В тот момент Локи наконец-то понял, что ему нужна помощь.

Когда тебя ломает, ты не хочешь ничего, кроме дозы. Даже если скажут, что она тебя убьет, ты с горящими глазами воткнешь шприц себе в вену, не задумываясь. Метадон должен облегчить страдания, избавить от ломки. И все обещали, что слезать с него гораздо проще.

Сравнивать было особенно не с чем, потому что резко бросать героин Локи даже не пытался, но день, когда он покончил с метадоном, стал преисподней, развернувшейся на земле.

Многие наркоманы, проходящие метадоновую терапию, посещают пару раз в день аптеку и получают там заветную дозу по рецепту. А как только терапия заканчивается, они запираются дома и проходят все эти муки самостоятельно.

Локи знал, что не сможет. Он просто кинулся бы обзванивать старых приятелей, у которых достал бы все, что угодно. Не осмелившись проверять силу воли в такой переломный момент, Локи предпочел остаться запертым в реабилитационном центре.

Только правда была в том, что с тех пор каждый день — чертова проверка силы воли.

И единственное, что помогало ему держаться, это музыка.

Возвращаться к карьере после перерыва было нелегко, но у Локи оставались преданные фанаты. Конечно, кто-то говорил, что его песни прошлый век. У поклонников короткая память. В один день они прыгают и визжат в зале, через месяц уже не помнят, кто ты такой, а через год не узнают и мотива.

Локи прекрасно понимал, что он не Фредди Меркьюри, чтобы его обожали десятилетиями, и за годовой перерыв придется дорого заплатить. Но кое-кто Локи не забыл. Когда он вышел на связь с Грандмастером, тот чуть ли не подпрыгивал от восторга. Впоследствии Локи выяснил, что это стиль у него такой: восхищаться всем подряд. И тем не менее, как бы Грандмастер ни восхищался чем попало, хватка у него была. Да такая, что он смог организовать выступление на фестивале, куда Локи не факт, что пустили бы даже в лучшие годы.

Конечно, с Грандмастером были свои сложности. Он любил подворовывать, и за ним приходилось очень тщательно следить. А еще в мире его прозвали рабовладельцем, потому что контракты, на которые он подписывал звезд, были адскими. Многие исполнители буквально оказывались в рабстве, но не Локи — вовремя хватило ума выявить все лазейки.

Это была настоящая сделка с дьяволом. И Локи соврал бы, если бы сказал, что это ему не нравилось.

В жизни Локи больше не было никакого смысла, кроме самовыражения, так что он с радостью отдался этой бешеной игре с Грандмастером, кто кого проведет. Тони даже считал, что они бы вышли прекрасной парой, которая будет обожать и издеваться друг над другом долгие годы, но Локи совсем не мог об этом думать. Где-то глубоко-глубоко в подсознании вечно копошились мысли о Торе. Он больше не приходил в галлюцинациях, но иногда Локи казался в толпе его голос, будто Тор собирался что-то сказать. И только через время Локи понял: Тор сказал все, что ему хотелось. Просто Локи не всегда его слушал.

Впервые Локи осознал это только год назад, когда Тони пригласил его на обед. Они со Стивом находились в ужасно приподнятом настроении, потому что у Питера в Массачусетсе начались каникулы, и он приехал домой. Это был чудесный день. Локи никогда не чувствовал себя чужим в их компании. Он будто стал членом семьи — странное ощущение, которого у него никогда не появлялось в родительском доме. Ближе к вечеру, когда Локи уже попрощался со всеми и сел в машину, дверь внезапно распахнулась, и внутрь залез Питер.

— Ты не против? Тебе все равно по дороге!

Локи вскинул брови, насмешливо спросив:

— Я тебе что, таксист?

Питер разочарованно опустил взгляд и начал выбираться из салона, но Локи ухватил его за рукав.

— Поехали.

Широкая радостная улыбка Питера заставила Локи усмехнуться. Они всю дорогу болтали, пели песни, и почему-то Локи внезапно позавидовал Тони со Стивом. Наверное, это здорово иметь такого сына.

Локи никогда не думал о детях. Возможно, потому что биологические родители его бросили, а приемные относились к нему как попало. Конечно, в последнее время они стали вести себя иначе, видимо, осознав, что другого сына у них уже не будет, но это не то чтобы прибавило Локи веры в отношения между отцами и детьми.

