Вместо этого я льну к нему, позволяя своим грудям прижаться к его руке. Он целует меня в лоб, вдыхая мой запах. И это, кажется, заставляет его чувствовать себя лучше.

Примерно через час мы выезжаем на дорогу, ведущую к дворцу. Николас велит мне выглянуть в окно, чтобы посмотреть - и я ошеломлена.

Никогда раньше не использовала это слово – «ошеломлена».

Не было причины - но, святой Боже, теперь причина есть.

Я видела фотографии замка, но видеть его сейчас... нереально.

Массивное каменное здание освещено снизу вверх - практически сотнями лучей. На фасаде больше окон, чем я могу сосчитать, гигантские железные ворота c черно-золотой отделкой. Я не могу ясно видеть отсюда, но, кажется, на каменных стенах есть вычурные гравюры, статуи и резьба. В центре находится фонтан с подсветкой, выстреливающий водой в половину высоты самого замка. Высокий, величественный флагшток удерживает развевающийся бордово-белый флаг Вэсско.

И цветы! Тысячи, возможно, миллионы цветов окружают замок, взрываясь яркой палитрой даже ночью.

- Это же замок!

Да, не самая проницательная вещь, которую я когда-либо говорила. Николас только усмехается. Поэтому я хватаю его за руку, дрожа.

- Не думаю, что ты понимаешь - ты живешь в чертовом замке!

- Технически, это дворец. Замки строили для обороны, а дворцы больше для самого монарха, чтобы содержать двор в соответствующем величии.

И Господи, я хочу засунуть свой язык ему в глотку.

- Я уже говорила тебе, какой ты сексуальный, когда выдаешь эти королевские факты?

Его глаза загораются.

- Нет, но приятно знать. Я знаю вещи, которые заставят тебя оставаться мокрой и дрожащей все время.

Как бы сексуально это ни звучало, когда мы подъезжаем ближе, мне просто необходимо осмотреть дворец.

- Здесь есть ров, Николас!

- Да. Обычно дворцы так не делают, но мой пра-пра-пра-пра-прадедушка выкопал его, потому что ему понравилось, «как он выглядит». Однажды я плавал в нем, когда мне было одиннадцать. Подхватил фарингит - урок усвоен. Но позади есть озеро, так что купание нагишом определенно на повестке дня.

- А сколько в нем комнат?

- Пятьсот восемьдесят семь, не считая спален для прислуги.

Он наклоняется и облизывает раковину моего уха, заставляя план намокания и дрожания осуществиться. Его следующие слова почти заставляют меня кончить на месте.

- И к концу лета я хочу трахнуть тебя в каждой из них.

- Это амбициозно, - поддразниваю я, уткнувшись в него носом. - Ты собираешься сделать перерыв, чтобы меня покормить?

Его рука скользит вниз по моей спине, обхватывая ладонью мою задницу.

- О тебе хорошо позаботятся, обещаю.

Обещаю.

Знаете, что это такое?

Да. Знаменитое. Прощальное. Слово.

ГЛАВА 16

Николас

Моя бабушка - сова. Ей требуется всего три-четыре часа на сон. Это общая черта лидеров, промышленных магнатов, первоклассных руководителей и психопатов.

Так что, хотя время ужина уже прошло, я знаю, как только мы войдем во дворец, она захочет нас принять.

И я не ошибаюсь.

Ее личный дворецкий, Аластер, ведет нас в золотую приемную в ее личных покоях.

Мы собираемся там - я, Оливия, Генри, Фергюс и Бриджит - и ждем.

Сколько бы я ни отсутствовал, месяц или год, королева никогда не меняется.

Она выглядит точно так же. Это успокаивающая и пугающая мысль, которая поражает меня, когда она появляется в дверях - седые волосы идеально уложены, скромная розовая помада, светло-зеленая юбка и жакет с брошью, инкрустированной бриллиантами и изумрудами, приколотой к лацкану.

И хотя она выглядит все так же, в данный момент она выглядит особенно несчастной. Ее серые глаза, цвета бетонной стены, тверды, когда они сканируют нас.

Сначала она останавливается на Генри, призывает его выйти вперед.

Он кланяется.

- Ваше Величество.

