Тауриэль с трудом удержалась от смеха, заметив, что даже в день собственной свадьбы он не потрудился застегнуть последние пряжки на воротнике кафтана, а потом хихикнула вслух, вспомнив, как когда-то сама обещала спасти его даже от слишком официального гардероба. Услышав её, Кили удивлённо приподнял бровь, и ей пришлось крепко сжать губы, чтобы избежать дальнейшего нарушения приличий. Однако Морвен пресекла любые последующие попытки их молчаливого общения.

- Лакхад, сын Хаджмеля*, я засвидетельствую твои клятвы моей сестре, - проговорила она, сдерживая весёлую дрожь в голосе.

В глазах Кили мелькнули последние искорки смеха, прежде чем лицо его опять стало торжественным.

- Татруна, - он погладил большим пальцем её ладонь, дотронулся до кольца, которое она уже носила от него, - Я принимаю тебя, как сокровище моих рук, драгоценность моего сердца. И звезду неба моего, - Тауриэль знала, что эту последнюю строчку клятвы Кили добавил от себя, - И я буду лелеять тебя превыше любого богатства.

- Как ты скрепишь свою клятву? - спросила Морвен.

Фили передал что-то брату, и тот протянул вперёд простое золотое кольцо, и Тауриэль показалось, что она мельком заметила на внутренней стороне какие-то руны. Кили сжал её правую руку и продолжил:

- С этим золотом, добытым из камня, я отдаю тебе тело моё: дело и силу рук моих, детей семени моего.

Он надел кольцо ей на указательный палец.

- И с каждым вздохом моим, - продолжил он, - Я вручаю тебе дух мой: желание и любовь сердца моего, честь моей души.

Тауриэль склонилась к нему, и Кили, нежно обхватив её за шею, притянул её губы к своим. И хотя раньше он дарил ей намного более страстные поцелуи, но это лёгкое прикосновение она ощутила, как искру, которая зажгла в ней долго сдерживаемое пламя. Вероятно, он почувствовал то же, потому что она заметила, как заалели его щёки.

- Татруна, дочь Гаэрина*, я засвидетельствую твои клятвы брату моему, - заговорил Фили.

Он улыбнулся, и Тауриэль почувствовала к нему прилив нежности за то тепло, с которым он всегда относился к ней. Она снова посмотрела на Кили.

- Лакхад, я принимаю тебя, как сокровище рук моих и сердца моего. Мою Луну среди звёзд. И я буду лелеять тебя превыше всего, что есть яркого и прекрасного в мире, - чтобы отразить то, что ценнее всего дя эльфа, Тауриэль слегка изменила свою клятву по сравнению с тем, что говорил Кили, и он заверил её, что на значение это не повлияет.

- Как ты скрепишь свою клятву? - спросил Фили.

Теперь уже она приняла кольцо от Морвен. Конечно, Кили уже видел его, ведь он сам делал его по её инструкциям и украсил простым, элегантным узором, похожим на дорожку из звёзд, вырезанную на одной стороне полосы.

- С этим золотом, добытым из камня, я отдаю тебе тело моё: дело и силу рук моих, детей чрева моего.

Тауриэль надела кольцо ему на палец и, вспомнив, как в первый раз взяла его за руку, осторожно переплела свои пальцы с его. С тех пор они узнали друг о друге так много, но она всё равно до сих пор чувствовала тот же самый отчаянный трепет в животе, понимая, что этот момент изменил всё.

- И с каждым вздохом моим я вручаю тебе дух мой: желание и любовь моего сердца, честь моей души.

Её поцелуй длился чуть дольше, и ощутив едва заметную перемену в его настроении, она поняла, что Кили был близок к тому, чтобы поцеловать её гораздо крепче, чем в первый раз. Тауриэль со вздохом выпрямилась, и Кили вздохнул тоже, а затем Фили поднял высоко вверх их сплетённые руки.

- Я свидетель союза Лакхада и Татруны, - провозгласил он.

- Как и я, - эхом отозвалась Морвен.

- И все мы, - хором повторили собравшиеся вокруг гости.

Тауриэль узнала много знакомых голосов, в том числе голос короля и его сестры. Кили усмехнулся ей, и она подумала, что он выглядит таким довольным, как будто достал луну с неба. Он взял её под руку и повёл по коридору к столу, где они вдвоём, а также Фили и Морвен, подписали длинный и изысканно оформленный брачный контракт. А потом новоиспечённые муж и жена повели процессию весёлых гостей в пиршественный зал.

