— Я думал, тебе там нравится. Как же студенческая жизнь и всякое такое?

И всякое такое. Пожимаю плечами, мол, мне это ничего не стоит.

Правильно я делал, что не привыкал к своей комнатушке в общежитии. Будто чувствовал, что надолго всё равно там не задержусь.

— Пьяные вечеринки и легкомысленные студентки никуда от меня не денутся.

Эдди чуть прищуривает глаза, следит за мной долгим, оценивающим взглядом. Я выдерживаю эту проверку на вшивость, даже и бровью не веду, стою спокойно, будто мне эта идея только сейчас в голову прилетела. И по большому счету его отказ ничего для меня не значит.

— Но мы делим пополам оплату, правильно же?

Еще бы Каспбрак такое не уточнил. Я подхожу к нему ближе, протягиваю руку к котейке и нежно, осторожно глажу настороженную мордочку. Слышу, как собственное сердце в грудине тарабанит быстро-быстро, непонятно почему. Хочу протянуть руку к Эдди и так же приласкать в ничего не значащем жесте. Дебильная мысль.

— Пополам, — согласно киваю. — Но ты же понимаешь, что на эту ужасную квартиру ты меня не уломаешь. Мы выберем что-то другое. Поближе к универам и вообще человеческой цивилизации.

Котик начинает мурчать, и я с жалостью отнимаю руку.

У Эдди невелик выбор. Я предлагаю ему охуенный вариант, у него нет причин отказаться. Разве что одна.

Я. Рядом.

Жить вместе может быть испытанием для любого рода отношений, что дружеских, что любовных.

Согласится ли он видеть меня каждый день в своём доме? Жить бок-о-бок, терпеть, что я постоянно буду маячить перед глазами?

— А когда пойдем смотреть квартиру? — легко бросает мне, и ебаный камень сваливается с души. Думал, будет гораздо тяжелее. А мне даже не пришлось пускать в ход тяжёлую артиллерию. И слава богу. Я ведь не приготовил никакого плана Б.

Я улыбаюсь краешком губ, смотрю, как он продолжает возиться с животным, даже не смотрит на меня, и ощущаю себя странно счастливым. Если это ощущение вообще можно облечь в слова. Не то чтобы мне было с чем сравнивать, но это определённо что-то отдалённо похожее на счастье.

***

Первоначально я был в восторге от своей, как мне казалось, гениальной идеи. Это ведь самый простой вариант - жить вместе, делить оплату, не запариваться насчет долбанного комендантского часа. Одни плюсы.

Но потом меня начали одолевать сомнения. Страхи, которые я не мог даже самому Эдди высказать.

А вдруг мы разосремся? А вдруг я ему настолько надоем, что первоначальная дружба и симпатия перерастёт в раздражение и ненависть? А деваться уже будет некуда? Я не хотел, чтобы он меня терпел. Характер-то ведь у меня не сахар, до ручки любого могу довести, если захочу.

Мне не хотелось его терять. Рисковать нашей дружбой.

Но это мои собственные загоны, а ему тем более не до этого.

Он гонялся по городу в поисках новой работы, но всё безуспешно. Попробуй найти такой гибкий график работы, чтобы и в универ успевать, и работодатель был довольный. Никто не хотел идти на компромисс со студентом без опыта, а за квартиру уже нужно было платить.

За первый месяц я внёс полную сумму, что далось мне с невероятным трудом. Не один вечер мы говорили с Эдди по этому поводу, и в итоге я уломал его согласиться. Ведь из-за его грёбанной принципиальности и гордости мы могли потерять отличную квартиру. Потом, когда появятся деньги, отдаст мне. В этих вопросах Каспбрак просто невыносим.

— Тебе хоть нравится? — в миллионный раз спрашиваю его, а он лишь угукает, рассматривает всё с подозрительным видом, будто из-за угла выскочит клоун-убийца.

Я поспрашивал парочку знакомых, подёргал одну-две ниточки, и вуаля. Квартира почти в центре города, полностью меблированная и очень уютная. За которую не нужно продавать почку, чтобы расплатиться.

Эдди стоит, как воды в рот набрал. До сих пор не верит, что удалось отхватить её, ещё и так быстро.

— А что хозяйка говорит насчет животных? Можно Лиз оставить?

