- И что? Ты предлагаешь сидеть в тени и не высвечивать?

- Я предлагаю не тупить. - Отрезал юрист. - Делай что должен, и будь, что будет, вот только дебилом быть не стоит. Фонд организовать мне не проблема, выйти на нужных людей из окружения губернатора - выйду, но вот дальше ты сам. Договорись, порешай, подумай, прикрой, в конце концов, попку себе и своей девушке.

- Понял тебя. - Кивнул себе, со всем соглашаясь, я. - Готовь всё, что надо, буду думать. Один только вопрос, если мы всю эту затею заварим, ты гарантируешь мне полгода спокойной жизни?

- Чем ты слушал? Я тебе говорю, не то что у тебя будет сколько-то там безопасного времени, я говорю, что после выборов, стоит тебе в них помелькать на сколько-нибудь достойном уровне, дел у тебя окажется шо снежинок за окном.

- И всё же?

- Ну, зная наших людей, думаю да, до года времени у тебя будет. Наверное. - Судя по звукам, пожал плечами друг.

- Спасибо. До связи. - Подумав немного, дал отбой связи я. И так почти полчаса трепались.

- Давай. - Пришёл ответ чередой гудков разорванного соединения.

Вот так-то, ребята. Не всё крестьянину Пасха, не всё медведю мёд. Моя простая, в сущности, идея - малость прославиться и обзавестись полезными знакомствами за чужой счёт - оказалась многоступенчатым проектом, и меня ненавязчиво потыкали в это носом.

Собственно, после разговора с Алексеем даже на миг возникла мысль, а туда ли я поворачиваю на своём жизненном пути и надо ли это всё мне. Зачем мне лезть в игры совсем не интересного мне уровня? Зачем подставлять горячо любимую задницу ради иллюзорных возможностей предотвратить невесть что и обезопаситься непойми от чего? Но всё же, кроме логических выкладок на базе обретения паранормальной шизофрении у меня собственно и доказательств нет. Почему я делаю то, что делаю, а не сижу сейчас дома, обнимая молодую симпатичную девушку? Возможно, я ошибаюсь?

"Нет", пришёл однозначный ответ от "чуйки". И Спрайт, словно подтверждая мысленный посыл из глубин копчика, села мне на голову и свесила ножки.

- Зайка, а куда мы вообще едем? - В очередной раз сделав выбор, я отвлекся от мыслей.

- На перекрёсток "Девятого мая" и "Пушкинской". - Тут же ответила молчаливая попутчица.

- А зачем? - Сконцентрировав "взгляд" на удерживаемой трости, уточнил я.

- Пока ты разговаривал, я посмотрела новостную ленту. Там на перекрёстке произошёл прорыв трубы. Пишут, что фонтан бил метров на десять вверх, а ты говорил, что нам в первую очередь интересны именно такие случайности. - Слегка склонившись, я притянул к себе девушку и чмокнул солнечный завиток её волос. Приятно, когда оказавшийся важным для тебя человек беспокоится о тебе, да ещё и проявляет определенный уровень инициативы и разумности.

Высадивший нас в полуквартале от места ЧП таксист принял бумажный эквивалент человеческого доверия и отбыл по своим делам, а мы остались на пешеходном переходе. Собственная беспомощность нахлынула на меня сокрушающей волной. В человеческой толпе, стоя перед проезжей частью, я вдруг оказался один на один с тьмой.

Насколько же непривычным, пугающим и неприятным может оказаться для человека, лишённого привычного способа ориентироваться в среде, ситуация, когда он попадает вне привычного пространства? Задумывались ли вы, каково это - стоять в вечной ночи, ощупывая мир постукиванием трости и опираясь на чужой локоть? Каким должно быть доверие к проводнику, чтобы поверить ему как своему родному чувству восприятия? Это страшно, безнадежно, пугающе. Тьма, шум ставшего вдруг чужим мира, и локоть, ведущий тебя вперёд, к тому, что ты не видишь.

Спрайт, выхватывающая узкую полосу, не справлялась с мельтешащей толпой и только сбивала лоскутами искрящихся поверхностей, всё больше и больше доводя до растерянности. Окружение превратилось в пугающий хаос шума, толчков и мешанины искр. Будь у меня возможность, я закрыл бы глаза, чтобы хоть на миг найти стабильность, но то, чем я воспринимал мир, не имело век, и мне оставалось только крепче взяться за тонкую девичью руку и не позволить себе споткнуться и упасть.

