Зойку захлестнула безрассудная ревность: у мужа друзей половина поселка, и среди них много симпатичных девчонок, которых война оставила без женихов. Она злилась на него, но, как водится, во всем винила свекровь, видя в ней угрозу своему семейному счастью. Начались скандалы. Разобиженную на весь свет Зойку утешали соседи-доброхоты из генеральского дома напротив. Генеральша, добродетельная барыня-филантропка Александра Федоровна Тимошенко, выращивала из деревенских девчонок вышколенных горничных, в меру образованных и воспитанных, которые служили у нее несколько лет, учась в вечерней школе и отрабатывая хлеб и кров, а затем выдавала их замуж за перспективных, на ее взгляд, подчиненных своего мужа. Ее собственная дочь училась в университете и приезжала из Москвы только в выходные, конвейер с горничными и прочей прислугой был отлажен, и деятельная натура этой женщины требовала новых высот. Как и многие украинцы, они с мужем недолюбливали евреев вообще, а своих соседей в частности, особенно хозяина дома, работавшего в органах, которого в поселке побаивались. Ну как тут не помочь их русской невестке!

Александра Федоровна приняла живейшее участие в судьбе Зойки, подспудно воспитывая ее и обучая светскому этикету, как своих горничных. Первым делом заговорщицы тайно окрестили ребенка в местной церкви. Зойка теперь могла оставить на вечер дочку под присмотром прислуги Александры Федоровны и куда-то вырваться. Скоро начнется сессия в институте, и ей надо многое наверстывать, чтобы не потерять год. Ребенка она устроит в круглосуточные ясли-сад. Свекор, поняв, что помощи от Зойки в уходе за кроликами ему не дождаться, решил подыскать ей работу. Его связи позволяли ему пристроить невестку в приличное место – рядом с площадью трех вокзалов располагались целых четыре министерства. Он выбрал что попроще – сельскохозяйственное, куда Зойку взяли секретарем-машинисткой. К тому же там оказался прекрасный загородный детский сад-ясли, куда малышей с полугода до трех лет сдавали на круглосуточное воспитание с редкими наездами родителей.

Наконец-то Зойка вздохнула свободно и независимо. У мужа была своя жизнь, у нее – своя. Вот только Зойкина мать, узнав о круглосуточном воспитании внучки на чужих руках, изругала ее в письме последними словами. Но у Зойки своя голова. Ничего, все дети как-то вырастают, и с ее дочкой ничего не случится. Ей самой надо в люди выбиваться, а не сидеть квочкой над ребенком. Она быстро выучилась стучать на машинке и почувствовала себя важной птицей, работая в таком шикарном месте. Огромное новомодное здание на Садовом Кольце с большими окнами-витринами, диковинными иностранными лифтами, лестницами в ковровых дорожках и кабинетами, обитыми дубовыми панелями, было образцом современного учреждения, где все располагало к работе больших и мелких чиновников и даже обслуживающего персонала. Буфеты и столовые с белоснежными крахмальными скатертями, изящным фарфором и столовым серебром – для каждого сословия отдельно, где можно было прикупить на вынос дефицитные продукты; поликлиника, парикмахерская, почта, билетные кассы, магазин, собственное ателье и даже мастерские по ремонту обуви-одежды. В распоряжении министерства – соцстраховские путевки во всевозможные санатории и дома отдыха по всей стране. Для детей сотрудников – детские сады-ясли, пионерские лагеря и прочие блага.

Зойка быстро сообразила, что за это место надо держаться зубами и постараться после окончания института получить здесь приличную должность. Однако желающих пристроить своих ближних на теплое местечко в министерстве было немало, поэтому над нижними чинами вечно нависал «Дамоклов меч» сокращения штатов. Ее спасала от изгнания из этого рая учеба в институте и… тень свекра. По субботам к министерству подъезжал автобус с детсадовскими детьми, который в понедельник увозил их обратно. Зойка забирала дочку и маялась с ней все воскресенье. Юра все так же равнодушно смотрел на свое потомство и в часы страстных примирений с женой, подхватив ее на руки, уносил в спальню, бесцеремонно выталкивая дочку за дверь, где она оставалась одна под присмотром собак и кошек. Ясельное воспитание – суровая школа жизни для ребенка, поэтому девочка никогда не капризничала и не досаждала своим родителям. Рано научившись ходить, она частенько куда-нибудь забредала, особенно летом на огромном участке, где ее не сразу удавалось отыскать. И лишь однажды пронзительно закричала, упав на лестнице на валявшиеся там осколки стеклянной банки. Неровный шов через весь подбородок остался на всю жизнь.

В конце 1947 года в стране отменили продовольственные карточки, но для того чтобы народ не захлебнулся от радости, почти в это же время устроили денежную реформу – и многие из тех, у кого было кое-что запасено на «черный день», в одночасье избавились благодаря заботе государства от «излишков». Убежденный коммунист, член партии с 1918 года, талантливый человек, обласканный властью и нечаянно обуржуазившийся в длительных зарубежных командировках, где он выполнял спецзадания НКВД, Борис Юрьевич впервые усомнился в верности курса родной партии. Ему оставалось только в отчаянии скрипеть зубами и лихорадочно соображать, как тянуть семью и родичей-прилипал на одну его пенсию, хоть и персональную. От сына с невесткой толку никакого – их крох хватало только на карманные расходы.

Семейная жизнь у Зойки никак не клеилась, но она продолжала оставаться в доме мужа, который все больше от нее отдалялся, не желая вовсе играть в эту игру. Перед ним открывались новые горизонты – он оканчивал ускоренный курс исторического факультета педагогического института и частенько уезжал в далекие экспедиции. Денег он ей на ребенка не присылал, полагая, что она и так живет на всем готовом в доме его родителей. Зойка, просвещенная сведущими кумушками, знающими, как ущучить этих подлых евреев, от которых все беды на свете, советовали ей подавать в суд. Бесконечные судебные тяжбы шли с переменным успехом, учитывая непомерные Зойкины запросы. Конечно, свекор мог ее в два счета прихлопнуть как муху, но он избегал скандала, оберегая свою репутацию видного общественного деятеля районного масштаба и не желая «подливать масла в огонь» – кампании против евреев то затихали, то вновь разгорались с небывалой силой на пустом месте. Выход один – договориться по-тихому с невесткой и купить ей с ребенком жилье после развода.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.