Что-то определенно было неправильно. Азирафаэль был наверху в своей квартире над книжной полкой, перебирал один галстук за другим, пытаясь решить, что надеть на свидание.
С Томасом.
Как он сюда попал? Как до этого дошло? Почему Азирафаэль сказал «да» доброму человеку, когда все, чего он действительно хотел, это чтобы этот вопрос исходил от Кроули?
Он хорошо помнил этот разговор — и все же недостаточно хорошо. После того как Азирафаэль так бесцеремонно исчез во время их последней встречи, он совершенно забыл о Томасе. О, ангел собирался позвонить своему другу и извиниться, но они с Кроули провели вместе весь вечер, а на следующий день эта мысль просто вылетела у него из головы. Азирафаэль был так занят своими книгами, что почти не замечал, как пролетают дни, пока кто-то не постучал в его дверь в середине недели.
— О, Томас, мой дорогой, — поприветствовал его Азирафаэль, стараясь не обращать внимания на то, как одновременно у него сжался желудок и забилось сердце. — Я рад тебя видеть. Я так сожалею о том дне. Кое-что случилось, и мне пришлось уйти пораньше. Я хотел тебе позвонить.
Томас не выглядел таким уж расстроенным. На самом деле, оглядываясь назад, он только казался счастливым, увидев Азирафаэля. Счастливым и слегка нервным.
— Не беспокойся об этом, Азира, — ответил он, все еще стоя в дверях. Азирафаэль расположился в основном за дверью, просто решив высунуть голову и плечи, разговаривая с человеком. — Я понял, что именно случилось. Энтони в порядке?
Глаза ангела на мгновение сузились. Откуда Томас узнал, что Кроули пришел в ресторан? Неужели ему кто-то сказал? Он подозревал, что это была Натали. Перед началом дегустации она упомянула, что является соседкой Томаса. Было бы логично, если бы она рассказала ему подробности его внезапного ухода от Томаса, поскольку у Азирафаэля не было возможности сделать это самому.
— Да, с ним все в порядке. Как прошла дегустация? — Азирафаэль открыл дверь книжного магазина шире, его голубые глаза на мгновение встретились с глазами Томаса. Как и в первый раз, когда они встретились, глаза мужчины были светлыми серо-голубыми, и отражали цвет рубашки под темно-серым пиджаком.
Томас улыбнулся ему, и Азирафаэль почувствовал, что краснеет. Да что с ним такое?
— Все прошло великолепно, — ответил мужчина, переминаясь с ноги на ногу и на мгновение отводя взгляд от лица Азирафаэля. — Мы получили много действительно полезных отзывов от всех, — он снова поднял блестящие глаза, и Азирафаэль почувствовал внезапное желание протянуть руку и взять его за запястье. Попросить его зайти, разделить чашку чая и приятную беседу. — Жаль, что ты не смог остаться. Честно говоря, твое мнение было единственным, что меня действительно волновало.
Азирафаэль покраснел еще сильнее. Прежде чем его разум успел взять власть над его ртом, ангел выпалил:
— Возможно, ты мог бы приготовить для меня что-нибудь в другой день.
Теперь настала очередь Томаса покраснеть. Азирафаэль смотрел, как нога мужчины шаркает по тротуару.
— Азира, — он замолчал, все еще избегая зрительного контакта, его плечи были напряжены. Затем, глубоко вздохнув, мужчина снова посмотрел на Азирафаэля и сказал: — Азира, не хочешь ли ты пойти со мной на свидание?
Хотя это звучало скорее как «нехочешьлитыпойтисомнойнасвидание?» чем какое-либо связное предложение, Азирафаэль по-прежнему четко и ясно понимал, о чем идет речь.
Он должен был знать, что это произойдет. Азирафаэлю следовало быть более понятливым с самого начала. Он должен был позволить этому человеку продавать картины за пределами его книжного магазина. Если бы он просто продолжал вежливые разговоры и держался на расстоянии, ему не пришлось бы сейчас подводить Томаса.
По крайней мере, он мог сделать все возможное, чтобы быть нежным.
— Мне так жаль, мой дорогой, — ангел открыл рот, чтобы произнести это, — но, боюсь, это не самая лучшая идея. Видишь ли, мы с Энтони были лучшими друзьями целую вечность, и он мне очень нравится. Хотя я уверен, что прекрасно проведу время, свидание с тобой будет неправильным — для нас обоих. Мое сердце принадлежит Энтони.