Она пристально смотрит на него, принимая его приветствие - и на мгновение лед в ее взгляде трескается.

- Добро пожаловать домой, мой мальчик. Тебя не было слишком долго.

- Да, мэм, - тихо отвечает он, устало ей улыбаясь.

Она не обнимает его, как некоторые могли бы ожидать - это не ее стиль. Но она касается его плеча, протягивает руку и гладит по щеке, накрывает его руки своими и сжимает. Для королевы - это объятие.

Она отодвигает Генри в сторону и подходит ближе к нам, пристально глядя на меня. Я кланяюсь и веду Оливию вперед, держа ее за руку.

- Ваше Величество, позвольте представить вам мою гостью, Оливию Хэммонд.

Нет ни малейшего сомнения, что ей уже сообщили о присутствии Оливии. Глаза королевы скользят по ней с головы до ног так, как смотрят на лохматую, мокрую бродячую собаку, которая появилась на их пороге.

Я ощетиниваюсь - но сдерживаюсь. Если я буду реагировать слишком сильно, это только ухудшит ситуацию. В самолете мы с Бриджит объяснили Оливии, как следует себя вести.

Я вижу, что она нервничает, замерев, - но она пытается.

- Для меня большая честь познакомиться с вами, королева Ленора. - Оливия наклоняет голову, сгибает колени и опускается - затем быстро вскакивает.

И бабушка сердито смотрит на меня.

- Что это было?

Оливия неуверенно оглядывается на меня, затем снова обращает свое внимание на королеву.

- Это был реверанс.

Одна острая серая бровь приподнимается.

- Неужели? Я подумала, что у вас, вероятно, газы.

Вот в чем проблема с монархами - у людей редко хватает смелости сказать им, когда они чертовски грубы. И даже если они это сделают - монарху плевать.

- Она не подойдет, - говорит бабушка, скользнув по мне взглядом.

Ради Оливии я стараюсь не обращать внимания на ее слова.

- Не волнуйся, я покажу Оливии все вокруг, представлю всем... она прекрасно справится.

А потом я завершаю это дерьмовое шоу, взяв Оливию за руку и встав между ней и королевой. Облегчение омывает меня, когда Оливия улыбается мне, не тронутая когтями неодобрения.

- Полет был долгий, Оливия. Иди наверх в свою комнату и устраивайся.

Я уже объяснил, что приличия требуют, чтобы у Оливии была своя спальня, но меня это не волнует. У меня есть свои способы.

- Я бы хотела перекинуться с вами парой слов наедине, принц Николас, - говорит бабушка.

Я одариваю ее уничтожающей ухмылкой.

- Только парой? Я был уверен, что их будут десятки. Фергюс, - зову я, - отведи Оливию в Гатри-Хаус, пожалуйста. В белую спальню.

И это похоже на то, как воздух замерзает - кристаллизуется от напряжения.

- О да, - тихо говорит бабушка. - Их будет гораздо больше, чем пара.

Я игнорирую ее и успокаивающе поглаживаю Оливию по волосам.

- А теперь иди, я скоро буду.

Она кивает, а затем, поскольку она от природы вежлива, Оливия выглядывает из-за меня и говорит королеве:

- У вас прекрасный дом.

Генри опускает подбородок на грудь, подавляя смешок. И Фергюс уводит Оливию.

После того, как Генри уходит в свою комнату, а Бриджит, поклонившись нам с бабушкой, выходит - мы остаемся одни.

Соревнуясь в гляделки.

Удивительно, но она моргает первой.

- Что за игру ты ведешь, Николас?

- Я вовсе не играю, Ваше Величество.

Ее голос рассекает воздух, гранича с пронзительным.

- У тебя есть долг.

- Я прекрасно понимаю свой долг и наше соглашение. - Мой тон не менее резкий, но уважительный. - Ты дала мне пять месяцев - у меня осталось три.

- Тебе следовало бы потратить это время на изучение списка, который я тебе дала. Просмотреть женщин, которые однажды могут занять место рядом с тобой. Знакомство с…

- Я проведу оставшееся время так, как сочту нужным. А я считаю нужным провести его с Оливией.

Даже когда мои родители умерли, я никогда не видел, чтобы бабушка теряла самообладание. И сейчас она не совсем его теряет - но она близка к этому.