- Виктор Викторович, я понимаю Вашу позицию, вы преданный мужчина, но так поступать, как поступаете Вы, совсем не по-мужски. Думаю, Вы прекрасно понимаете, что мы проверили всё имущество, и оно оказалось заложником новорожденного трастового фонда с единственным владельцем - Вашим сыном. Вы, по сути, выкинули слабую женщину голой на улицу. - Со страданием и чувством выдал этот доморощенный актёр.

- Не знаю, о чём Вы. - Сам чувствуя, как моя естественная улыбка оплыла и превратилась в маску, сухо ответил я. - У Вас есть какие-то претензии ко мне?

- Только как у мужчины к мужчине. - Всё ещё непонятно на что надеясь, гнул свою линию юрист, пытаясь перевести вопрос из плоскости закона, в которой ему ничего не светило кроме гемороя бодания с государством, в межличностное, человеческое общение. - Вы же понимаете, что это дикость?

- Аркадий. - Погладив подошедшую Герду, уловившую недовольство хозяина, я убрал из голоса даже тень вежливости. - Если у тебя нет ко мне конкретных претензий, можешь идти к выходу. Чашку можешь оставить, я помою.

- Вы понимаете, что таким образом Вы можете вынудить свою жену пойти неверным путём? Не загоняйте её в угол. - Я ухватился за ошейник Герды, которая зарычала, ощутив, как я впадаю в бешенство от слов ставшего не просто безразличным, а противным мне мужчины.

- Можно узнать, ты давно в деле крутишься? - Получив утвердительный кивок на вопрос, я оскалился, - Молодой человек, потрудись говорить вслух, я слеп и не вижу твоих кивков. Так вот, сейчас ты пойдёшь к себе в контору, подойдёшь к старшему, не знаю, как вы его там зовёте, директор, хозяин или кто он там у вас, и спросишь его три вещи: Что такое общественный фонд "Дыхание Жизни"? Кто его учредитель? И кто такой Алексей Георгиевич Смолин. После чего спросишь его, как тебе лучше поступить в сложившейся ситуации. Хорошо?

- Хорошо. Я обязательно уточню эти вещи. - Сглотнул, ощутив, что ситуация явно идёт не по ожидаемому плану, напрягся юрист. Что ж, сложно ожидать, что слепой, брошенный муж может оказаться способным дать сдачи, тем более, если он живёт у чёрта на рогах, в полуодичавшем садоводческом товариществе, в крохотной хибарке, наедине с собакой. Впрочем, подготовься он получше и пробей хотя бы круг знакомств оппонента, не попал бы в такую нелепую ситуацию, как голословные угрозы.

- До свидания. - Дождавшись в молчании, пока "гость" окажется на пороге на улицу, громко сказал я, чем заставил его сбиться и замереть.

- Да. И Вам, до свидания. - Всё же нашёл в себе силы проявить вежливость выбитый из колеи человек.

- Видишь, какая сучка оказывается наша бывшая? - Обняв в ладони морду собаки, в глаза спросил я её.

Тот паршивый день разгладился только вечером, когда домой вернулась сияющая счастьем Валерия. Словно луч солнца в моём мире тьмы, она ворвалась в дом и полным восторга голосом стала рассказывать, как это здорово сесть за руль, как чудесно урчит мотор, какие все классные водители. Короче, она просто светилась, и даже мой ироничный вопрос о том, выезжала ли она вообще с тренировочной площадки сегодня, её ни капли не смутил.

- Неа. - Было мимоходом брошено мне в ответ, после чего она, игнорируя логику, продолжила рассказывать, как же это здорово - водить машину.

А на следующий день нам позвонил Павел Филиппович и сообщил, что наш "маг" продолжил своё грязное дело. Было найдено ещё одно тело, приколоченое к полу со вспоротым животом.

- На фоне этого мне дали добро привлечь стороннего специалиста к поимке и своего рода карт бланш на отлов. - Закончил он историю, после чего, помолчав мгновение, добавил, что сопровождающим нам будет выделен знакомый сержант, Семён.

- А других вариантов нет? - Попытался возмутиться я, прекрасно понимая, что от соглядатая как такового отказаться мне не удастся, а вот заменить его на что-то более позитивно настроенное к себе шанс был.

