На них я реагировал по-разному — Артуру подсунул несколько маггловских книг для «чайников» об устройстве двигателя внутреннего сгорания, электрической батарейки, радиоприёмника и прочего. Всё. Уизли больше не интересовали условия проживания Героя и его взгляды. Больше всего он хотел запереться в своём сарайчике и заняться опытами… кстати, по слухам, довольно удачными. Во всяком случае, в «Норе» появилось электрическое освещение и заработала стиральная машинка. И вообще, то ли на него так повлияла «гибель» Джинни, то ли у мужика наконец заработали мозги, но он и в своём отделе навёл порядок и даже заработал повышение зарплаты. Так что мы с ним беседовали вполне мирно, и он только сожалел, что я пока не могу познакомиться с его сыновьями и настойчиво зазывал в гости. Я пока отбрыкивался.
Кингсли я рассказал несколько жутких историй о маггловских маньяках и дал почитать парочку детективов Агаты Кристи, после чего мы с ним не без взаимного удовольствия эти романы обсуждали. Ну, и не только романы. Так что я был вполне себе в курсе последних дел аврората. Кстати, Кингсли был далеко не таким идиотом, каким показался мне сначала. И мысль о том, что он задумал какую-то свою игру, у меня только укоренилась.
А вот Грюм… Честно, я не понимал, почему его считают другом Дамблдора. У меня создалось впечатление, что он вполне себе знает, какую сеть пытается сплести вокруг меня Величайший и Светлейший Дедушка, поэтому, помимо классического совета о «постоянной бдительности» я от него услышал и вполне дельные — например, про важность ношения Комплекта Наследника или хотя бы именных защитных артефактов. Именно он мне показал простенькие заклятья для выявления зелий и ядов в пище, а также заклятие Отсечения плоти, которое нужно было обновлять ежедневно. Если делать это правильно, то ни волосы, ни частицы кожи, ни кровь мага нельзя будет использовать в Оборотном, Амортенции и прочих нехороших зельях. Пусть я, благодаря Блэкам, уже всё это знал, но всё равно приятно, что хоть кто-то, кроме них всерьёз был озабочен моей безопасностью. Причём делал это Грюм не на глазах у Дамблдора, а в те моменты, когда Великий и Светлый отвлекался на ядовитые беседы-пикировки с крёстным.
Сдаётся мне, что Грюм понимал: в Хогвартсе меня будут обрабатывать всеми возможными способами, и пытался это как-то предотвратить. Зачем? Ох, не верил я в его бескорыстие. Скорее всего, ему, как и Кингсли, нужно было моё доверие в каких-то своих целях. Однако, ну и отношения в Светлом Ордене… Чисто пауки в банке.
Радовало только одно — все эти проверки не давали ни малейшего повода для того, чтобы отобрать меня у крёстного. А то, что Сири после ухода высоких гостей каждый раз в пух и прах разносил тренировочный зал, — право, такие мелочи.
Кстати, именно от Кингсли я узнал о том, что мисс Фигг поступила в больницу святого Мунго в состоянии полнейшего умоисступления, и еле-еле дождался конца визита, чтобы начать вытряхивать правду из Томми-Ника и Дадли.
Правда была впечатляющей. Томми-Ник в полной мере унаследовал гений своего Тёмного прототипа… и додумался зачаровать маггловскую технику. Нет, особо нового в этом ничего не было — зачаровал же Сири свой мотоцикл ещё в юности, а тот же Артур Уизли — аж целый автомобиль. Но Томми-Ник пошёл дальше.
Для начала Томми-Ник, после моего отъезда пользовавшийся полным доверием книззлов, проник в дом Фигг и прикрепил парочку собственноручно изготовленных артефактов с нанесёнными на поверхность руническими цепочками. Артефакты были аналогами маггловских диктофонов с закольцованной записью, начинали работать после активации рунической цепочки и работали шесть-восемь часов, после чего самоликвидировались. А остаточные явления от колдовства были весьма слабенькими и отследить их впоследствии было невозможно. Что характерно, рунную цепочку Томми-Ник мог активировать дистанционно. Я же говорю — гений…
Дадли же в этот момент маячил на глазах у мисс Фигг, убирая снег во дворе. Сама же старая сквибка пила чай с пирогом у Петуньи и жаловалась на жизнь. Петунья позвала мисс Фигг на чай по настоятельной просьбе Дадли… и она явно поняла, что готовится что-то нехорошее, но помочь Дадли согласилась. Не забыла Петунья ни артефакта, ни пирожков с начинкой, ни того, что старуха постоянно науськивала её относиться ко мне построже.