Он уже и имя ей успел дать, горе луковое. В честь Элизабет Тейлор, что заставило меня несдержанно смеяться на протяжении десяти минут, когда он поведал мне это. «Она такая же грациозная, как Клеопатра, обалдуй, хватит ржать». И от этого мне стало тогда ещё смешнее. Но это ведь его подарок, поэтому я с красным лицом, икающий от смеха, принял это.

Я с улыбкой киваю, ведь об этом я и без него уже подумал. Мне самому было бы тяжело расстаться с котейкой, хрен знает почему. Она уже наша, мы к ней прикипели, что тут поделаешь. Хотя говорил я себе, не привыкай ты к таким вещам, ёб твою мать. Я сам себе худший враг.

— Всё пучком, Эдди. Главное, что тебя устраивает.

— Меня? — поворачивается вполоборота и удивленно приподнимает брови, — меня больше, чем устраивает. Это просто потрясающе.

Не понимаю почему, но мне неспокойно. Слишком гладко что ли, слишком хорошо всё у нас. Такие вещи заставляют меня чувствовать себя странно, словно кубик Рубика собрался слишком уж быстро. Какой-то наёб.

Но я не даю себе лишнюю минуту на раздумья и бросаюсь в этот новый для меня водоворот жизни. По-прежнему держа ухо востро.

========== Часть восьмая ==========

***

Я узнал много нового об Эдди, когда мы начали жить вместе. В быту человек открывается совершенно по-другому.

Он человек-сова, бля. Мог ложиться спать около трёх часов ночи, и в то же самое время вставать в семь утра, чтобы бежать в универ. Как он держался на ногах целый день, когда проспал три-четыре часа, оставалось для меня загадкой, но ночью трудоспособность у него была бешеная.

Свою дверь на ночь он закрывал всегда. Будь на ней замок, наверное, он бы и его защёлкнул, непонятно почему. Я ведь никогда без стука не захожу, просто так не шарюсь к нему, но всё равно Эдди не тот человек, у которого дверь нараспашку. Свою я всегда оставлял чуточку приоткрытой, совсем на маленькую щёлочку. Мне же так почему-то было спокойнее.

Моя изначальная тревога по поводу того, что мы будем видеться слишком часто и надоедим друг другу, не оправдалась. Так как пить я потихоньку переставал, то и в универе появляться стал чаще. Насколько мог, конечно, заставить себя встать с кровати. Но Эдди ведь бегает туда каждый день, поэтому невольно я вставал утром вместе с ним, завтракал, перекидывался парой слов. После такого сон сам собой проходил, и уже тупо было косить университет.

— Какая гадость. Ты влияешь на меня положительно. Что за хуйня, Эдди? — как-то спрашиваю у него в одно утро, на что получаю в ответ загадочную хрен-пойми-что-значащую-улыбку.

Эдди так ничего мне и не отвечает, подмигивает, захватывает свой рюкзак и выбегает из дома. Вместо прощания кричит, чтобы я не забыл насыпать корм кошке, и уже не видит, как я закатываю глаза. Что-что, а эта доля ответственности у меня есть, я не настолько пустоголовый.

Непривычно заботиться о ком-то, кроме себя. Но на удивление приятно.

Смотрю на дверь, куда только что выскочил Каспбрак, и уголки губ сами собой тянутся вверх. Пиздец. Теперь я понимаю, почему люди боятся, когда у них всё налаживается в жизни ещё больше, чем когда кромешный ад разверзается над головой. Появляется что-то, что боишься потерять. Определённая слабость, болевое место, которое нужно оберегать, как зеницу ока, ведь именно туда и будут ебашить при первой удобной возможности.

***

— О, наконец, он пришёл! — Эдди подскакивает с дивана, как только я открываю входную дверь.

Я ошарашенно смотрю на это бурное приветствие, но мягко обнимаю в ответ, когда Каспбрак обхватывает меня за плечи прямо с порога.

У Эдди есть привычка обниматься при встрече, но только по особым дням – когда у него отличное настроение. Что случается нечасто. Обычно он ограничивается угуканием или кивком, когда я захожу к нему в комнату, чтобы поздороваться.

Но на этом сюрпризы не закончились. Когда я перевожу взгляд на диван, вижу Билла Денбро, что уже само по себе странно. Каким ветром его занесло?

— Билл пришёл тебя навестить, и я развлекал его, пока тебя не было.