Нужно было также подумать о бессмертном существе, но Азирафаэль не собирался поднимать этот вопрос. На всей планете была лишь горстка людей, которые знали о нем и Кроули, и даже тогда Азирафаэль не знал, действительно ли они понимали все, что произошло в тот день, когда не наступил Конец Света. Он провел последние шесть тысяч лет, притворяясь человеком. Сейчас нет причин ломать эту систему.
У Азирафаэля все было спланировано в голове. Он точно знал, что скажет этому человеку. Если бы Томас был таким добрым человеком, как думал ангел, он бы понял. Если нет, то он либо никогда больше не заговорит с Азирафаэлем, что было бы печально, но это не Конец Света. Или он покажет свою темную сторону и разозлится. Возможно, даже расскажет Кроули, что сказал Азирафаэль.
Это тоже может быть не так уж плохо. Ангел уже давно хотел признаться в своих чувствах, но он всегда был слишком напуган. Возможно, если все пойдет «по-грушевидному», как любил говорить Кроули, ему не придется набираться храбрости. Возможно, Томас сумеет сделать для него то, что он так долго не мог сделать.
— Это звучит просто замечательно, Томас.
Даже сейчас, снова и снова прокручивая в голове этот момент, Азирафаэль не мог понять, что заставило его сказать «да». Он уже спланировал всю свою речь. Именно в этот момент он думал о Кроули и о том, что абсолютно не может сказать «да» ни одному другому существу, кроме своего любимого демона. И все же он сказал. Готовясь к свиданию с человеком, которого он знал уже две недели, он волновался о том, что надеть, потому что не мог смириться с мыслью, что не будет выглядеть наилучшим образом на свидании, на которое даже не хотел идти.
Что-то было неправильно.
Он должен позвонить Кроули. Эта мысль вертелась у него в голове уже некоторое время, но Азирафаэлю еще предстояло действовать. Что бы он сказал? Он не мог сказать демону, что согласился пойти на свидание с человеком. Кроули расстроится из-за этого, а Азирафаэль терпеть не мог расстраивать демона. Он будет зол, и убит горем, и…
Азирафаэль остановился в раздумье. Почему он был так уверен, что Кроули почувствует все это? Демон знал его так же давно и никогда не говорил о своих чувствах к Азирафаэлю. О, он несколько раз упоминал, что они были друзьями. Лучшими друзья, на самом деле. Но Азирафаэль не хотел быть просто «лучшим другом».
Чувствовал ли Кроули то же самое? Мог ли он это чувствовать? В конце концов, Кроули был демоном. Могут ли демоны испытывать любовь и привязанность к другим существам? Азирафаэлю нравилось думать, что могут, даже если большинство из них не хочет. Он надеялся, что Кроули способен испытывать к нему те же чувства, что Азирафаэль к нему.
Не будет ли так уж плохо позвонить Кроули и найти выход из этого вечера? Его друг наверняка отлично проведет время, придумывая какой-нибудь хитрый план, чтобы освободить ночь Азирафаэля. Возможно, он пригласит демона выпить после того, как все будет сказано и сделано. Он, конечно, выразил бы свою глубокую благодарность, хотя Кроули вздрогнул бы, услышав это. И может быть, только может быть…
Мысли ангела были прерваны звонком его телефона. Азирафаэль на мгновение замер, паника охватила его грудь. Единственными людьми, которые могли бы позвонить ему прямо сейчас, были Томас и Кроули. В любом случае, ангел понятия не имел, что он собирается им сказать.
Схватив лазурный галстук, Азирафаэль поспешил вниз по лестнице. На задней стене книжного магазина внизу висело зеркало. Он всегда мог прийти в себя позже. У ангела оставалось еще около двадцати минут до прибытия его спутника и начала вечера.
— Алло? — задыхаясь, ответил Азирафаэль, его желудок скрутило в узел сильнее, чем когда он столкнулся с Габриэлем на авиабазе Тадфилд.
— Ангел. Что там у тебя в панталончиках?
Азирафаэль вздохнул с облегчением. На другом конце провода был Кроули. Демон, который навсегда останется его героем.
