Первокурсник наблюдал за ним с улыбкой. Он прекрасно понимал, что на смутившегося парня так действует именно его присутствие, и от этого по всему телу растекалось тепло. Может, старший и не во всем был искренен. Может, в глубине души он был «исчадием ада», как о нем частенько говорил Эм, но… Артит на самом деле что-то чувствовал к нему, Конгфобу. И сейчас это пьянило гораздо больше, чем любые коктейли в баре, смазывая то самое чувство неправильности…

========== Часть 9 ==========

***

Скрывшись в комнате, Артит далеко не ушел. Просто прислонился к закрытой двери и съехал по ней вниз. Он бы с удовольствием постучался по ней затылком, чтобы избавиться от дурацкого тумана перед глазами и слишком частого сердцебиения, но Конгфоб все еще мог быть поблизости и вернуться на шум. Просто не понятно, какого черта этот первокурсник творит? Такое впечатление, что он не в курсе, что существуют некие личные границы, которые не следует переступать, если не хочешь… не хочешь… чего-то большего, чем дружба. Только вот не было похоже, что Конг заинтересовался в нем в том самом плане. Как при встрече, так и позже младший вел себя слишком спокойно.

Артит тихо простонал и уткнулся лбом в колени. Вот что за бред? Это не у Конга проблемы, а у него. Почему он решил, что легкость, с которой к нему прикасаются, хоть о чем-то говорит? Только потому что ему самому этого хочется? Может, для первокурсника такое поведение в порядке вещей. Но, чтобы наставник ни понимал разумом, сердце то мучительно ныло, стыдясь самого себя, то обретало надежду, требуя догнать младшего, развернуть к себе и прижаться близко-близко… Так, чтобы ни миллиметра между ними не оставалось.

Поборов терзающее желание, третьекурсник все-таки остался у себя. Спустя десять минут он даже смог подняться с пола и отправиться в ванную. А потом лег в кровать, но, конечно, еще несколько часов о сне не думал. Каждое мгновение, проведенное с Конгом, раз за разом прокручивалось в голове, заставляя его вновь смущаться, радоваться и злиться. Это было здорово и… больно. Артит не знал, что о нем думает первокурсник. Но кое-что наставник понимал четко: с ролью милашки он справлялся плохо, вспыхивая из-за любой мелочи. Такими темпами Конгфоб действительно не сможет воспринимать его, как потенциального возлюбленного. Просто… чем больше Артит пытался стать «сладеньким», тем большую тошноту чувствовал сам. А под конец даже не мог смотреть младшему в глаза: невыносимо тяжело было врать человеку, который ему нравился. Но, если он действительно хочет сблизиться с Конгом, то нужно учиться. Как бы мучительно это ни было.

К счастью, под утро мысли отступили, сохраняя перед глазами лишь образ улыбающегося первокурсника, и засыпал Артит счастливым. Оставаясь таким еще примерно пару часов, ровно до того момента, как в комнате ни зазвучала мелодия будильника. Вспомнив все нецензурные слова, которые он когда-либо знал, третьекурсник с трудом открыл глаза. Судя по часам, он должен был встать минут сорок назад. Будильник, наверняка, звонил неоднократно, но он не обращал на него внимания.

— Твою ж… — с усилием оторвавшись от мягкой подушки, лидер инженерного факультета встал и побрел в ванную. В попытках хоть как-то взбодриться он пошел на крайние меры и залез под ледяной душ. Две минуты ада наставник вытерпел только из чистого упрямства, зато потом, выскочив в комнату, вспомнил, что у него есть замечательный друг с мотоциклом, так что на занятия он еще вполне может успеть, если… Телефон тут же оказался в руке. — Привет, Нотт! Слушай, ты еще не выехал? Можешь подбросить до универа? Ага. Считай, что я уже спустился.

Мельком бросив взгляд на окно, Артит пихнул в рюкзак все необходимые учебники и побежал вниз. Он очень надеялся, что Конгфоб, в отличии от него, уснул сразу и сейчас чувствует себя нормально.

Благодаря Нотту, главе наставников все-таки удалось добраться до универа вовремя. У него даже осталось несколько минут перед началом занятий, чтобы саркастично поприветствовать еще не отошедших от вчерашних возлияний друзей. На общение никто из них настроен не был, и до самого обеда они лишь иногда подкалывали друг друга. Но в столовой, конечно, все изменилось. Прэм на удивление хорошо запомнил свое обещание и сдаваться не собирался. Едва они приступили к еде, как он перешел в атаку.

