- Милая кепка.

Он поднимает кулак вверх.

- Вперед, «Янки».

- Ты действительно думаешь, что это сработает в качестве маскировки?

Он удивлен вопросом. Он оглядывает комнату - за столиками сидят только два посетителя, и ни один, кажется, его не замечает. Он пожимает плечами.

- Очки всегда срабатывали для Кларка Кента. - Сегодня к двум мужчинам, следовавшим за Николасом прошлым вечером, присоединился третий. Они сидят за столиком у двери, неприметные и небрежно одетые, но сама бдительность.

- Кто тебе сказал? Сама догадалась или... - он тычет пальцем в то место, где Элли вчера утром выплясывала праздничную джигу, - к этому имеет отношение вишневая бомбочка со Спанч Бобом на обуви?

- Моя сестра... Элли... да, она все рассказала. - Я думала, что теперь, когда я знаю, кто он, то буду чувствовать себя по-другому. Но это не совсем так. Если не считать укола смущения из-за того, что не узнала его сразу, глядя на него, я все еще испытываю те же чувства, что и вчера - горячее влечение, магнетическое очарование - не потому, что он принц, а потому, что он - это он. Великолепный, сексуальный, очаровательный. Николас платит наличными из кожаного бумажника, и я передаю ему кофе.

- Ты, должно быть, думаешь, что я совершенно невежественна.

- Ни капельки.

- Я должна сделать реверанс или что?

- Прошу, не надо. - А потом появляются ямочки. - Если у тебя нет желания делать это голой, то, прошу, никаких реверансов.

Он флиртует со мной. Это сладкий, скользящий, дразнящий танец, и самый забавный за долгое время, что я могу припомнить.

- Ты не похож на... - мой голос понижается до шепота, - принца.

Тогда он тоже шепчет.

- Возможно, это самое приятное, что мне когда-либо говорили. - Он кладет руку на стойку и наклоняется. - Теперь, когда ты знаешь, ты пересмотрела свое отношение к моему приглашению на ужин?

Бьюсь об заклад, такой парень, как он - гребаный член королевской семьи - привык к тому, что женщины падают к его ногам. Буквально. А я не привыкла к соблазнению или играм разума, но работая здесь все эти годы, что росла в городе, есть одна вещь, которую я знаю точно, когда дело доходит до мужчин. Веди себя спокойно.

- Почему? – смеюсь я. - Потому что ты владеешь страной? Это должно меня впечатлить?

- Это впечатляет большинство людей. - И танец продолжается.

- Думаю, я не большинство людей. - Его глаза сверкают, он улыбается.

- Очевидно, нет. - Он кивает головой в направлении столика в углу. - Ну, тогда я буду там на случай, если захочешь ко мне присоединиться.

- Это то, чем ты собираешься заниматься все утро? Сидеть здесь?

- Да, таков план.

- Разве у тебя нет... дел? Чего-то важного?

- Наверное.

- Тогда почему ты не занимаешься ими?

Он изучает мое лицо, его взгляд падает на мои губы, будто он не может оторвать глаз.

- Мне нравится смотреть на тебя.

Все внутри меня опускается, мир кружится. Николас небрежно подходит к своему столику, выглядя очень довольным собой.

Через несколько минут за прилавком Марти наклоняется ближе, его карие глаза дикие.

- Не оглядывайся, но у нас клиент-знаменитость. - Я начинаю поворачиваться, но он хватает меня. - Я сказал, не смотри! Это принц Николас, или меня зовут не Мартин МакФлай Гинзберг.

Думаю, мама Марти тоже была под кайфом, когда давала ему имя. Я успокаивающе кладу руки ему на плечи.

- Да, это он… он приходил вчера вечером и вчера утром.

Он визжит, как девочка-подросток, только что получившая водительские права.

- Как ты могла скрыть это от меня?!

Я вспоминаю «Криминальное чтиво» - его любимый фильм всех времен - и надеюсь, что он окажет достаточно мощный эффект, чтобы Марти не сошел с ума.

- Успокойся, сука. Не придавай этому особое значение.

- Успокойся, сука? Ты не знаешь, о чем просишь! Фотография этого парня висела у меня на стене много лет. Я всегда надеялся, что он тайно играет за мою команду.

Я быстро оглядываюсь через плечо, чтобы посмотреть, смотрит ли Николас.

