Во-первых, он обрадовался Северусу, как родному, и сразу же стал интересоваться, когда зельевар вернётся в родные подземелья, а то без него зелья не варятся, мандрагоры растут плохо, миссис Норрис лысеет и слизеринцы совсем от рук отбились.
Я удивился. Я-то думал, что Сев ухитрился уволиться, но оказалось — нет. Дамблдор дал ему что-то вроде годичного неоплачиваемого отпуска для улаживания личных дел… и всё. В следующем учебном году Сев должен был вернуться в Хогвартс и встать на бессменную вахту Ужаса Подземелий. Оказывается, контракт, который Северус подписал ещё в юности, не предполагал его расторжения со стороны преподавателя. Разве что в особо тяжёлых случаях, вроде совсем уж расстроенного здоровья.
Я был в шоке. Честно говоря, я не понимал, как умница Северус мог вообще подписать подобный кабальный контракт, но потом вспомнил обстоятельства, при которых он вообще оказался в преподавателях и мощный рычаг давления в виде жизни Сириуса и только вздохнул. Вот и понравился Дамби его ручной зельевар… Понятно, что Сев пришёл в ярость уже от этого пункта, но отказаться он не мог…
Во-вторых, Светлейший стал упорно интересоваться здоровьем Сириуса и Вальпурги — для всех они оба находились на Гриммо — и спрашивать, нет ли какой положительной динамики в положении обоих. Северус на это ответил, что Вальпурге немного лучше, но она ещё очень слаба и оправляться будет долго, если вообще оправится, а у Сириуса состояние без изменений. Выслушав Северуса, Дамблдор воздел очи горе и стал сетовать на то, что весь такой молодой привлекательный и талантливый зельевар приковал себя цепями к фактически уже мёртвому жениху, которому невозможно помочь. «Северус, мальчик мой, — сладко пел директор, — мы все бываем вынуждены отпустить наших близких… Отпусти и ты… нужно жить дальше, не надо хоронить себя… Возвращайся в школу, эти радостные улыбки, детский смех, проказы и шалости… Они быстро вернут тебе вкус к жизни…»
Как после этих слов Северус Дамби не заавадил? Вот это выдержка, всем бы такую… Но не заавадил и даже пообещал прибыть в Хогвартс в конце августа, а до этого у него намечена серия перспективных экспериментов, и прерывать её ну никак нельзя…
Доброму Дедушке пришлось удовольствоваться этим, но он и тут не успокоился. Сладко улыбаясь, он поинтересовался, будет ли обеспечен надлежащий присмотр за второкурсником Флинтом, раз уж Вальпурга так плохо себя чувствует, и не стоит ли отказаться от опрометчивого приглашения и вернуть ребёнка прежнему опекуну… Опекуну, который очень страдает от той лжи, который на него вылил «Ежедневный Пророк», но готов великодушно простить сироту с неустойчивой психикой…
Северус ответил, что Вальпурга ждёт маленького гостя и что, по его ничтожному мнению, ей будет только полезно о ком-то заботиться, чтобы отвлечься от собственных утрат. На это Дамблдор предложил позвать Флинта и спросить у него самого — хочет ли он пребывать на каникулах в доме наитемнейшей семьи.
Тут уж расфыркалась даже Августа, до этого предпочитавшая отмалчиваться и прятать глаза. А когда Маркус Флинт появился, то у Северуса возникло острейшее желание заавадить прежнего опекуна мальчишки.
Для своих лет Маркус Флинт был довольно высок, но очень уж тощ, одет, хоть и в чистую, и выглаженную и заштопанную (явно домовики Августы постарались), но безнадёжно старую и не подходящую по размеру одежду. Некрасивое лицо ещё больше портили торчащие вперёд кривые зубы, на щеке виднелся тонкий белёсый шрам и, что хуже всего, мальчишка постоянно вздрагивал — от обращения к нему, от необходимости отвечать на вопросы, при малейших движениях, которые делали взрослые, от слишком громких посторонних звуков.
В общем, все следы домашнего насилия были налицо.
При упоминании прежнего опекуна лицо Маркуса стало печальным и угрюмым, а когда Дамблдор спросил, не предпочтёт ли он ужасному логову тёмных магов на Гриммо возвращение к ждущему его опекуну, то выражение лица Флинта стало таким, что Северус понял — мальчик скорее предпочтёт жить в коробке со змеями, чем туда возвращаться. И он с отчаянной твёрдостью заявил, что к прежнему опекуну не вернётся.
