс на то, что Артит захочет отомстить Катавату был практически нулевым, рисковать студент экономического факультета не имел права. Власть, что была в руках у лидера инженеров, позволяла очень многое, и, если тот сорвется… Первокурсник до сих пор не мог гарантировать, что удержит наставника от ошибок. Их отношения все еще были слишком хрупкими.
Дурацкие мысли. Дурацкие обстоятельства. И идиот он сам. Пусть даже это мучительное для него ожидание чуть снизит напряженность ситуации, но в итоге… Насколько бы правильные слова для объяснения своего замысла он ни подобрал, старшему все равно будет больно, он же потеряет время. То время, когда он мог бы держать этого невероятного парня в своих объятиях. И не только держать. Конг не знал, о чем думает Артит, глядя на него, но его собственные фантазии о том, что он хотел бы сделать с лидером инженеров, были очень, очень откровенными.
Раньше первокурсник не считал себя темпераментным, но каждая минута рядом со старшим перечеркивала все его прошлые представления о самом себе. Юноша хотел, чтобы темные волосы наставника разметались по его подушке. Чтобы уже привычный восхищенный взгляд третьекурсника заволокло дымкой нереального удовольствия, которое тот станет получать в его руках. Чтобы с губ Артита раз за разом срывалось «Конг» не просто как имя, а как выдох на пике наивысшего наслаждения, которое старшему, опять же, подарит именно он.
Все эти желания немного пугали. Будоражили. И заставляли делать то, что он сам от себя не ожидал. Он даже полез на соответствующие сайты, чтобы понять, как именно занимаются любовью мужчины. Он, не имевший подобного опыта с женщинами, пытался разобраться, как это бывает с парнями. И это не было простым любопытством. Он действительно хотел все понять. Правда, в процессе он убедился еще кое в чем. Не мужчины его привлекали. Артит. При просмотре всех тех видео, что он решился открыть, возбуждение было не очень-то сильным, но стоило представить, как он делает это со своим пи… все сразу менялось.
И пусть на вопрос: «Почему же именно он?» — ответа не было до сих пор, сейчас это значения не имело. Все его желания: защитить, позаботиться, прикоснуться… быть рядом — все они были искренними. Первокурсник это понимал и собирался доказать это старшему. Он впервые переживал из-за чего-то так сильно, но старательно готовился: представлял все свои слова и действия во время неизбежной «беседы», планировал то, что будет после… Чтобы у них со старшим было больше возможностей для общения, он даже поговорил с родителями и получил разрешение приезжать домой не каждую неделю, а реже, в зависимости от обстоятельств. И пусть в эти выходные встретиться с семьей ему все равно предстояло: отсутствия на праздновании маминого дня рождения ему бы просто не простили, да и он сам бы не пошел на это, но потом… Потом все должно было стать проще.
Все выстроенные планы упирались лишь в одно. Время. Оно нужно было Артиту, оно нужно было ему. И первокурсник ждал. Отсчитывал день за днем, урывками наслаждаясь присутствием старшего и все больше осознавая, как же сильно он хочет быть с этим парнем постоянно. Возможно, это было безумием, но ему уже было все равно. Он радовался каждой минуте вместе.
«Конг, прости, что отвлекаю. Можешь забрать меня от „Виллс“? Если получится. Тут недалеко. И очень красиво. Тебе тоже может понравиться…» Появившееся в чате в четверг вечером сообщение вызвало легкую улыбку. Юноша знал, куда отправился старший после занятий. Артит уже рассказал ему о традиции инженеров встречаться со студентами, в чьих номерах были одинаковые цифры, а еще о том, что одна из таких встреч будет сегодня. Именно это и не позволило им погулять, как Конгу бы хотелось, но, видимо, он зря переживал. Ответ мог быть только один: «Конечно, пи. Буду через 15 минут».
