По коридору, смерив её подозрительным взглядом, прошёл Витя Кубинцев, играющий в защите. Таня улыбнулась ему, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце.

— Татьяна, — поприветствовал её юноша. — На вчерашней тренировке вас не хватало.

— Соловей сильно распекал? — засмеялась девушка.

— Скажем так: тренер был несколько более нетерпим к нашим ошибкам, чем обычно, и употреблял много нецензурных выражений, — Витя поправил на носу очки с толстыми стёклами.

Таню всегда забавляла его нарочито-важная манера вести диалог, однако при этом Кубинцев нравился ей: он был добрым, и за строгим фасадом чувствовалось хрупкое сердце, которое легко разбить. А ещё Витя очень любил животных. Он напоминал ей одновременно Шурасика и… Ваньку. При воспоминания о последнем Таня ощутила тяжесть на душе.

— Сегодня я буду на тренировке и постараюсь минимизировать хотя бы ругательства, — ещё раз улыбнувшись, девушка поспешила скрыться в духоте своей спальни.

Но стоило ей перевести дух и расстегнуть пропитавшуюся потом рубашку, как в дверь постучали. Таня чертыхнулась и, застегнувшись, открыла дверь.

На пороге стоял Ягун.

И, как и месяц назад, когда она прочла по глазам Ваньки, что он знает правду, девушка поняла: друг уже обо всём догадался. Возможно, по школе всё-таки ходят слухи — кто-то же слил информацию о них с Бейбарсовым в редакцию «Сплетен и Бредней» — и Ягун, узнав, что Таня с Глебом вместе улетели на задание, сложил дважды два. А возможно, он просто слишком хорошо знал её, даже лучше, чем она сама. Поколебавшись мгновение, девушка отступила в сторону, пропуская его.

Сложив руки на груди, играющий комментатор какое-то время рассматривал её, а потом спокойно поинтересовался:

— Ты собираешься рассказать Ваньке?

Таня молча кивнула.

— Когда?

— Когда придёт время. — Её голос немного хрипел, и, прочистив горло, она продолжила: — Скоро. Поверь мне. Я хотела… хотела навестить его на обратном пути, но у нас было мало времени, а разговор предстоит непростой, и я… я пока…

— Ты не готова, — закончил за неё внук Ягге. — Я понял.

Снова наступила тишина. Девушка смело встретила напряжённый взгляд друга.

— Таня, это правда то, чего ты хотела? Я имею в виду… этот человек?

— Я люблю его, — просто ответила она и добавила, не дав себя перебить: — Ваньку я тоже люблю, он дорог мне, и всегда будет. Но с ним я не буду счастлива, а с Глебом — да.

— Но он ведь… — Ягун не договорил и покачал головой, однако Таня уже видела, как трескается сухая корка его непоколебимости.

— Безгрешных и идеальных не бывает. Лигулов горб! Ты хочешь сделать Бейбарсова святым?

— Нет, просто…

— Он стал большим, чем мы могли мечтать, а тебе всё мало! Этот, как ты выразился, человек прямо сейчас помогает спасти наш мир!

— Что??

Таня осеклась, поняв, что сболтнула лишнего. Но отступать было некуда, и она подумала, что, во-первых, не хочет и не может скрывать от друга правду. А во-вторых, это, возможно, станет одним из аргументов в пользу Глеба.

И она рассказала Ягуну всю историю с самого начала. Она говорила, наблюдая, как постепенно поднимаются в изумлении выгоревшие брови играющего комментатора, как расширяются его зрачки, когда он узнал о доверии, оказанном Глебу Сарданапалом. И по мере того, как рассказ тёк, разворачивая перед внуком Ягге историю жизни бывшего некромага, его лицо всё больше приобретало растерянное выражение.

Таня уже понимала, что они безбожно опоздали на тренировку, и что им влетит от Соловья по первое число, и ночевать она сегодня будет на поле — но ей было плевать. Потому что она, наконец, увидела, как сомнение многотонной кувалдой ударило по категоричным убеждениям друга, как они раскололись, явив ей долгожданное: понимание.

— Значит, завтра вы летите в Магфорд?

— Думаю, в саму школу мы соваться не станем, небо над ней патрулируют. Но нам нужно будет встретиться с Аббатиковой и Свеколт. Так что да, летим. Если, конечно, от меня что-то останется после сегодняшней тренировки, — Таня, занятая тем, что переодевалась за ширмой в комбинезон, не видела, как друг улыбнулся своей прежней, широкой, но всё ещё немного неуверенной улыбкой.

