— Врёшь!
Я удивился:
— Но я действительно здесь живу!
— Может, и живёшь, — хмуро отозвался Флинт. — Но ты не Гарри Поттер. Все знают, как выглядит Мальчик-Который-Выжил. У него круглые очки и шрам на лбу, оставленный Авадой Того-Кого-Нельзя-Называть. И он надёжно спрятан Дамблдором, уж у Блэков его точно быть не должно. А ты похож на Гарри Поттера, но всё же не он. Не надо со мной шутить, ты, наверное, бастард кого-нибудь из Блэков? Так и скажи, нечего стесняться. Бастарды тоже бывают сильными магами. А мать твоя из чистокровных?
Я хихикнул и покосился на себя в зеркало. Действительно, на растиражированный образ героя я теперь совершенно не похож — очков у меня нет, шрам на лбу зажил, остался только почти незаметный белый зигзаг, волосы воронье гнездо не напоминают — за последнее время они неплохо так отросли и я собираю их в хвост. Была у меня, кстати, крамольная мысль решить проблему причёски кардинально, то есть побриться налысо, но тут уж воспротивились все взрослые во главе с леди Вальпургой. Так и приходит на ум историческая байка про последних Меровингов*…
Да и не выгляжу я больше тощим заморышем — кости обросли мясом, движения стали более ловкими и гибкими, а зелёные глаза приобрели голубоватый оттенок. Так что тут не Авада, тут скорее аквамарин.
«Эй, ты не самолюбованием занимайся, а с парнем контакт налаживай», — буркнул Томми.
Вот же язва. Но он прав, контакт с парнем наладить необходимо, а то он уйдёт в себя и извлечь его из этой скорлупы будет очень даже затруднительно.
Так вот, на растиражированный образ я сейчас не слишком похож и неудивительно, что Флинт не признал во мне Героя Магического Мира. Но отношения-то налаживать надо…
— Ты будешь смеяться, — улыбнулся я, — но я действительно Гарри Поттер. Зрение мне вылечили, шрам почти исчез и цвет глаз немного поменялся. Говорят, такое бывает. Хочешь, поклясться могу. Хотя, нет. Мы сейчас спустимся к ужину, и ты сам всё узнаешь — не будут же все Блэки тебя разыгрывать.
По недоверчивому выражению лица Флинта, он считал, что от взрослых можно ждать любой подлости, но потом всё-таки смягчился.
— Хорошо, я поверю тебе. Маркус Флинт, Наследник Флинт и гость этого дома.
— Я знаю, — улыбнулся я. — Леди Вальпурга предупредила меня, что ты приезжаешь. Рад познакомиться.
Флинт покосился на мою жизнерадостную улыбку с некоторым недоверием, но потом любопытство победило, и он спросил:
— Слушай, Гарри, раз такое дело, может, расскажешь, как ты здесь оказался? И почему Дамблдор тебе это позволил? Меня-то вон к Дожу законопатили…
— К Элфиасу Дожу? — уточнил я. Этого персонажа канона я помнил очень и очень смутно, если честно — только имя и всё.
Маркус покачал головой:
— Если бы… Он, хоть и Дамблдоров подпевала, но маг приличный, круциатить без повода не стал бы, только за дело. Это кузен его, Адольфус Дож, мразь распоследняя… Веришь, я Хогвартса ждал, как спасения, хоть девять месяцев в году от этого урода отдохну… Он ведь, когда я на Слизерин поступил, совсем озверел, всё твердил, что зря столько сил потратил на Тёмное отродье… Ага, на то, чтобы деньги с моего сейфа снимать, он силы тратил…
Моя челюсть чуть не встретилась с полом:
— Твой опекун тебя пытал Круцио?
— Ну, — угрюмо отозвался Флинт, — ты-то, небось, у своих опекунов как сыр в масле катался… Герой, и всё такое… а мне — да, за всё прилетало. Лет с семи…
— А отката твоему опекуну не прилетало? — удивился я, пропустив тираду про сыр и масло. Потом расскажу, если что. Пусть парень выговорится. Его, кажется, никто так долго не пытался выслушать, а в Слизерине явно не принято плакаться. И Флинт меня не подвёл. Похоже, он сам не понимал, что ему делать, что с ним происходит и как изменилась его жизнь… и ужасно боялся возвращения к опекуну. Вот и прорвало парня.