Так вот, Фиггша провела приятный вечер, вернулась домой, послушала радио и улеглась спать. Не тут-то было… Едва в окнах домика погас свет, Томми-Ник активировал рунные цепочки и артефакты заработали. Последовательность дальнейших событий удалось восстановить с помощью Мистера Лапки.
Для начала не успевшая заснуть мисс Фигг услышала замогильные звуки — стоны, шелест и скрип. Перепуганная сквибка вскинулась с постели и вскрикнула:
— Кто здесь?
Стоны усилились и превратились в слова — грустные, жалобные и угрожающие:
— Арабелла… Арабелла… Это мы…
— Лили… Джеймс… мы пришли к тебе…
— Нет! — возопила мисс Фигг. — Вы мертвы! Вас нет!
— Нассс нет… Мы есссть… Мы пришли к тебе, Арабелла…
— Зачем ты так с нашим мальчиком? За что?..
— Почему ты смотрела на страдания невинного ребёнка и не помогла ему? Как ты могла?
— Дамблдор! — в ужасе вскрикнула сквибка. — Он приказал!
— Иуда! — прозвучало в ответ. — Ты смотрела, как страдает наш мальчик и радовалась! Он платил тебе… Ты — предательница! Готовься, Арабелла… Скоро мы придём за тобой…
— Придём…
— Мы отомстим за Гарри…
— Отомстим…
— Ты пожалеешь…
— Пожалеешь…
И это продолжалось всю ночь. Парализованная ужасом старая сквибка даже к камину подойти боялась, чтобы позвать на помощь. А ровно через шесть часов рунные цепочки распались, и артефакты просто испарились, перед этим выдав голубоватое призрачное сияние, которое сгустилось в центре комнаты в подобия человеческих фигур — мужской и женской, что окончательно уверило мисс Фигг, что к ней приходили Джеймс и Лили, полные решимости отомстить за сына.
Когда наступило утро, мисс Фигг вызвала-таки по камину Дамблдора, но то, как она выглядела, и какую бессвязную чушь плела, уверило того, что старая женщина просто спятила. А когда он проверил дом и не нашёл ни чар, ни проклятий, то уверился в этом окончательно.
Кое-какие сбережения у мисс Фигг всё-таки были, что и позволило поместить её в больницу Святого Мунго, где она и прописалась на долгие годы в отделении для безнадёжных больных. Мисс Фигг сошла с ума окончательно и бесповоротно, то выдавая приступы буйства, то сидя неподвижно часами и смотря в одну точку. Мне не было её жаль. В конце концов, не подбрось она артефакт Дурслям, канонный Гарька был бы жив. Но её палату в Мунго я впоследствии оплачивал до самой её смерти.
Дом мисс Фигг простоял пустым недолго. Спустя полгода в него вселилась пожилая вдова офицера Королевских ВМС, миссис Рокуэлл — дама куда более симпатичная и приятная, с которой у соседей сложились очень хорошие отношения. А куда подевались многочисленные коты мисс Фигг, жители Литтл-Уингинга так и не узнали.
Люди! Вот только не надо упрекать автора и Томми-Ника за излишнюю жестокость! Мисс Фигг капитально портила Гарри жизнь... за что и поплатилась. Это не проявление злобной натуры Тёмного Лорда, а вполне себе заслуженная расплата!
Комментарий к Глава сто двадцать седьмая. В которой герой принимает участие в судьбе книззлов и узнаёт о страшной мести *Температура замерзания жидкого азота -195,8 °C
====== Глава сто двадцать восьмая. В которой герой планирует нанести один визит, а наносит совсем другой ======
Жизнь потихоньку устаканивалась, и даже к еженедельным визитам Дамблдора я относился, как к неизбежному злу, убеждая себя в том, что я так скорее приобрету иммунитет к его пламенным речам. Я продолжал играть добродушного, но не слишком далёкого сироту, который до смерти рад, что обрёл хоть одну родную душу.
Но тут главное было не переборщить. Моя слишком горячая любовь к крёстному могла послужить не в пользу последнего, поэтому, надеюсь, что Дамблдор пребывал в убеждении, что Сириус Альфард Блэк заботится обо мне, обеспечивает всем необходимым, но по-настоящёму тёплых отношений у нас нет, скорее уж нежданный наследственный крёстный добросовестно выполняет долг, возложенный на Род, и особо тёплых чувств к крестнику не питает.
