- Взбесился после того, как ему ввели линку? – уточнил Гриммель.

- Именно, - кивнул Хоте.

- А какого цвета была жидкость на тот момент? – спросил охотник.

- Это тут при чём? Ты и сам прекрасно знаешь, какого цвета линка, - недоумённо сказал Хоте.

- Ладно, переформулирую вопрос: какого оттенка фиолетового была жидкость на тот момент? – продолжил допытываться Гриммель.

- Тёмного какого-то, как фиалка. Но какое, тролль подери, это имеет значение? – спросил Арнбранд.

- А как вы её хранили? Вы оставляли её надолго на Солнце или под лампой?

- Рассматривали пару раз на свету, потом она хранилась у меня в коробке на столике, - Хоте начал что-то подозревать. Вряд ли эту информацию сейчас выуживали просто так.

- Ну вот всё и сходится, - Гриммель поднялся.

- Что, чёрт возьми, сходится? Ты ни на что не ответил! – раздражённо сказала Гатида.

- Не я создал линку, и увы, настоящего создателя не знаю, иначе непременно пожал бы ему руку. Однако я с ней много экспериментировал. Одним из основных компонентов линки является яд смертолапа. Но в ней он ослабляется другими компонентами, чтобы ненароком не обездвижить навсегда или не убить жертву. В линке он лишь парализует ту часть мозга, что отвечает за волю, - принялся рассказывать Гриммель.

- Чего? Часть мозга, парализу-Это как вообще? – не понял Арнбранд.

- К сожалению, не могу сказать точно, это пока лишь моя теория. Но суть не в этом. У линки обнаружилась одна интересная особенность. Если она долгое время находится под воздействием света, она темнеет, превращаясь в новую жидкость, которую за этот тёмный оттенок назвали виолой. Виола же отличается тем, что в ней яд смертолапа гораздо сильнее проявляет свои свойства. А какие основные свойства всех ядов? – Гриммель развёл руки. По его тону складывалось впечатление, что он работает воспитателем у детей, причём далеко не блещущих гениальностью.

- Они… убивают, - ответила Гатида, всё ещё не понимая, куда он клонит.

- Бинго! – щёлкнул пальцами Гриммель, - убивает виола, конечно, не мгновенно, да и побочный эффект в виде подобного буйного поведения, как вы сами поняли, не совсем желателен, но тем не менее. Всё закончится дней за десять-одиннадцать. Жертве постепенно становится всё сложнее дышать, пока она попросту не умирает от удушья. Странно, что вам не рассказали об этом метаморфозе, но что-то мне подсказывает, вы элементарно поленились дослушать инструкцию до конца.

- Кажется, тот продавец пытался что-то сказать напоследок… - тихо припомнил Нордвин, покраснев от смущения.

- Таким образом, господа, вы, сами того не зная, обрекли нашего дорогого Иккинга на медленную и мучительную смерть, - закончил Гриммель.

- Это мне уже нравится больше, - Гатида даже слегка повеселела.

- А противоядие от виолы есть? – Хоте прекрасно помнил про этот фактор.

- Есть, - кивнул Гриммель, - но создать его не так-то просто. Это вам не приложить лист притропинника да родниковой водички попить.

- А вкололи эту штуку ему около пяти дней назад, - начал Арнбранд.

- Следовательно, нам просто надо за оставшийся срок не дать наездникам приготовить противоядие, - продолжила Гатида.

- Легко сказать, - Хоте потёр виски, - но как это сделать? Пытаться перехватить их, пока они добывают ингредиенты? Так наверняка их можно найти не в одном-единственном месте Архипелага каждый.

- Напомните, почему вы элементарно не перерезали парню глотку, когда была возможность? – поинтересовался Гриммель.

- Да надо было. Но этот соблазнил своей чёртовой линкой, - Гатида кивнула на Хоте.

- Как будто ты сама не планировала воспользоваться ситуацией, - ухмыльнулся Гаурава.

- А давайте просто нападём на Олух и сотрём его с лица земли, прихватив драконов, а? – внезапно предложил Арнбранд.

- Вот только боюсь, это нас в результате сотрут с лица земли. Точнее, выжгут. Слыхал я про братьев, которые пытались такое провернуть, - Нордвин поёжился.