Смотрит. И машет рукой.

Потом поворачиваюсь к Марти.

- Думаю, я могу с уверенностью сказать, что нет.

Он вздыхает.

- Это объясняет, почему он пялится на твою задницу, как кошка на лазерный луч. - Он качает головой. - История моей жизни - все классные парни натуралы или женаты.

ГЛАВА 6

Николас

Наблюдать, как двигаться Оливия Хэммонд - своего рода извращенное удовольствие. С одной стороны, мучительно-дразнящее покачивание ее стройных бедер, когда она скользит от стола к столу, восхитительное предложение ее задницы, когда она наклоняется, чтобы взять тарелку, просто ждущее, чтобы ее пощипывали, разминали и поклонялись. Но в том, как ее розовые губы скользят в приветливой улыбке, в сладкой гармонии ее голоса, в ощущении этих экзотических темно-синих глаз, когда они возвращаются ко мне снова и снова - есть и назревающее чувство удовольствия. Делаю вид, что читаю газету - по крайней мере, стараюсь быть вежливым, - но большую часть времени смотрю. Открыто. Черт, грубо. Мой преподаватель по этикету переворачивается в гробу. И еще, я просто не могу быть не обеспокоен тем, что мне не наплевать. Я хочу Оливию. В своей постели, на своем члене, на своем лице. И я хочу, чтобы она это знала.

Вы можете узнать кое-что о людях, наблюдая за ними. Оливия Хэммонд трудолюбива. Это видно по тому, как она потирает шею и выгибает спину: она устала, но продолжает работать. Оливия дружелюбна, это становится ясно, когда она подходит к сотрудникам моей службы безопасности и представляется. Я усмехаюсь, когда парни неуклюже называют свои имена - Логан, Томми, и Джеймс - потому что они не привыкли быть в центре внимания; это противоречит их должностной инструкции. Но тут Томми подмигивает ей, и мой смешок обрывается. Наглый ублюдок - мне придется приглядывать за ним. Оливия добрая. Это очевидно, когда она делится рецептами со своей соседкой, миссис Макгиллакатти, а затем уклоняется, когда пожилая женщина настаивает на оплате. И Оливия доверчива - слишком доверчива. Замечаю это, когда у нее возникают разногласия с неприятной, хорошо одетой клиенткой, которая сделала заказ, кажется, на пятьдесят пирогов для вечеринки, которую она отменила из-за непогоды. Хотя Оливия спорит, что уже вложила деньги на покупку ингредиентов - уже сделала тридцать из пятидесяти пирогов - женщина усмехается, что без контракта это проблема Оливии, а не ее.

После двух часов входит клиент с толстой шеей и накачанными стероидами руками, которые делают его голову крошечной. Можно сказать, булавочная головка. На нем черные велосипедные шорты, такие тугие, что я с сочувствием ерзаю на своем достоинстве, и рваная рубашка без рукавов. Он входит в дверь, будто знаком с этим местом - его рука на плече обесцвеченной блондинки, с кожей как у Умпа-Лумпы, пухлыми губами, чавкающей жевательной резинкой.

- Джек, - приветствует его Оливия. - Привет.

- Лив! Как дела?

- Э-э, замечательно.

Она прислоняется к стойке. Он оглядывает ее с ног до головы так, что мне хочется выколоть ему глаза.

- Боже, прошло уже лет… пять? Не думал, что ты еще здесь.

- Да, все еще здесь. Что у тебя?

- Все великолепно. В прошлом году закончил Иллинойс и вернулся домой, чтобы открыть тренажерный зал по соседству. Со своей невестой - Джейд. - Он поворачивается к женщине, вцепившейся в его руку. - Джейд, это Лив.

- Привет!

- Привет, - отвечает Оливия. - Ого. Молодец, Джек.

Он протягивает Оливии стопку визиток.

- Да, я тут раздаю их всем местным компаниям. Не могла бы ты положить их на прилавок? Замолвить словечко о спортзале - мы откроемся через несколько недель.

Оливия берет визитки.

- Конечно. Без проблем.

- Спасибо. Ты лучшая, Лив. - Он начинает уходить, но потом добавляет: - Приятно было повидаться. Правда я думал, что ты уже выбралась отсюда. Но, эй… думаю, некоторые вещи никогда не меняются, да?