Никто ничего не сказал и поэтому заговорил Крон.
— А у меня совсем просто всё. Когда узнал от знакомых сталкеров о «Долге», то сразу решил туда вступить. Но я тогда за периметром был. Ещё в Зону не ходил. Но как-то нашёл человека из Долговцев и попросил принять меня. Сначала, меня обучали в лагере за периметром. А затем уж и в Зону попал. Вот и все дела. – Закончил он.
— У меня тоже не наваристая история. – Сказал Карман. — Я сначала в Зону попал, миновав колючку. Отмычкой немного поработал. Но так как схватывал всё на лету, то быстро набрался опыта и один начал артефакты искать. А потом на меня скука напала. Всё одно и то же. За адреналином я не охотился. А затем услышал от сталкеров, что есть где-то в Зоне странная группировка, там почти все травку курят. И, то ли они хиппи, то ли косят под них. А я раньше травку тоже покуривал, да и друзей-хиппи было не мало. Ну и решил их разыскать. А как разыскал, так и влился.
Теперь настала моя очередь. Я принял удобную позу и начал рассказ:
— У меня всё ещё проще и банальней. Я не помню, как в Зону попал.
В автобусе все удивились и стихли. Я услышал, как по крыше накрапывает мелкий дождик.
— Как это, не помнишь? – Возмутился Комар. – Ты же мне что-то про бункер говорил, про дорогу. Давай, напряги мозг.
— А, ты про это. Не бункер это был, а погреб. В общем, я помню только какую-то асфальтовую дорогу и погреб. Помню, там было много народу, а помещение было маленьким. Всё тряслось. А потом уже помню, как был учеником у сталкера одного. А там уже с другом ходил, пока на нас кровосос не напал. Засов его звали. Потом Комара встретил, он уже говорил об этом. Вот и всё.
Я специально не стал говорить про Учителя, заменив это слово на «сталкер». Я слышал, что Долговцы очень настороженно относятся к шаманам. А я хоть и не был сталкером-шаманом, в полном смысле этого слова, но по взглядам на Зону мы были очень близки. Не хотелось мне снова обстановку накалять.
— Я раньше встречал людей, которые не помнят, как в Зоне оказались. А ты помнишь, что было до Зоны? – Спросил Крон.
— Да, конечно. Знаю свой домашний адрес, только вот, где работал, не могу вспомнить.
— Так может у тебя семья есть. Съезди к себе, найди их. – Оживился Славик.
— Они наверняка меня уже похоронили. Зачем тревожить их. Да меня и не сильно волнует моё прошлое. Будущее мне более интересно. – Ответил я.
— Ясно. Ну, давайте спать, может? – Спросил Славик и широко зевнул.
Мы легли спать. Решили, что наши примирившиеся враги лягут в разных концах. Долго спорили кто и где. Наконец Карман уступил и лёг у двери. Затем я, Комар, Славик и Крон. Как только я занял максимально возможное удобное положение, то сразу заснул.
***
Старый автобус ПАЗ катил по разбитой асфальтовой дороге. За окнами простирались заросшие травой поля, густые леса и изредка небольшие водоёмы. В салоне сидело человек десять. Они о чём-то оживлённо беседовали:
— Да дел там, что ли много? Сейчас всё разберём, погрузим на грузовики и обратно. Может, уже и не вернёмся сюда никогда. – Сказал один пассажир. На вид он был старше остальных. Имел короткие вьющиеся чёрные волосы.
— Да. А какие возможности были! Вот всё так в стране нашей. – С досадой сказал человек средних лет с рыжими короткими волосами, сидевший рядом со старшим. У него были рыжие волосы. Одет он был, как и все, в обычную рабочую прочную одежду.
— Да, говорят, что Россия в проекте участвовать отказалась. – Сказал ещё один человек, расположившийся по другую сторону от прохода. Он казался моложе остальных, имел русые слегка вьющиеся волосы, словно шапка, лежащие на голове, и румяное, почти мальчишеское лицо
— А я другое слышал. – Возразил ещё один пассажир, сидевший рядом со мной на заднем сидении. – Говорили, что наше правительство проект закрыло.
— Виталий, а ты что скажешь? – Спросил русоволосый, повернувшись назад.
— Я думаю, что мы должны сделать это. А потом уже разберёмся. Без работы уж не останемся, наверное. – Сказал я. Мой голос был более высоким, чем всегда.