- Надо приказать, чтобы все, абсолютно все, даже какие-нибудь уборщики, держали ухо востро. И если заметят наездников – всеми силами помешали им добыть компоненты противоядия, - произнёс Хоте, поднявшись со стула.

- Кстати, могу предложить свою помощь. С наводкой на эти самые компоненты, например. И даже с поиском наездников, - сказал Гриммель.

- Но ведь не по доброте душевной? – Арнбранд подозрительно прищурился.

Губы охотника скривила усмешка.

- А взамен попрошу только одно: ночная фурия достанется мне.

- Эй, а не многовато ли?! – возмутился Хинсон.

- Да разве я много попросил? По-моему, всё честно. Мне один дракон, вам – сотни.

- Но какой дракон! – проворчал Арнбранд.

- Предлагаю компромисс: кто поймает фурию, тому она и достанется, идёт? – вставил Нордвин. Так и у него самого появлялся шанс.

Гриммель хмыкнул:

- Звучит честно. Идёт.

Арнбранд только что-то пробубнил под нос.

***

Плевака осторожно приоткрыл дверь сарая. А затем резко её захлопнул, чтобы не получить брошенной в него деревяшкой.

- Ну и? – спросил Стоик.

- Злой, как росомаха. И от того, что мы у него ногу отобрали, настроение у него явно не улучшилось, - отрапортовал Плевака.

Вождь тяжело вздохнул. Когда-то давно он хотел, чтобы у Иккинга прибавилось свирепости воина. Теперь же Боги, похоже, решили наказать его за прегрешения, наградив сына бешенством, схожим с собачьим.

Он постучал. В сарае раздался грохот. Плевака на счёт “три” открыл дверь. Стоик еле успел увернуться от пролетевшей мимо железки.

- Надо будет ночью все снаряды отсюда выгрести, - тихо произнёс Плевака.

Иккинг сидел в углу, насупившись. Стоик расположился рядом, в руках он держал тарелку с едой.

- Я тоже не хотел до такого доводить, но нам пришлось пойти на это, - сказал он.

- А теперь давай, ложечку за папу, - умильным голосом произнёс Плевака, пока Стоик протягивал ложку. Тот недовольно на него покосился.

- Ради Тора, ему же не три года! – прошипел вождь.

- Да я чего, я просто подумал… - стушевался Плевака.

- А если вы развяжете мне руки, вам не придётся страдать этой ерундой, - заметил Иккинг.

Стоик шумно втянул ноздрями воздух.

- Это для твоего же блага, - повторил он.

- Ну разумеется, все мы знаем пользу цепей для здоровья, - язвительным тоном произнёс парень.

- Ешь давай! – Стоик решил воспользоваться методом кнута и сунул ему еду. Иккинг только отстранился, сильно сжав губы, будто его хотели напичкать гвоздями жареными.

- Если ты прекратишь свою голодовку, мы тебя развяжем, м? – попытался прибегнуть к дедовскому методу Плевака.

- Вы же этого не сделаете, - Иккинг отодвинулся чуть дальше от них, прижавшись спиной к стене.

Повисла пауза.

Наконец Стоик вздохнул. Как там говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер?

- Вечерняя прогулка по острову. Но только в сопровождении меня и Плеваки, - уж лучше так, чем смотреть, как состояние сына ухудшается ещё и из-за голода.

Иккинг с явным намёком приподнял левую ногу. Свисавшая штанина была завязана в узел. Парень до сих пор немного смущался оголять повреждённую конечность.

- По поводу этого не переживай, - заверил его кузнец.

После этого Иккинг наконец позволил запихнуть ложку себе в рот. Кажется, он немного совладал со своими гневными порывами.

- Ну вот и славненько! – Плевака отнёс пустую тарелку обратно. Исполнять данное обещание не хотелось, в конце концов, это же была не работа по перевоспитанию. Но с другой стороны, постоянное сидение на одном месте тоже вряд ли пойдёт на пользу. Да и Валка ничего не говорила о том, что больного нельзя, скажем так, выгуливать.

- И как… - едва Плевака вернулся в сарай, как его прервал шиканьем Стоик, прижав палец к губам. Иккинг свернулся калачиком на принесённом матрасе. Стоик поправил одеяло и на цыпочках вышел из сарая.

- Заснул что ли? – вопрос был скорее риторическим.