- Нет. Это хороший вариант. - Отрезал опер. - Не хмурьтесь, я понимаю, что он настроен критично к Вам, но поймите и Вы меня, это даже хорошо. Не могу же я доверить Вас человеку, что будет с восторгом смотреть Вам в клювик? - Вынужденно приняв его довод, я кивнул головой. - Что-то ещё?

- Да. Мне придётся время от времени брать с мест происшествий те или иные предметы. Не будет ли это проблемой?

- Улики? - Попытался уточнить полицейский.

- Не обязательно. Возможно просто сторонний мусор, осколки, а может и улики.

- Улики надо будет посмотреть, но даже если и можно будет, то только под опись и не более чем на сутки. - Подумав немного, согласился Игорский.

А со следующего утра начался марафон. Каждый день мы куда-то ехали, что-то смотрели, искали, а главное находили, затем вновь куда-то ехали и что-то искали. Видимо, хорошо проскипидаренный, сержант к нам не лез, притворяясь хмурой мумией за рулём, вовремя демонстрируя документ, проводя нас к месту ЧП и свидетельствуя, что и где мы подбираем. Не думаю, что кому-то что-то даст знание того, что я то и дело целенаправленно иду к какому-то предмету, аккуратно подбираю его в пакетик и уношу с собой. По первости мент, а по другому назвать избыточно серьезную рожу молодого парня я не мог, пытался меня одёргивать, вот только аргументированно объяснить на кой хер ему в его расследовании может понадобиться придорожный камень, осколок штукатурки, оплавленное стекло или обгоревшая собачья игрушка он не мог, а потому вскоре сдался и больше не лез.

На самом деле, если абстрагироваться и посмотреть со стороны, можно было бы на самом деле согласиться с получившимся из меня образом не то ворона, не то грифа-падальщика. Получая по телефону адрес очередного места происшествия, я словно голодный трупоед бросал свои дела, садился "на крыло" и мчался к месту чужой трагедии, где выбирал себе жёрдочку поудобнее и какое-то время просто стоял, наблюдая за действом, как за спектаклем. Дождавшись чего-то, я срывался к любопытному месту, где, словно сорока, заметив блестяшку, подбирал что-то и, потеряв интерес, отправлялся по своим делам.

Малоприятное и непонятное действо, если не знать подоплёки. А она была. И я сейчас не о личных трудностях жизни на колёсах, от которой страдали мои личные дела и выполняемые обязанности, а о магии, запас которой у меня рос, словно на дрожжах, и карте покрытия, которой мы всё больше подводили неизвестного нам убийцу к конкретному региону. День за днём, я, словно санитар леса, спешил к возможным местам воплощения магии, зачищая пространство, не давая фону повыситься настолько, чтобы стать потенциальным местом убийства.

К слову, всего за одну неделю, мне удалось собрать девятнадцать жемчужин, преимущественно огня и смерти, посетить семь городов и вымотаться так, что наступившую Субботу я встретил совсем разбитым, с жуткой мигренью и желанием расколотить черепушку о стену покрепче.

- Вить. - Ощутив моё состояние в то утро, шёпотом позвала меня Валерия, сев на край кровати. - Может ну его?

- Хм? - Не открывая глаз, тихо, на грани слышимости, хмыкнул я.

- У тебя какой-то график неправильный получается. Ты же не хочешь опять слечь с инсультом? - Склонившись, моя женщина опустила голову мне на грудь и, расслабившись, легла, слушая стук моего сердца. - В шесть подъем, до сумерек ездишь, быстро ешь и до полуночи со мной сидишь за компом. Ты что, железный?

- Ладно. - Положив ладонь на курчавую головку, нежно погладил я её. - Если сегодня позвонят, скажу, что объявляю выходной.

- И завтра! - С вызовом попросила Лера, ныряя под одеяло "аргументированно" настоять на своем видении ситуации.

- И завтра. - Сдавленно подтвердил я, с готовностью уступая моральному давлению шантажистки. Эх, как же легко мы мужчины сдаёмся под пятой женщин, особенно если они умеют правильно себя подать.

Позавтракали мы мирно болтая ни о чём. Пришедший звонок от Семёна я принял и дал отбой. Возмущённое сопение с той стороны трубки стало бы мне достойным ответом, обращай я на подобные выражения неодобрения хоть толику внимания. Ну а добавленная в конце диалога фраза про два выходных, лишь добавила неодобрения ко мне, но так ничего и не изменила.