Северус решил, что с мальчика уже хватит, свернул разговор, распрощался с Дамблдором и леди Лонгботтом, и, уменьшив вещи Флинта, аппарировал на Гриммо, откуда уже отправился на остров.
Северус закончил свой рассказ и отправился переодеваться к обеду, а я подумал, что бедняга Флинт очень уж напоминает канонного Гарри… Дамблдор что, методику воспитания таким образом обкатывал?
Мерлин его знает, что в голове у бородатой сволочи, но парня, похоже, надо спасать…
Комментарий к Глава семьдесят шестая. В которой герой высказывает крамольные мысли, провожает друзей и встречает гостей Маркус Флинт в полёте:
http://images4.fanpop.com/image/photos/24300000/Marcus-Flint-marcus-flint-and-katie-bell-24377262-1024-576.jpg
Беременная Нарцисса:
https://img0.liveinternet.ru/images/attach/c/1/59/508/59508708_1274875520_Narc.jpg
Автору на кофе, Музу на печеньки:
https://money.yandex.ru/to/410014057127193
====== Глава семьдесят седьмая. В которой герой практикуется в психологии и постановке диагнозов. ======
Честно говоря, читая книги мамы Ро, я не испытывал тёплых чувств к Маркусу Флинту. Тупой троллеподобный слизеринец, грязно и жёстко игравший в квиддич — вот и всё, что можно было узнать о нём из этих книг. И да, он, как и большинство представителей змеек, спал и видел, что Волдеморт вернётся и покажет грязнокровкам их истинное место — на коврике у двери.
Выслушав рассказ Северуса, я только вздохнул. Парня стало откровенно жаль, наверняка его злобность — следствие «светлого» воспитания. Может, конечно, Флинт и здесь не самый приятный в общении парень, но помочь ему стоит. Хотя бы потому, что мне и на Слизерине не помешают вменяемые союзники. Поэтому я вздохнул и отправился знакомиться, так сказать, в приватной обстановке.
Маркусу отвели одну из гостевых комнат на втором этаже, я узнал у Тэмуса, какую, нашёл нужную дверь и постучал.
— Войдите, — раздался в ответ довольно-таки хриплый… слишком хриплый для второкурсника голос. Он что, курит, что ли? Или это какая-то аномалия строения голосовых связок? Или это следствие того, что во время квиддичных матчей капитаны частенько орут во всё горло? Хотя… Он же ещё не капитан и станет им совсем не скоро. Так что со связками? И почему ему не исправили торчащие зубы? Насколько я помню, мадам Помфри в одной из книг исправила зубы Гермионе, когда та попала под заклятье и стала похожа на юную бобриху.
Вся эта мешанина пронеслась у меня в голове в мгновение ока — когда я открывал дверь.
В принципе, ничего нового я для себя в комнате не узрел — у меня почти такая же, но куда более обжитая. На моём столике лежат книги, маггловские тетради и ручки, а также несколько свитков пергамента для упражнений в каллиграфии, в углу за шкафом пристроилась метла — в этой реальности Сири тоже мне подарил метлу, только не «Молнию» и не «Нимбус», а обычный надёжный и неубиваемый «Чистомёт», правда, последней модели, с сиденьем, напоминающим велосипедное и опорами для ног. Честно говоря, я этому только рад. Нет, летать я люблю, но вот играть в квиддичной команде какого бы ни было факультета? Не-не-не, пока не тянет.
Короче, помимо всего описанного в моей комнате имеется тысяча мелочей, говорящих о том, что здесь живёт малолетний маг. А вот в комнате, отведённой Маркусу, этого не ощущалось. Просто стоял в углу школьный сундук… и всё. Никаких попыток обжить и обозначить личное пространство. Сам же Маркус не отдыхал, и даже не пытался переодеться к обеду, мантии не снял. Он сидел в кресле, и выражение лица мальчика было именно таким, как описал Северус — настороженным и угрюмым. Похоже, он не знал, чего ждать дальше, а доверять взрослым уже давно разучился.
Но я-то не взрослый… Стоит попробовать.
— Привет! — улыбнулся я. — Меня зовут Гарри Поттер, и я здесь живу.
Маркус поднял голову и пристально посмотрел на меня, а потом выдал:
