Приблизительно 50 % населения унаследовали одну вариацию печально известного гена MTHFR, который кодирует фермент метилентетраги-дрофолатредуктаза (MTHFR). Исследования показывают, что мутация в данном гене увеличивает риск развития рака молочной железы, толстой кишки и других видов рака. Поэтому при проведении анализов и лечении ей следует уделять такое же внимание, как и мутациям в гене BRCA⁵. У людей с мутациями в гене MTHFR активность фермента MTHFR может быть ниже нормы на 40–70 %. Это замедляет процессы метилирования и способность организма создавать антиоксиданты, а также затрудняет процесс детоксикации. Здесь мы рассмотрим роль MTHFR в метилировании ДНК – одной из основных систем эпигенетической модификации организма – важном процессе сайленсинга мутантных генов, который, так получилось, полностью зависит от питания.

Метилирование ДНК – это важный эпигенетичекий процесс. Организм использует его для маркировки генов и расстановки меток. Эти метки помогают контролировать процесс транскрипции в клетке, либо запуская чтение гена, либо нет. Метилирование происходит благодаря метильной группе – единице, которая состоит из одного атома углерода и трех атомов водорода. Она присоединяется к участку ДНК и либо активирует его, либо запускает сайленсинг, как бы залепляет рот скотчем[8]. Таким образом, метилирование помогает регулировать нормальное поведение ДНК. Без него транскрипция генов происходила бы без ограничений. Процесс метилирования также влияет на иммунную, неврологическую и выводящую системы. Он помогает бороться с чужеродной ДНК, которая внедрилась в геном, а механизм сайленсинга не дает им вмешиваться в нормальную активность генов. Как мы объясним позже, с этой проблемой мы сталкиваемся при употреблении в пищу генно-модифицированных продуктов⁶. Изменения в профиле метилирования ДНК стабильно обнаруживают в раковых клетках. Снижение уровня метилирования ДНК (гипометилирование) может привести к нестабильности ДНК, тогда как избыточную экспрессию генов (гиперметилирование) связывают с сайленсингом важных генов – супрессоров опухолей⁷.

Один из самых важных генов в процессе метилирования, как вы уже догадались, – MTHFR. Он содержит инструкции по созданию фермента метилентетрагидрофолатредуктазы. Когда мы употребляем в пищу продукты, содержащие фолат, который также называют фолиевой кислотой или витамином B₉, фермент MTHFR преобразует витамин в биологически активную форму – метилфолат. Метилфолат играет важную роль в процессе метилирования ДНК; если коротко, он является важным источником молекул углерода, необходимых для создания метильных групп – того самого «скотча» для сайленсинга генов. Низкое содержание фолата в пище или мутации в гене MTHFR могут снизить процесс метилирования ДНК на 40–70 %. Такое гипометилирование фактически дает зеленый свет онкогенам, активность которых может привести к развитию рака. К счастью, если добавить в свой рацион продукты с высоким содержанием фолата, вы можете повысить метилирование и преодолеть последствия SNP.

Когда мы говорим о генетическом здоровье, фолат выходит на первый план. Фолат – водорастворимый витамин B₉, необходимый для проведения большого количества генетических процессов, а также для метаболизма и производства красных кровяных телец. Недостаток этого витамина во время беременности может привести к дефектам нервной трубки плода, в том числе расщеплению позвоночника. Вот почему рекомендуется принимать фолиевую кислоту в качестве диетической добавки. Фолат нужен для образования оснований ДНК – аденина и гуанина. Он также необходим для синтеза ДНК, формирования клеток и регенерации. Нехватка фолата в процессе репликации[9] ДНК может увеличить риск образования мутаций. Эпидемиологические исследования показали, что дефицит фолата также тесно связан с гипометилированием ДНК, повышенным риском развития рака молочной железы и развитием рака в целом⁸. Фолат – первый из множества примеров того, насколько важно питание для генетического здоровья и в целом для среды организма.

