Отец постоянно вставляет палки в колеса. Если Локи играет на гитаре, он лишается ужина, пока не сделает уроки. За счет этого он ужасно худеет и чувствует себя плохо, но все равно упрямится. Глупые мечты о сцене и популярности уже совсем не кажутся реальными. Он сдохнет нищим уличным музыкантом. Но сдохнет с гитарой в обнимку, а не офисным клерком, каким его представляют люди, считающие себя его родителями.

Вслед за принятием скверного будущего идут наркотики. Локи не пробует. Локи наблюдает. Наблюдает за тем, как его новые друзья поддаются дурману. Они выглядят сумасшедшими. Они выглядят счастливыми. И Локи тоже хочет быть счастлив.

По глупости и ради забавы они воруют в магазинах. Это придает адреналина, веселья и ощущения собственной важности. Локи чувствует себя богом, когда обходится с кем-то нечестно. Он может все, что захочет. Все, на что праведные глупцы в принципе не способны.

С каждым днем приезд Тора все ближе, и чем он ближе, Локи понимает, что совсем его не ждет. За этот год они едва ли общались. На пороге двадцать первого века Тор потерялся так, будто его слова до Локи могут донести только мамонты и только на листах из папируса. Локи не желает видеть, каким замечательным Тор стал, и показывать, каким отвратительным сам сделался.

В вечер перед приездом Тора Локи берет в руки свой первый косяк. «Это баловство», — говорят ему. Локи смеется, кивая, подносит к губам и отчего-то шепчет: «Не сегодня».

Завтра понадобится гораздо больше сил, чтобы успокоиться. Мир не делится на черное и белое, как клавиши фортепиано. Насколько бы темно сегодня ни было, следующий день окончательно потеряет все краски. Вот тогда Локи и обратится к траве.

♫

Солнце — первое, что приходит в голову Локи при виде Тора. В последний год жизнь значительно потускнела, и теперь Локи смотрит на человека, который сияет. Но этот блеск, это свечение больше не вызывают в нем злобы, раздражения или зависти. Они заставляют улыбаться, когда с веселым криком, напоминающим имя Локи, Тор несется навстречу.

За год он изменился, возмужал, сильнее отпустил свои волосы. А объятия у него все такие же крепкие, но запах уже совершенно иной. Если раньше от Тора пахло чем попало: и шампунем, и соседними гаражами, и фастфудом — то теперь это точно парфюм. Тонкий, словно мягкий соленый запах моря. Локи нравится. Хочется задержаться на секунду, уткнуться носом в шею и насладиться ароматом.

Дело не только в запахе. Что-то совсем по-другому. Тор красивый. Локи впервые об этом думает, но сразу отбрасывает странную мысль, потому что какая разница? Это Тор. Тор, от которого сводит скулы в улыбке. Тор, которого Локи любит больше, чем свою гитару. В эту секунду он осознает, что ему не нужны никакие наркотики или алкоголь, ему не нужны новые друзья и не нужны дурацкие мысли о своей безнадежности. Ему нужен просто Тор. Брат и лучший друг. И до Локи, наконец, доходит, что те люди под кайфом совсем не были счастливы. Счастлив Локи здесь и сейчас.

— Только попробуй еще раз пропустить Рождество, — шипит Локи. Тор усмехается и поправляет его волосы так, как делал уже множество раз, но Локи отчего-то вздрагивает. Он отвык от личных прикосновений, и теперь они кажутся удивительными, странными, неправильными.

Неправильными просто потому, что Локи внезапно не желает их прекращать. Неправильными потому, что он слишком часто видел такое в романтических фильмах.

Тор ласково улыбается, разглядывая лицо Локи.

— Ты стал повыше. Растешь, мелкий!

— Не такой уж и мелкий, — со смехом отзывается Локи, но чувствует в своем голосе фальшивую дрожь. Ему все еще не по себе. А Тор ничего не замечает.

— Ладно, пошли в дом. У меня куча новостей, братишка.

Тор хлопает его по спине и подхватывает сумку. Локи выдавливает из себя улыбку, шагая внутрь.

Солнце может ослепить, а может обжечь. Сейчас Локи чувствует это на собственной шкуре. Как мотылек, он готов наивно уверенно лететь к свету. И пока Тор здесь сияет, стоит расслабиться и забыться.