Флинт с шипением втянул воздух сквозь зубы и невнятно выругался, а потом сказал:
— Извини. Не сдержался. Но нет, не было ему откатов. Настоящий-то опекун перед магией клятву даёт, с этим строго. Да только эти твари из Министерства с подачи Дамблдора для нас, ублюдков Пожирательских, эту процедуру упростили. Запись в документах, печать — и всё. И никаких тебе клятв, только бумажки. А бумажка — это не обет, она силы перед магией не имеет.
— Но даже если этот… Дож… и не опекун тебе, ты же всё равно ребёнок. Разве так можно с детьми обходиться? — не успокаивался я. — Разве магия за это не наказывает?
— Наивная ты душа… — вздохнул Флинт. — Если бы всё так просто было, не было бы в Лютном борделей с малолетками. Магия, она, конечно, наказывает. Но только за смерть. А так, если смертельного вреда нету, то и наказания нету. А круциатить или там по-другому использовать… как в Лютном… это же не смертельно. Да и откаты всегда можно на какого-нибудь лопуха перевести.
Я смотрел на Флинта и охреневал. Нет, мне всё-таки несказанно повезло, что я оказался в очень благополучной среде, где детей принято любить, беречь и охранять. Это же нужные дети, наследники и наследницы, носители благородной крови, они ещё и поэтому ценность. А Лютный, где обитают местные маргиналы смотрит на такие вещи проще. Утилитарнее. И если слишком маленький, чтобы защитить себя — сам виноват. И да, если выбирать между Дурслями и помянутыми маргиналами, то Дамблдор в моём случае просто сама доброта. А вот Маркусу, похоже, так не повезло. Что-то слишком со знанием упоминает Лютный. Неужели его опекун такая мразь, что ещё и этакое проделывал?
М-да… мир, который Роулинг позиционировала, как добрую сказку про юного волшебника всё быстрее эволюционировал в нечто зловещее. Маркус же принял мои раздумья за потрясение и пробормотал:
— Ты это… извини. Тебе такого знать не положено… Да и я тоже… век бы не знал. Только Блэкам про мою болтовню не рассказывай, ладно? А то у меня ещё спина болит. Дож, будь он неладен, напоследок постарался.
— И ты молчишь? — возмутился я. — Давай я Старому Сигнусу скажу, он целителя вызовет.
— Да не надо, — отмахнулся Флинт. — Не в первый раз. Главное, чтобы на старые дрожжи по новой не прилетело. Тебя как наказывают? Просто порют?
Я медленно покачал головой. Флинт понял это по-своему:
— Похуже что-то? Ну да, это же Блэки… ну ты, вроде, неплохо выглядишь, стало быть пережить можно… Скажи только, за что наказать могут, ладно?
— Маркус, — вздохнул я. — Меня не наказывают. Собственно говоря, Сигнус Блэк один раз попытался, но вот… не вышло… И тебя никто наказывать не будет. Ты здесь в гостях, будешь отдыхать. Только вот учёбу придётся подтянуть, если что…
— Да я бы и рад, — вздохнул Флинт, — но у меня с головой что-то… Когда пытаюсь сосредоточиться — перед глазами всё расплывается, голова болеть начинает. Я уж и к мадам Помфри в Хоге ходил — она только руками разводит.
— Да? — насторожился я и внимательно всмотрелся в Маркуса. Другим зрением.
«Ни фига себе! — всплыл Томми. — Гарри, ты видишь? Исключительно выносливый парень, как только жив ещё!»
Я увидел. И поскольку кое-какой опыт у меня уже был — просто обалдел.
— Маркус, — быстро сказал я. — Ты извини, мне отлучиться надо. На ужин Тэмус тебя пригласит, а потом мы поговорим, и я всё тебе расскажу. Хорошо?
Я еле дождался нерешительного кивка Маркуса, выскочил из комнаты и помчался разыскивать Сигнуса и Вальпургу. Первой нашлась Вальпурга — в садовой беседке. Я подбежал к ней и торопливо сказал:
— Леди Вальпурга, срочно нужен целитель Сметвик!
— Что случилось, Гарри? Что-то серьёзное? Ты заболел? — нахмурилась женщина.
Я покачал головой, и она перестала хмуриться и лукаво спросила:
— Опять напроказничал и Сев на тебя заклятье щекотки наложил? Ну, тогда может после ужина?
— Нет, чем быстрее, тем лучше, — возразил я. — Леди Вальпурга, со мной всё в порядке! Это на Маркуса кто-то повесил Обратный отсчёт!
— Пресвятые Мерлиновы яйца! — воскликнул вошедший в беседку Сигнус. — Гарри, ты уверен?
— Не знаю, — честно ответил я. — Но чертовски похоже. Даже если это не Обратный отсчёт, то всё равно какая-то сильная пакость.