К тому же, с чужими отпрысками всегда проще. Локи улыбнулся, вспомнив, как когда-то давным-давно они с Тором мечтали открыть целую школу. Для таких же детей, которые хотели бы учиться музыке. Теперь эта мысль казалась странной. Конечно, с Тором они уже ничего не откроют, но кто еще мог воплотить его идею в реальность? Пока идеи Тора осуществлялись, он был жив.

Они с Питером доехали до Ист-Сайда. И, на самом деле, Локи было сюда не по дороге, но он был рад скрасить компанию Питеру, которого Хэппи уже достал. Возле нужного дома их поджидал Уэйд. Питер поблагодарил Локи, попрощался, выбрался из машины и кинулся обнимать Уэйда. Все это время Локи наблюдал за ними в ступоре. Он ничего о них не слышал, Тони никогда не упоминал Уэйда в разговорах, но Локи готов был поклясться, что этот изможденный вид и абсолютно лысая голова хорошего не предвещают. Тор всегда сражался за справедливость и организовывал целые фонды по борьбе с раком — Локи же перечислял деньги на благотворительность, потому что так принято. Ему было абсолютно плевать, кто сколько живет. Все мы люди, все умираем: одни раньше, другие позже. Это жизнь, она несправедлива.

Но в то мгновение, когда Локи увидел Уэйда, внутри что-то перемкнуло.

Локи осторожно выехал на дорогу, думая, можно ли им как-то помочь.

Сочувствие к едва знакомому человеку толкнуло к мысли: так ли важно общаться с кем-то, чтобы хотеть поддержать его?

Локи с каждым днем все больше и больше понимал, насколько Тор был прав в совершенно разных вещах.

Локи так и не удалось спасти Уэйда. Он умер в прошлом месяце. Но несмотря на то, что попытки Локи оказались тщетными, он помог еще нескольким людям. Раньше он даже не интересовался, куда уходят деньги на благотворительность. Для него это было где-то в пункте «Расходы на имидж». Локи никогда прежде не посещал больниц. Теперь он занялся этим так, как делал бы это Тор.

Грандмастер не в восторге от нового увлечения Локи. Скандальное прошлое, видите ли, больше интригует фанатов. Но Локи устал и от скандалов, и от наркотиков, и от бесконечного саморазрушения. От того, чем он занимался почти всю сознательную жизнь.

Локи выслушивает потоки поздравлений, улыбается всем и понимает, что это — момент, к которому все шло с самого начала. Он был рожден не для музыки, он был рожден для того, чтобы любить Тора. И даже теперь, когда Тора нет рядом, Локи продолжает это делать в своих песнях, в своих поступках, в своих словах. Больше, чем когда-либо раньше.

2015 год

Тора похоронили в понедельник. В день, когда большинство людей обещает себе начать новую жизнь. Кто-то так и сказал, что теперь, на небесах, Тора ждет покой и счастье. Локи никогда не был религиозен, но позволил им сделать все по правилам.

Считается, что похороны больше нужны для живых, чем для мертвых. Это дает возможность осознать реальность происходящего, проститься. С Тором это не сработало. На церемонии никто даже не плакал. Для всех, кто там присутствовал, Тор был уже шесть лет как мертв.

И теперь, два дня спустя, Локи стоит на кладбище, глядя на свежепоставленное надгробие. С него смотрит улыбающийся Тор, а под ним имя, даты и:

«Музыканты никогда не умирают».

— Что ты здесь делаешь? — Локи вздрагивает от звука голоса, раздавшегося за спиной. Тут так тихо, что разговоры даже кажутся неуместными.

— Хотел проверить, как поставили надгробие, — шепчет Локи. — Здесь похоронен мой брат.

— Музыканты никогда не умирают?

Локи улыбается и шагает назад, попадая в крепкие объятия.

— Так он сказал мне однажды в детстве, когда мы обсуждали Элвиса. Все эти теории о том, что он на самом деле жив и подстроил свою смерть.

— И он правда жив?

— Не знаю, — пожимает плечами Локи. — Зато я знаю, кто точно жив.