Моя нога нетерпеливо дергается, когда перед самым закатом машина подъезжает к «У Амелии». Я должен был потренироваться, сжечь часть этой энергии - или еще лучше - нужно было подрочить. Я могу наброситься на нее, как только увижу. Мои яйца в штанах - словно свинцовые гири. Не очень удобно - в случае, если вы не в курсе. Замечаю висящую в окне табличку «ЗАКРЫТО» и улыбаюсь. «ЗАКРЫТО» означает конфиденциальность. И, возможно, у меня появится шанс воплотить в жизнь фантазию прошлой ночи - Оливия лежит на одном из этих обеденных столиков, ноги на моих плечах, пока я плавно вхожу в нее. Но эти сладострастные мысли улетучиваются по ветру, когда я захожу внутрь. Оливии там нет, чтобы поприветствовать меня, но есть ее маленькая сестра-фейерверк.
Элли Хэммонд – хорошенькая малышка, с глазами того же оттенка, что и у ее сестры, но более круглыми и менее экзотическими. Она одета в простую черную футболку, плотно облегающую ее грудь, и джинсы, которые выглядят так, будто они были обрублены на уровне колен ножовкой. Черные квадратные очки над дерзким носом и ярко-розовая прядь в светлых волосах придают ей юный, идеалистический вид - как у девушки, держащей плакат на акции протеста в кампусе колледжа.
Элли встает передо мной, затем грациозно опускается в идеальный полный реверанс.
- Для меня большая честь познакомиться с вами, принц Николас.
Она улыбается.
- Вы практиковались? - спрашиваю я. - У вас очень хорошо получается.
Она пожимает плечами.
- Возможно.
Сзади подходит высокий темнокожий официант.
- Мы не были официально представлены друг другу. Я Мартин.
Затем он тоже делает реверанс. Когда он встает, я протягиваю ему руку, и он пожимает ее.
- Рад познакомиться, Мартин.
Он с энтузиазмом пожимает мне руку.
- Я только хочу поблагодарить вас за все те часы удовольствия, которые вы мне подарили - вы были центром моих фантазий в течение многих лет.
И его взгляд скользит по мне, будто запечатлевая каждую частицу в памяти. На... потом.
- Э-э... не за что?
Он указывает на ближайший стул.
- Я просто посижу здесь. И буду на вас смотреть.
Подмигнув, Марти опускается на стул, глядя так, будто очень старается не моргать.
Интересно, как долго он сможет продолжать в том же духе.
Элли складывает руки перед собой.
- Нам надо поговорить. Узнать друг друга Prid Cocoa Clarice.
Я смеюсь - привлекательность присуща семье Хэммонд.
- Имеете в виду quid pro quo? Это латынь, означает «услуга за услугу».
Она разочарованно качает головой.
- Это был тест на претенциозность. Вы потерпели неудачу.
- Черт.
- И кто в наши дни говорит на латыни?
- Я. А также на французском, испанском и итальянском.
Ее светлые брови поднимаются.
- Впечатляюще.
- Мой учитель языка был бы счастлив, если бы вы так думали. Он был твердолобой сволочью, восхищавшийся красотой языка, но ненавидел говорить с людьми. И я делал его несчастным - я был несговорчивым учеником.
Элли садится за стол.
- Плохой мальчик, да?
Я пожимаю плечами, садясь напротив нее.
- Был период.
И вдруг ситуация кажется очень знакомой, как на интервью.
- При плохом поведении вас наказывали или использовали мальчика для битья?
Она провела исследование. Мальчики для битья использовались в древние времена, когда телесные наказания были в моде, но принцы считались слишком священными, чтобы их можно было бить. Таким образом, невезучий мальчик - обычно бедный - избирался компаньоном принца, и этого ребенка избивали вместо него. Идея состояла в том, что принц будет чувствовать себя виноватым, наблюдая, как невинный мальчик получает свое наказание.
Очевидно, праотцы знали все о детях.
- Мальчик для битья? - Мартин замолкает, поднимая руку. - Я вызываюсь добровольцем.
Я смеюсь.
- Мальчиков для битья не использовали уже несколько сотен лет - как по вашему, сколько мне?
- Двадцатого октября исполнится двадцать восемь, - отвечает Элли.
