Тем временем Дэрил по-прежнему не возвращался, а Мэрл от вопросов уже совсем обеспокоенной Кэрол лишь безразлично отмахивался:

— Братишка обещал принести мяса ко дню выборов, барбекю устроим прямо на площади. Он же знает, что должен сделать правильный выбор в мою пользу, так что никуда не денется, не парься. Кстати, соседушка, я слышал, вы с Блонди будете голоса подсчитывать?

Кэрол невольно улыбнулась и покачала головой:

— Я не собираюсь искажать результаты в твою пользу! Уж прости, Мэрл.

— Ну ты чего! — с виду искренне возмутился он, но Кэрол не сомневалась, что он на это все же рассчитывал. — Ты, главное, проследи, чтобы подружка твоя случайно не смахнула под стол все голоса за меня!

— Вот это я обещаю тебе с чистым сердцем!

Само собой, Андреа ничего подобного делать бы не стала. Она горячо поддерживала Рика, но ратовала за справедливость. Тем более что у Мэрла шансов на победу было не так уж много. Кэрол думала, что у Шейна, который всю неделю вел себя слишком тихо, шансов тоже практически нет, но в последний день перед выборами он собрал на площади огромную толпу, которая слушала его, раскрыв рты от нового взгляда на то, каким должен быть их кандидат.

— Рик — мой лучший друг! — проникновенно говорил Шейн, приложив руку к груди. — Возможно, именно поэтому я и стою сейчас здесь перед вами в качестве кандидата на пост главы города. Кто-то может спросить: какая же это дружба, если ты стал его конкурентом? Но, поверьте, это самая настоящая дружба. И желание добра нашему городу, всем вам. У нас уже был Губернатор — семейный человек. В прежние времена крепкая семья у человека, наделенного властью, считалась символом надёжности, согласен. Но мир изменился и изменились правила. Сейчас у нас все ещё тревожные времена, многие докладывают, что за стенами города постоянно чувствуется чужое присутствие: скорее всего, ходячие совсем близко. Может быть, вас расслабили подростки, которые предпочли покинуть город, никого не тронув, но не стоит обманываться, все мы помним, как ходячие нападали на людей. Мы живём в опасные времена и меньше всего нам нужен лидер, способный забыть о благе города и безопасности горожан, если вдруг с кем-то из членов его семьи что-то случится. Я искренне надеюсь, что семья Рика будет благоденствовать и процветать, но жизнь — сложная и непредсказуемая штука. У него сын подросток, беременная жена, а вскоре будет ещё и младенец. И как вы думаете, кого Рик выберет в минуту опасности? Он выберет их и будет прав. Но для остальных это может обернуться огромной трагедий. Филип Блейк, как я слышал, тоже поначалу преследовал благородные цели и искренне хотел создать действительно безопасное место для вас. Но потом его дочка заняла все его мысли. Готовы ли вы рискнуть подобным образом снова? И готовы ли отнять Рика у его семьи, которой он будет нужен, когда появится ещё один ребенок? Лично я не готов. Я хочу, чтобы мой друг сохранил семью, чтобы он не разрывался надвое между своими обязанностями перед вами и долгом перед семьей. Я не хочу, чтобы однажды ему пришлось выбирать. Потому что при любом выборе кто-то да пострадает. Я же… у меня нет ровным счётом никого. И в то же время у меня есть большое желание сделать это место действительно безопасным и процветающим. Не ради кого-то одного здесь. Ради всех и каждого. И ради Рика в том числе.

Задумались после этой речи многие, даже Рик, который выслушал Шейна с лёгкой улыбкой на губах. Конечно же, снимать свою кандидатуру он не стал, он по-прежнему считал, что из него выйдет хороший лидер города. Кэрол не сомневалась в этом. И теперь снова задумалась о том, кому же из них двоих она отдаст свой голос. Ведь если не решить до утра, придется голосовать за Мэрла. И если подобным образом сделают все не определившиеся с выбором горожане, он чудесным образом и впрямь станет мэром Сина, а Дэрил от ужаса и стыда переедет жить в лес на дерево.