Триста метров превратились для меня в пересечённую местность, где на каждом шаге могла оказаться чья-нибудь нога или плечо. Никому по большому счёту не было дела до какого-то слепца, что пытался пройти в сутолоке рабочего дня. Остро, как в детстве, захотелось заплакать и, обняв себя за плечи руками, забиться в угол.

Насколько же по-новому, в тот момент, я воспринял услышанную ранее информацию, что инвалиды, особенно слепые и глухие, боятся покидать свои квартиры и дома. Раньше-то как? Ну боятся и боятся. Мало ли кто чего боится? У кого-то есть фобия пауков, у кого-то тьмы. Ну а инвалиды, видимо, тоже такие, испытывающие необоснованный ужас. И только примерив на себя эту роль, начинаешь понимать, что мир зрячих и слепых - это два разных мира. То, что обладателю глаз всего лишь квартал не очень-то нагруженной толпой улицы, то для инвалида героическое противостояние с хаосом, страхом и личными демонами, что кроются в сознании и порождают резкие скрипы и вой сирен снаружи.

- Вить? - Уловив мою растерянность, Валерия оттеснила меня чуть в сторону, видимо, уводя из основного потока пешеходов, и остановилась.

- Да, извини. Что-то отвык я от шума улицы. Выбили из колеи. - Беря свои чувства и страхи в узду, я кончиками пальцев коснулся искрящейся пыльцой щеки подруги. - Идём.

Валерия подвела меня к какому-то пятачку, где было поменьше людей, и мы остановились. Само собой никакого фонтана я не видел, как не видел снующих ремонтников и стражей порядка, разгоняющих толпу, с любопытством наблюдающую аварией на теплотрассе. Спрайт, подчиняясь моему приказу, рванула к самой струе и стала описывать разрастающуюся спираль, осыпая мир искрами, давая систему координат мне.

Само собой, ни за час, ни за два стояния на морозной улице мы не нашли никаких россыпей магических жемчужин. Да, собственно, мы не нашли ни одного кристалла. Зато я смог немного прийти в себя, и лишь больше убедился, что нихрена фея не заменит нормальных чувств. Уж точно её пыльца не способна дать сколь-нибудь уверенной системы координат в изменяющемся мире. Максимум, это поможет выжить в замкнутом пространстве. Вот только это не столь уж полезнее простого знания, что и где находится. Если верить доступной мне информации, лишённые зрения люди и без всякой потусторонней мути прекрасно ориентируются в своих квартирах, ну а в остальном мы с ними в одинаковом состоянии.

Всё, что мне оставалось, стоять и ждать неизвестно чего. Можно было бы и свалить, но моя левая пятка настойчиво шептала мне, что этого делать ПОКА не стоит. Но вот только почему?

"Найду ли я жемчужину воды на месте прекратившегося пробоя?" - Можно было бы спросить самого себя.

"Нет!" - поступил бы ответ, имей моя чуйка хоть какое-то воплощение, кроме предчувствия.

"Тогда я пойду?" - Не видя смысла морозить свои кости далее, обязан был бы спросить я.

"Нет, погоди." - Вновь остановил меня зачаток шизофрении.

- Чего ждём? Я и так замёрз. - Себе под нос буркнул я, смотря, как Спрайт описывает круг метров в триста радиусом.

"Не знаю." - Ответило раздвоение личности.

- Не знаю. - Поддержала внутренний диалог Валерия. - Идём?

- А? Нет. Погоди. - Сглотнув ставшую вдруг густой слюну, я с оторопью наблюдал, как мой разведчик прекратил свой маршрут и стал осуществлять непонятные манипуляции к северу от нас.

Впрочем, телодвижения оставались непонятными всего пару мгновений, вплоть до того, как мой перегруженный шумом мозг не соизволил соотнести реальность с воспоминаниями. Уж простите, но как-то мне не доводилось видеть Спрайта кружащимся над Жемчужинами магии где-либо, помимо сна.

- Что там? - Кивнув головой в сторону мельтешащей искры, спросил я.

- Люди выходят из театра. - Неуверенно сказала спутница, подхватывая меня под локоть.