*********

- Поздравляю, сестра, - с довольной ухмылкой Фили поставил на стол перед Тауриэль широкую хрустальную чашу, до краёв полную несколькими пинтами эля.

- Спасибо, Фили, - ответила она с теплотой.

Эльфийка посмотрела на кубок. Он заметил, как она лишь чуть расширила глаза, и это было единственным признаком её удивления. Больше всего ему нравились её энтузиазм и полная невозмутимость даже перед лицом тех вещей , которые наверняка казались ей очень и очень странными.

- Это брачная чаша, - пояснил старший принц, когда Тауриэль протянула руку к огромному сосуду для питья. Он уже испытывал к ней какую-то странную собственническую, братскую привязанность, которая не позволила бы ему довести её этой лёгкой шуткой до смущения, - Ты не должна пить всё это сама. Кили поможет тебе.

- Я понимаю. У эльфов тоже есть похожие обычаи.

- Держи, любимая, - Кили осторожно взял чашу обеими руками и поднёс к её губам, чтобы она могла выпить.

Эльфийка пила, не сводя с него глаз, с трудом сдерживая смех, и Фили удивился тому, что несмотря на это она умудрилась справиться с заданием настолько элегантно.

- Брачная чаша это традиционное благословение, - продолжил блондин, - Но на самом деле, это только первая часть. Вы с Кили опустошите её вместе. Она символизирует жизнь и счастье, которые вы разделите друг с другом.

- Поэтому она такая большая, - вмешался Кили, многозначительно подняв брови, - Значит и того, и другого будет много.

- Конечно, - Тауриэль с улыбкой повторила действия мужа, предлагая ему выпить, - Значит, у этой традиции есть и другая часть? - закончила она, поставив чашу на стол.

- Да, просто подожди, - ответил брюнет, - Я объясню, когда придёт время.

Фили ухмыльнулся.

- Возможно, придётся немного подождать. Я скоро вернусь.

Он отошёл к соседнему столику, за которым сидела Сиф с родителями. Блондин скользнул на скамейку рядом с ней и взял девушку под руку.

- Дорогая, - сказал он, когда девушка улыбнулась ему.

- Они чудесно смотрятся вместе, правда? Тауриэль похожа на принцессу из сказки, а твой брат очень красив, - молодая гномка хихикнула, - И сегодня все девушки Синих гор тайно скорбят.

- Все?

- Все, кроме одной, - поправилась она.

- А где твой брат?

- Он с ней, - Сиф показала на стол в другом конце зала.

Фрейр сидел напротив Ауды, которая смеялась над чем-то, что он ей говорил.

- Наверное, он рассказывает ей о вчерашнем вечере, - предположил Фили.

Сиф тоже рассмеялась.

- Фрейр и правда выиграл у Кили поединок по борьбе?

- Да. Хотя, я уверен, что в этот раз Кили ничего не имел против, - он задумчиво помолчал, - Я очень рад, что наши братья всё ещё могут быть друзьями.

- Из-за Ауды?

- Да.

- Ты же знаешь, что ещё до того, как стать ему соперником, Кили избавил меня от разочарования, не дав потерять тебя. И Фрейр этого не забудет.

Фили прижал к себе её руку.

- Твой брат очень любит тебя.

Он вспомнил, как Фрейр Железнобок не позволял ему видеть сестру, когда та страдала от горя.

- И он никогда бы не встретился с Аудой, если бы она не осталась здесь из-за Кили, - продолжила Сиф, - Как он может обижаться на твоего брата за то, что тот дал ему шанс, которого иначе у него просто не было бы. Так что в конце концов всё обернулось лучше, чем можно было даже надеяться.

- Ты права, - он поцеловал её в лоб, - Похоже, у Махала отменное чувство юмора. Мне думается, Ауда все равно ещё может стать моей сестрой!

- Точно!

Увидев, что молодожёны допили остатки эля из хрустальной чаши, Фили вскочил и подошёл к ним.

- Итак, настало время для второй части традиции брачного кубка, - сказал он, обращаясь к Тауриэль, - Все ваши друзья наполнят её подарками, дабы убедиться, что ваша жизнь будет полна достатка и благословений. Вот и первый, - блондин бросил в пустой сосуд маленькую золотую брошь, - Брат, Тауриэль, пусть вы всегда будете так же счастливы, как сейчас.