Кэрол провела мучительную ночь почти без сна. София, к счастью, спала уже совсем хорошо, но от этого становилось лишь хуже. Теперь Кэрол, не занятой никакими другими тревогами, было ещё страшней за Дэрила. Ее воображение подсовывало ужасы картину за картиной, одну страшней другой, и она, засыпая на несколько минут, каждый раз вскидывалась в постели в холодном поту, шарила ладонью по пустому месту рядом с собой и утыкалась лицом в подушку, стараясь не плакать.

Спеша утром в дом Губернатора, где вот-вот должны были начаться выборы, на которые жителям города отводилось три часа (за это время, по их расчетам, все успеют спокойно написать желаемое имя на выданном им листке бумаги), Кэрол пыталась думать о подсчёте голосов и объявлении результатов, чтобы хоть как-то унять бешено колотящееся от тревоги сердце. А потом вдруг увидела уставшего, перепачканного с ног до головы Дэрила, который, еле передвигая ноги, выходил из дверей склада. Ей хотелось и ударить его и поцеловать одновременно.

Вероятно, он понимал, что стоило все же предупредить о столь долгой отлучке, потому что усердно прятал от нее взгляд, когда она подошла к нему и крепко обняла. Его запах после стольких дней в лесу практически сшибал с ног, но все равно был родным и успокаивающим.

— Никогда больше так не делай, Дэрил Диксон, — пробормотала она ему в плечо.

— Я оленя притащил, — виновато сказал он ей в макушку.

— Лучше бы себя притащил ещё три дня назад! — фыркнула Кэрол и, отойдя на шаг, вгляделась в его лицо. — Как там?

— Да все норм, просто ждал реально хорошей добычи, — снова отвел взгляд в сторону Дэрил. — Если ты о ходячих, то не видел я их. Но… опять чувство, что кто-то следит, пару раз было. Один раз я оставил трёх кроликов мелких на поляне, вроде как для этих… ну, наших… отошел, вернулся через пять минут: кроликов как слизали. Следов других животных не было. Так что ходячие рядом. Тут что?

— Твой брат собирается выиграть выборы, — улыбнулась Кэрол.

— Где там надо чего написать?

— Ну уж нет! Иди домой, прими душ и переоденься, а потом придёшь голосовать. Боюсь, Андреа не так привычна, как я, к твоему виду и запаху после охоты. Иди-иди, у тебя ещё много времени!

Дэрил послушно отправился домой, на общей кухне в несколько рук уже разделывали оленя, собираясь готовить обещанное Мэрлом барбекю, а Кэрол поспешила в дом Филипа Блейка, где в вестибюле было устроено некое подобие избирательного участка. Конечно, у них не было красивых бюллетеней и всех прочих атрибутов выборов прежних времён, но все равно этот день, который должен будет войти в историю Сина, как день первых выборов, был праздничным и торжественным. Несколько человек устанавливали на площади колонки: после оглашения результатов выборов планировался праздник с жареным мясом, прохладительными напитками и хитами прежних лет.

— Мне казалось, у нас не так много людей в городе живёт, — пошутила Кэрол к концу третьего часа, когда количество избирателей стало потихоньку уменьшаться.

У нее уже щеки болели от улыбок, а в голове путались все слова: почти каждому приходилось объяснять самые элементарные вещи. Но наконец двери дома закрылись, и они с Андреа с облегчением уселись за стол, поставив рядом наполненный листами бумаги ящик. Прежде чем начать подсчет голосов, они позволили себе немного передохнуть и выпить холодного чая, а потом, понимая, что люди на площади ждут, стали считать.

— Господи, я была уверена, что за Мэрла проголосует одна Эми, — ужаснулась Андреа, ставя очередную чёрточку перед его именем.

С каждой минутой они все более увлеченно подсчитывали голоса: явного лидера пока не было. Двое кандидатов шли практически вровень друг с другом.

========== Глава 49 ==========

Андреа наотрез отказалась выходить и озвучивать результаты выборов, предложив это сделать Кэрол, хотя раньше она сама планировала поздравить горожан с верным выбором и даже подготовила речь о Рике Граймсе. Что ж, теперь эту речь можно было выбросить. Или отложить до тех времён, когда, по той или иной причине, в Сине будут проводиться очередные выборы.