♫

Целый месяц Локи проводит дома. Это звучит намного печальнее, чем есть на самом деле. Чаще всего он сидит в саду, скрываясь в тени старого дуба с его огромными ветками, напоминающими лапы чудовища. Это чудовище доброе. Оно оберегает Локи, скрывает от чужих глаз, помогает издалека наблюдать за остальными. За Тором.

Тор с отцом играют в пинг-понг, что-то обсуждают, смеются. Кажется, и не было между ними ссоры.

Кажется. Как только речь заходит о музыке, старое морщинистое лицо отца превращается в безэмоциональную гримасу. Тор это сразу подмечает и старается ничего не рассказывать.

А рассказывает он все Локи.

За весь год Локи не испытывал к Тору ничего, кроме зависти, и то, насколько прекрасная у Тора жизнь, должно было убить его, но это внезапно подбадривает. Все дело в том, как Тор подает свой рассказ. Он говорит: «Тебе там понравится». Он обещает: «Когда ты закончишь школу, поступишь, мы создадим группу». Он никогда не хвастается, насколько ему хорошо. Он вселяет в Локи надежду на то, что его ждет то же будущее.

И именно эта надежда, эта поддержка — то, чего так не хватало. То, без чего Локи опустился на самое дно. Или нет?

Он уже месяц не видел своих друзей, утонувших в лете и наркотическом угаре. Он по-прежнему сидит под деревом с любимой гитарой и наблюдает за Тором, перебирая струны.

Тор красив. Музыка сама идет из-под пальцев, будто Локи давным-давно знает эту совершенно новую мелодию наизусть. Так, как знает наизусть Тора, но только теперь открывает его по-настоящему. Тор отбивает удары ракеткой, и мышцы его крепких рук напрягаются. Он немного загорел за этот отрывок лета — легкий солнечный след ему к лицу.

Локи ненавидит себя за то, как долго рассматривает. Локи ненавидит себя за то, как им очарован. Локи ненавидит себя за то, что Тор — единственное его лекарство от депрессии. И вдохновение. И надежда. И радость. И все, черт возьми, в этом угрюмом беспросветном мирке!

Локи играет, а в голове копошатся слова, которые так хочется сказать Тору. Слова ложатся на музыку. На настоящую музыку.

Локи настолько увлекается, что позже, в панике, боясь хоть что-нибудь забыть, записывает текст и ноты. Ошарашенный тем, что совершенно не старался, Локи понимает, что это, возможно, лучшее, что он когда-либо сочинял.

Или просто любимое.

Локи знает, авторы очень предвзято относятся к своим детищам и не всегда в силах понять, что лучше. Но эта песня, полная его чувств, его нежности и противоречий, посвященных Тору, просто не может быть не любимой. Единственной любимой, потому что все остальные свои песни Локи не может терпеть.

♫

Локи поет очень тихо, почти что шепчет, цепляясь пальцами за железные струны. В комнате темно, несмотря на день: Локи любит толстые плотные занавески, скрывающие его от яркого солнца. Единственное, что заставляет выходить на свет — Тор. Жаркая погода притягивает Тора, как громоотвод молнию.

Локи давно понимает, что игра на гитаре — это его. А вот петь ему едва удается. Он старается и знает, верит, что станет лучше, но глядя на то, как Тор распевает что-то своим мощным звучным голосом, Локи испытывает и восторг, и тоску.

Тор никогда не учился петь. Он усидчиво занимается игрой на пианино, страстно увлекается барабанами и немного умеет обращаться с гитарой. Но петь? Просто однажды он напевал в душе хит Backstreet Boys (в чем ни за что, конечно, не признается), и Локи понял: у Тора талант.

Такими талантами Локи не обладает. Он и не играет ни на чем, кроме гитары и пианино, в отличие от Тора, который успел добраться и до скрипки, и даже до губной гармошки. Но, в отличие от Тора, Локи погружается в игру на гитаре полностью. В то время как Тор бывает везде и по чуть-чуть, Локи совершенствуется. Локи не сдается.

Он уже давно потерял надежду быть лучше, но она и ни к чему. Пока Тор смотрит на него восхищенными глазами, изображая гордость (может, и впрямь гордится?), Локи способен жить.