— Ребят, в общем так. Артит уже в курсе, для остальных — коротко. Вчера в баре один пацан сильно оборзел, так что пришлось вызывать его на разборки на баскетбольной площадке. Вы со мной?

— Чего?! — Брайт, вяло елозивший вилкой по своей тарелке, тут же ее выронил и уставился на друга. Лицо парня из бледного стало зеленоватым. — Какая еще драка?!

— Никакой драки. Подожди, лучше я объясню, — оборвал Артит, хмуро взглянув на уже открывшего рот Прэма. Нотт напрягся, но не вмешивался. Тутта что-то коротко простонал и, похоже, начал молиться. — Вчера он сцепился с первокурсником с экономического факультета, но в итоге они договорились решить все соревнованием по баскетболу. Это только игра, не более.

— Че за хрень? Тебе делать что ли нечего? Я хотел хоть сегодня сразу после собрания с перваками домой пойти … — Брайт вцепился рукой в волосы, но быстро опомнился. — Так. Стоп. С экономического? Это с твоим что ли, Арт? Вчера вечером я его, вроде, видел…

— Нет. Не с ним, — лидер наставников поморщился и нашел взглядом Конгфоба. Тот уже сидел за привычным для него местом в столовой и выглядел бодрым. Похоже, бессонницей он не страдал. Как будто почувствовав его взгляд, младший чуть повернул голову и тут же встретился с ним глазами. На губах первокурсника расцвела улыбка. Артит немедленно уставился себе в тарелку, чувствуя, как по щекам разливается краска. Ему явно нужно что-то делать со своей реакцией на Конга, это же просто ненормально.

— Эй… — Нотт, конечно, все заметил, но глава наставников не дал ему закончить, предпочитая договорить то, что начал.

— С его другом. А Конгфоба ты помнишь, потому что именно он тащил тебя вчера до общаги.

— Да ладно… С какого?! — Брайт выпучил глаза и окончательно забыл о еде. — Чего там вообще творилось?! Почему я ни хрена не помню?!

— Подожди! Так вчерашний пацан — тот, который тебе нравится, что ли?! — Прэм сразу заухмылялся, непонятно что подумав, а Тута, наконец, перестал молиться и с интересом уставился на своего лидера, тоже вмешиваясь в разговор:

— Ого! А ты быстрый…

— Артит… — напряженный голос Нотта вплелся в шум последним, но смущал сильнее остальных. Лидер инженерного факультета прикрыл глаза, а потом вздохнул и рассказал о том, что происходило прошлым вечером. В общих чертах, конечно, но достаточно для того, чтобы…

— Круто-круто-круто! — Брайт радостно подпрыгивал на скамье, забыв, что еще недавно чувствовал себя плохо. — Ты просто огонь, чувак. Так и надо.

— Согласен, — Тута почти мурчал от удовольствия, одновременно поглощая свой обед и выслушивая историю. — Тоже так хочу.

— Да… прикольно, — Прэм проявил чудеса выдержки, перебив только в конце, но у него были свои заботы. — Парни, так чего с игрой-то? Вы пойдете или мне других поискать?

— Да пойдем, пойдем. Там же будет этот твой Конг, да, Артит? Хочу поблагодарить его за помощь, — Яркий блеск в глазах Брайта лидеру наставников совсем не нравился, но было еще кое-что, о чем он хотел предупредить своих друзей. И сделать это нужно было заранее.

— Будет. Ребят… вы только не удивляйтесь, если я стану вести себя там… не как обычно.

— Что ты имеешь в виду? — Нотт, конечно, хотел услышать подтверждение своим догадкам, и Артит не стал больше тянуть.

— Вы же помните, Конгу нравятся милые. Я… стараюсь быть таким.

— Дурак.

Лидер наставников до боли сжал пальцы на коленях, смотря другу в глаза.

— Я уже не прошу о помощи, только не мешать. Разве и это много?

Нотт не ответил, разглядывая его с каким-то непонятным, тяжелым чувством, зато оживился Брайт — уж он-то увлекался легко и с удовольствием.

— Да о чем речь! Я тебя сам там затискаю, моя прелесть!