Да, она определенно была занятой пчелкой-исследовательницей.
- Итак, - начинает она, откидываясь назад. - Каковы ваши намерения относительно моей сестры, принц Николас?
Если бы она только знала.
- Я хочу провести время с Оливией. Познакомиться с ней поближе. - Тесно. - Мои намерения благие, обещаю.
Очень благие. Оргазмические. С рейтингом 18+.
Невинные глаза Элли сужаются, читая меня, будто она визуальный детектор лжи.
- Вы, наверное, знаете многих людей - богатых, знаменитых. Лив - хороший человек. Лучший. Она всю свою жизнь положила на то, чтобы сохранить это место - ради меня и моего отца. Она заслуживает того, чтобы повеселиться - хорошо провести время - горячая интрижка с принцем, бывшим плохим мальчиком, который может наговорить ей грязных словечек на пяти языках. Надеюсь, вы сможете дать ей это.
Я знаю, откуда это. Понимаю, что это защита - желание счастья и радости для кого-то, о ком вы заботитесь так сильно, что у вас болит в груди. Подобное я испытываю к Генри каждый день. По крайней мере, в те дни, когда он не заставляет меня хотеть его придушить.
- В этих мыслях нас двое, - прямо говорю я ей.
- Хорошо.
Хлопнув по столу и кивнув, малышка Элли встает. Она берет с соседнего стола пирог и прикладывает его к каждому моему плечу. Будто посвящает в рыцари.
- Я одобряю вас, принц Николас. Продолжайте в том же духе.
Я очень стараюсь не смеяться над ней. И терплю неудачу.
- Благодарю вас, мисс Хэммонд.
А потом она склоняется надо мной.
- Но на всякий случай, если у вас возникнут какие-то мысли... если причините вред моей сестре... - она кивает головой в сторону Логана, стоящего у двери, - ... будь рядом восхитительные охранники или нет, я найду способ сбрить вам брови.
И я действительно верю, что она это сделает. Элли выпрямляется, злобно ухмыляясь.
- Вы уяснили, Николас?
Я киваю.
- Четко и ясно, Элли.
В этот момент в комнату входит Оливия. И как раз тогда, когда я был уверен, что моим яйцам не может быть больнее, она доказывает, что я ошибался. Ее темно-синяя майка под светло-серой фланелью подчеркивает кремовую кожу, а узкие темные джинсы, заправленные в коричневые сапоги до колен, делают акцент на длинных стройных ногах. Черные волосы распущены, спадая почти до изгиба ее великолепной задницы, а простые серебряные с жемчугом серьги проглядывают между великолепными блестящими волнами.
- Привет. - Она улыбается, делая комнату чуть ярче, а мой член намного тверже. - Не знала, что ты уже здесь. Долго ждал?
- Все нормально, Ливви, - говорит Элли. - Мы с Марти составили ему компанию.
Марти встает, мотая мобильником.
- Прежде чем вы уйдете, могу я сделать селфи? Ну, знаете… для дрочебанка?
- О, Боже. - Стонет Оливия, закрывая глаза. Затем она пытается снять меня с крючка. - Николас не любит фотографироваться, Марти.
Я поднимаю руку.
- Нет, все в порядке. Фото - это нормально. - Затем я понижаю голос, чтобы только она могла меня слышать. - Но сегодня вечером мне понадобится твой депозит в моем дрочебанке.
Она хихикает, в то время как Элли внимательно наблюдает за нами, с чем-то вроде одобрения в глазах.
Поездка в отель - это чистая, неподдельная пытка - и тренировка сдержанности. Наша светская беседа приятна и доброжелательна, но наши взгляды сильны и горячи. Не менее трех раз ловлю Оливию за разглядыванием не спадающей выпуклость на моих брюках. И я даже не пытаюсь притворяться, что не смотрю на ее грудь. Ее чистый, свежий, теплый медовый аромат заполняет пространство лимузина, заставляя мои ноздри раздуваться, пытаюсь впитать каждый его оттенок.
Логан и Томми обходят нас по пути через вестибюль, а Джеймс занимает позицию сзади. Здесь гораздо больше народу, чем вчера вечером - толпы посетителей, идущих на ужин или бродвейское шоу - и нам достается больше, чем несколько пристальных взглядов.