— Это ничего, — важно заявил Секстус Северус, — учение — благое дело. Нужно быть упорным и умения придут. А сейчас попробуй позвать его. Здесь особое место, может быть, он и отзовётся.

«Томми?» — неуверенно позвал я, и каково же было моё изумление, когда в голове раздался удивлённый голос:

«Гарри? Но как ты смог? Ты ведь не спишь!»

«Видишь ли, — ответил я, — я тут нашёл одно странное место и познакомился с призраком…»

«С призраком? — охнул Томми. — Гарри, ты должен быть осторожным!»

«Да это вроде бы хороший призрак, — выдавил я. — Это римский знаменосец, погибший очень давно. Он не смог уйти, потому что охраняет своего орла».

«Как интересно! — восхитился Томми — Хотел бы я увидеть его!»

— Так что тебе мешает, мальчик? — заметил вслух Секстус Северус. — Здесь я слышу тебя… и ты можешь покинуть своё вместилище.

Томми удивлённо ойкнул… и через минуту рядом со мной начала формироваться призрачная фигура ребёнка. Томми был совершенно таким же, как в моих снах, только белёсым, призрачным.

Мальчик с удивлением рассматривал себя, и наконец, воскликнул звонким голоском:

— Как хорошо! Я могу видеть, слышать и двигаться!

— Ты можешь остаться здесь, малыш… — мягко сказал взрослый призрак. — Вдвоём нам не будет скучно. Ты ведь знаешь, что твоё пребывание внутри Гарри может быть опасным для него, если злокозненный маг, частью души которого ты являешься, воскреснет.

— Но я не хочу причинять Гарри зло! — горячо воскликнул Томми.

— Это так, — согласился Секстус Северус, — я не вижу в тебе никакого зла. Но ты — всего лишь часть целого, малыш.

Томми опустил голову, и выглядел он при этом таким несчастным, что мне стало его жаль.

— Послушайте, Секстус Северус, — решительно сказал я, — может, это и глупо, но я не собираюсь выгонять Томми. Он мне стал, как младший братишка, и я не хочу, чтобы он пострадал. Я непременно решу эту проблему… Но не сейчас.

— Твоё решение, — отозвался призрак. — Но я бы, на твоём месте, подобрал бы для малыша более подходящее вместилище. Что-нибудь неживое. Но если ты хочешь переселить эту душу в подходящее тело — и впрямь, лучше пусть побудет пока с тобой.

— Как это — переселить? — удивился я.

— Мой отец, — задумчиво начал призрак, — рассказывал мне о некоем злокозненном маге, пытавшемся избежать смерти. Он расколол свою душу и вложил часть её в неодушевлённый предмет, дабы воскреснуть после смерти. Отец говорил, что этот маг страшно ошибся, ибо получив долгую жизнь, он утратил то, ради чего стоит жить — искренние чувства. И конец его был печален. Но однажды он обмолвился, что если вложить часть души в живой, и более того, мыслящий носитель, то она начнёт восстанавливаться и со временем сможет самостоятельно покинуть своего носителя, ибо двум душам не место в одном теле. Такая душа может вселиться в подходящее тело и получить новую жизнь. Но для этого смерть предыдущего владельца тела должна будет произойти на глазах у носителя. Но я мало знаю об этом. Отец рассказывал эту историю в назидание, а о возможности воскрешения души проговорился случайно. С тех пор он строго-настрого приказал мне забыть об этом и никогда уже не вёл подобных разговоров.

— Вот как… — задумчиво произнёс я, — что ж, это интересно… А того злокозненного мага звали случайно не Герпий?

— Может быть и так, — отозвался легионер. — Но этого я не помню.

— И вообще, — звонко заметил Томми, — давайте уже займёмся отработкой заклятий! Я… у меня не слишком хорошее предчувствие, Гарри! Тебе нужно обучаться, и чем скорее, тем лучше.

И Томми с Секстусом Северусом предвкушающе переглянулись.

Ну что я могу сказать? Следующие два часа превратились в сущий ад. Начали мы, естественно, с простенькой «Вингардиум Левиосы»… само собой, беспалочковой. Причём Секстус Северус был далеко не так слаб, как говорил о себе. Он, как выяснилось, знал довольно много заклятий и пользовался ими именно что без палочки. А на наши с Томми вопросы заявил, что в его времена маги вообще палочками не пользовались. Были посохи у сильнейших из них — это да, но посохи и не нужны были для большинства заклятий. Посох… ммм… это что-то вроде тяжёлой артиллерии, не каждому магу подчинялся и служил он для заклятий огромной мощности — город, там, разрушить… или кладбище поднять. А на наши с Томми рассказы о палочках, Секстус призадумался и выдал:

— Мнится мне, что стали волшебники слабеть и вырождаться. Отсюда и желание облегчить себе творение заклятий. Палочка должна помогать своему владельцу сконцентрироваться, дабы получилось у него желаемое. Но ты не нуждаешься в этом, Гарри. У тебя всё должно получиться и так, уж я-то вижу. Смотри!