Человеческий организм не умеет синтезировать фолат, значит, мы можем полагаться только на его достаточное содержание в нашей пище. Основными источниками витамина (от латинского слова folium, что означает «лист») являются шпинат, эндивий (цикорий салатный), китайская листовая капуста бок-чой, салат романо, спаржа, зелень горчицы и репы, гусиная и утиная печень и трава эпазот. У эпазота острый вкус, похожий на вкус фенхеля, в США он был широко распространен и выращивался как лекарственное растение, хотя сегодня многие о нем даже не слышали. Другой интересный компонент эпазота – соединение аскаридол, оно содержится в эфирном масле растения. Исходя из результатов научных исследований, этот компонент подавил рост саркомы у мышей более чем на 30 %⁹. Если вы никогда не пробовали эту действенную траву, сейчас самое время! Ее можно использовать так же, как кинзу в мексиканских блюдах, или добавлять в супы для аромата и пикантности.

Недостаточное количество фолата в организме может привести к множеству проблем: появляется утомляемость, тревожность, проблемы со щитовидной железой, повышенный риск выкидыша. Также может возникнуть фолат-дефицитная анемия – состояние, при котором происходит снижение выработки эритроцитов. Продукты, богатые фолатом, нужно включить в ежедневный рацион, а пищевые добавки должны содержать биологически активную форму метилфолата. Фолиевую кислоту, синтетическую форму фолата, добавляют в крупы и БАДы (например, витамины для беременных), но люди с определенной мутацией в гене MTHFR не могут усваивать фолиевую кислоту. Более того, повышенный уровень фолиевой кислоты способен стимулировать деление существующих в организме раковых клеток. В общем, лучше избегать синтетических форм витаминов.

Фолат недавно привлек к себе внимание своей способностью регулировать уровень гомоцистеина в крови. Аминокислота гомоцистеин – это доказанный биомаркер[10] сердечно-сосудистых заболеваний, а высокий уровень гомоцистеина повышает риск развития рака. По оценкам, до 20 % населения испытывают дефицит фолата. Соедините это с информацией о том, что у 50 % людей мутации в гене MTHFR, и вы поймете, почему праздничные гирлянды нашего генома искрят от короткого замыкания, онкогены разгуливают на свободе и свирепствует рак. Как западная медицина подходит к геномному здоровью? Проводит много исследований – получает мало результатов. Давайте посмотрим на статистику.

К сожалению, с тех пор как в 1971 году президент США Ричард Никсон объявил «войну раку», мало что изменилось в снижении смертности среди пациентов с метастатическим раком. Сегодня вероятность выживания в случаях, когда опухоль паренхиматозного органа (например, молочной или поджелудочной железы) распространяется в отдаленные участки тела, примерно такая же, как и пятьдесят лет назад. Ситуация довольно печальная, особенно если учесть, что федеральное правительство потратило свыше 105 миллиардов долларов, пытаясь добиться результатов в сфере генетики. В частности, на проект «Геном человека», который финансировало государство с 1990-х годов. Цель этого проекта заключалась в определении последовательности ДНК всего человеческого генома. На основе открытий в генетике, сделанных в ходе этой работы, были разработаны новые «умные» препараты для борьбы с различными генетическими мутациями. В настоящее время в клинической разработке находится более восьмисот таких «целевых агентов». К ним относятся и моноклональные антитела, такие как трастузумаб (герцептин), которые являются основой так называемой таргетной терапии. При таком методе лечения особенности раковых клеток используются против них. Прицельное лечение основывается в основном на десяти ключевых признаках рака. Хотя таргетная терапия – это, безусловно, шаг вперед по сравнению с методологией традиционной цитотоксической химиотерапии: «уничтожить все клетки», метод «одна мутация, одна цель, одно лекарство» не работает. Было обнаружено, что такие средства, как трастузумаб, не только вызывают сердечную недостаточность, но и увеличивают процент ремиссионной выживаемости в течение десяти лет всего на 12 %