— Ладно, потише. Уже второй КПП. – Сказал старший.
К кабине автобуса подошёл военный и сказал:
— Сержант Паращук. Предъявите документы.
— Вот, держите. – Водитель протянул бумаги. Сержант их просмотрел, кивнул и отдал обратно водителю.
— Учёные, значит. Ну, удачных вам открытий. – Сказал он.
— Какие открытия. Мы едем оборудование забирать. Свернули нас. – Сказал в окно старший.
Вскоре шлагбаум подняли и автобус, рыкнув на старте, покатил по дороге. Дальше ехали в молчании около двадцати минут, затем водитель, чуть сбавив ход, обернулся и каким-то странным голосом крикнул:
— Эй, кто-нибудь идите сюда! Там впереди что-то творится.
Старший быстро поднялся и подошёл к нему. Я выглянул в окно и увидел далеко впереди красное зарево и вспышки далёкой бури.
— О, что это?! Так, Евгений, разворачивай машину и ходу обратно. Быстрее! – Обратился старший к водителю и пошёл обратно. Водитель резко развернулся и помчался назад к блокпосту. Теперь буря была сзади, и я, обернувшись, мог разглядеть её. Ярко красное небо далеко позади и вспышки множества молний. Отсюда я не мог различить деталей. По моим расчетам она двигалась быстрее нас, но запас времени ещё был. Я наблюдал раньше в зоне отчуждения необычные грозы, но чтобы настолько!
Ехали мы быстро. Евгений выжимал всё, что было возможно из своего старого коня, а конь тоже хотел жить. Но вскоре он, громко чихнув мотором, остановился.
— Приехали. Выгружайтесь! – Сказал водитель. Внезапно к машине быстро подошёл какой-то старичок. Видимо из самосёлов.
— Быстрее за мной! – Крикнул он. Мы без всяких вопросов и паники вышли и поспешили за ним. Я не думал, что люди в его возрасте умеют бегать так быстро, что нам, молодым учёным, было тяжело за ним поспевать. Мы бежали по тропе через густой сад. Вскоре показался небольшой домик. Старик открыл дверь и провёл нас в кухню. Отодвинул половик и поднял крышку погреба. Взял у стены лестницу и спустил вниз. Мы быстро спустились. Внутри были стены из досок, и пахло сыростью. Старик спустился последним и закрыл люк.
— Стойте, там же Евгений! – Сказал кто-то.
— Ты что хочешь погибнуть там? – Спросил дед. – Там творится что-то странное. Лучше пересидеть здесь. Бегать я не за кем не буду.
— Тогда пропустите меня. – Сказал старший. Он протиснулся к люку и выбрался наружу.
Мы стояли в погребе спокойно. Было очень тесно, даже с уходом старшего. Затем послышался тихий свист. Вскоре он начал нарастать. Многие зажали уши. Затем свист постепенно перешёл в низкий рокочущий гул. У меня волосы встали дыбом, и тело сотрясла судорога. Затряслась земля. Было слышно, как в доме падает посуда. Затем гул прекратился. Остались только раскаты грома и стук окон в доме из-за сильного порывистого ветра. Пару раз я слышал, как стёкла не выдерживали и разбивались.
Я перестал ощущать время. Казалось, что мы стоим в сотрясающемся погребе уже час. Вскоре ноги начали затекать. Я начал переминаться с ноги на ногу, будто в нервном ожидании. Было абсолютно темно, поэтому я не видел лиц своих коллег. Я не знал, чувствовали ли они тоже самое или просто стояли, в то время как я ощущал всё это.
В какой-то момент моё сознание начало разделяться на две части. Одна, с сильным беспокойством, лицезрела всё вокруг. Другая же была абсолютно спокойна и с безразличием смотрела на происходящее со стороны. Чтобы не допустить дальнейшего разделения, я начал вспоминать свои последние научные работы, но память не хотела отвечать на мой запрос.
Внезапно всё прекратилось. Я снова в полной мере ощутил себя в этом погребе. Это было полной неожиданностью, поэтому я вздрогнул. Вопросов типа: «Что это было?» и «Что теперь делать?» никто не задавал. На первый ответов пока не было, а на второй ответ был прост: бежать, эвакуироваться, спасаться! Что бы там не случилось, это было из ряда вон выходящим событием. Может даже новая катастрофа. Мы быстро покинули убежище, и вышли во двор. Дед поискал в доме старшего, но его, как и водителя, нигде не было.