И легионер направил руку на ящики, произнеся:

— Вингардиум Левиоса!

Ящики медленно, словно нехотя, поднялись в воздух. Невысоко, где-то на метр, но поднялись. А ещё они целую минуту парили над полом, пока Секстус не сделал плавный жест рукой. Тогда ящики аккуратно опустились на свои места — точнёхонько там, где и стояли. Неплохо так для призрака.

— И вы говорите, Секстус, что вы — слабый маг? — поражённо спросил Томми.

— О да, юный Томми, — отозвался призрак. — Мои братья были куда сильнее. Но, Гарри, мы отвлеклись. Попробуй ещё раз. Ты ведь чувствуешь магию внутри себя?

— Вроде бы… — неуверенно пробормотал я.

— Посмотри в себя, — посоветовал Секстус. — Попробуй отделить часть своей магии и создать что-то вроде верёвки. А когда произнесёшь заклинание — пусть верёвка оплетёт ящик. Тебе останется только толкнуть его мысленным посылом, и ящик поднимется.

Угу, ящик… Этот призрак на мелочи не разменивается. В Хогвартсе, помнится мне, с пёрышка начинали…

Томми хихикнул. Неужели услышал? Его лукавая мордашка говорила о том, что таки да, моя мысль для него тайной не осталась. Но он тут же скромно потупил глаза и тихо сказал:

— Гарри… Прости, что я подслушал твои мысли. Постараюсь больше этого не делать… Но ты должен понять — истинный маг должен всегда желать невозможного. Для тебя невозможным кажется поднять этот ящик… Но, поверь, это проще, чем кажется. В этом месте много силы, поэтому и колдовать легче. Ну же, попробуй ещё раз!

Я вздохнул. Похоже, эта парочка от меня так просто не отвяжется. И я, как советовал Томми, «заглянул в себя». И поразился красивым переливам своего «шарика». Он светился и мигал, он словно пел без слов… и тут я понял одно — неважно, есть палочка или нет, знаю я заклинание или нет, значение имеют только моя сила… и моё желание невозможного.

— Вингардиум Левиоса! — произнёс я, мысленно прося свою силу отреагировать… И мне удалось! «Косичка», подобная той, что появилась в первый раз, выскользнула из «шарика» и оплела все ящики.

— Вингардиум Левиоса! — повторил я, делая мысленный рывок. Ящики рывком поднялись в воздух и застыли под самым потолком.

— Ох, ничего себе! — хором, не сговариваясь, воскликнули Томми и Секстус.

— Фините Инкантатем! — произнёс я, отменяя предыдущее заклинание. Ящики опустились… я подчёркиваю, опустились, а не с грохотом рухнули на пол.

— У меня получилось! — прошептал я, чувствуя странную усталость.

— А я и не сомневался! — радостно воскликнул Томми. — Гарри, ты очень сильный!

Призрак покивал головой:

— Сильный, да. Но теперь тебе нужно отдохнуть. Тебе пока не стоит колдовать. Отдохни и приходи завтра, мы продолжим.

Я покосился в окно. Казалось, что я провёл здесь совсем немного времени, но уже начало темнеть. Ох, попадёт мне от Петуньи! Они наверняка привезли Дадли с занятий боксом, а меня нет…

— Спасибо, уважаемый Секстус Северус, — попрощался я. — Действительно, уже поздно и мне пора. Но я постараюсь прийти завтра.

— Приходи, — отозвался легионер. — Я буду ждать.

И он церемонно склонил голову и воспарил куда-то под потолок. А Томми махнул мне рукой, подмигнул и тоже исчез. Назад вернулся, понятно.

Я торопливо выбрался из здания и бегом понёсся на Тисовую. Как раз успел к ужину. Естественно, Петуния сделала мне замечание, и я извинился, пообещав, что впредь постараюсь так сильно не задерживаться. Вообще-то фраза содержала в себе подтекст, говоривший о том, что задерживаться я периодически буду, просто не до темноты, но всё семейство было настроено благодушно. Как оказалось, Дадлика взяли в боксёрский клуб, и тренер обещал заняться им индивидуально. Видимо, и впрямь в кузене имелся какой-то скрытый потенциал. Ну и ладно, будем надеяться, что он нашёл себе дело по душе. Всё меньше проблем и больше возможностей заняться своими делами.