Она не ошиблась: Соловей встретил её таким грозным взглядом и таким зычным окриком, что у девушки волосы на голове зашевелились. Будь на её месте какая-нибудь робкая младшекурсница, девчонку уже уносили бы с поля без сознания. Однако Таня спокойно выдержала суровый, но, надо признать, справедливый гнев тренера, а потом выложила свой козырь: новую тактику ведения игры, которую она мозговала во время их с Бейбарсовым полёта на Алтай — на обратном пути её мысли занимало уже совсем другое.

Суть состояла в том, чтобы использовать потенциал их главного специалиста по сглазу: Вики Рыжовой. Вся команда, сгрудившаяся вокруг них, отступила чуть назад, выставляя на передний план невысокую пухлощёкую девочку-подростка.

— Гроттер, — скептически произнёс Соловей, — кажется, даже один день перерыва плохо сказывается на твоих успехах. Мы ведь и так тренировали Рыжову на то, чтобы она посылала соперникам сглазы! После случая с Минотавром, думаю, будет не слишком дальновидно в открытую использовать её дар.

— Вот именно, — заговорщически улыбнулась Таня. — Я предлагаю использовать потенциал Вики не напрямую, а во время передачи заговорённых пасов.

Тренер нахмурился:

— Продолжай.

— Ну, допустим, Ягун кидает мне заговорённый пас. Его хочет перехватить противник — у невидимок спецом по заговорённым пасам всегда был Принц Омлет, — вот только наша Вика не даёт ему этого сделать. Ты ведь поняла задумку? — обратилась Таня к девчушке.

Та хитро улыбнулась:

— Конечно. Я скажу, что это неправда, и он потеряет мяч.

Команда одобрительно загалдела. Соловей задумчиво почесал подбородок и кивнул:

— Недурно. Правда, в этом случае они с Ягуном будут слишком зависимы друг от друга.

— Ну и что? — возразила Таня. — Вика всё равно атакующий полузащитник, они работают в связке так или иначе. К тому же, она неплохой телепат, что очевидно. Ей не обязательно летать над Ягуном без продыху, она услышит заговор и на расстоянии. Конечно, идея очень сырая, но если попробовать…

— Хватит болтать! — тренер хлопнул в ладоши. — Почему вы все ещё на земле, лентяи? Особого приглашения ждёте?

Когда игроки уже взмыли в воздух, Таня бросила на Соловья взгляд и увидела, что он довольно щурится своим единственным глазом. «Простил, значит», — подумала девушка про себя, и уголки её губ дрогнули в улыбке.

Ранний вечер на Буяне медленно перетёк в поздний, а затем и в ночь, но команда всё не расходилась. Драконбольное поле ярким пятном выделялась на погрузившемся во тьму острове. С высоты полёта виднелись массивные башни Тибидохса.

Таня вымоталась настолько, что уже с трудом держалась на контрабасе. События последнего месяца сильно расшатали её непоколебимое спокойствие. События последних дней разорвали его в клочья. Объяснение с Глебом, Ягуном и Сарданапалом, находка на Алтае, бессонная ночь и признание, предстоящий полёт в Англию, игра с невидимками и неразрешённость их с Глебом теперь уже общий судьбы — всё это разрывало Тане голову сотней вопросов, страхов, сомнений.

Но в эту ночь у неё не было никаких сил решать навалившееся безумие. Девушка помнила о хриплой просьбе Глеба: «Приходи ко мне». Она думала, что завершит этот день обнажённой и в его объятиях. Однако реальность оказалась куда прозаичней, и спустя полчаса Таня Гроттер сладко спала, растянувшись поперёк кровати в своей комнате. Её свесившаяся вниз правая нога была босой, а левая осталась в наполовину расшнурованном ботинке.

Таня спала, и впервые за много дней Глеб Бейбарсов во сне беспокоил её так, как хотелось девушке.

***

Она думала, что проспит минимум до обеда, потому что Соловей милостиво разрешил команде немного отдохнуть. Это было тем более необходимо потому, что сразу по завершении тренировки Таня с Глебом в сопровождении академика вылетали в Магфорд, чтобы быть там ближе к полуночи.