Это был второй раунд Апокалипсиса, и они не были готовы. Азирафаэль никогда не будет готов встретить Конец Света. Не тогда, когда он означал, что он мог потерять единственное, что имело для него значение во всем существовании.

Не тогда, когда он мог потерять Кроули.

— Мы работаем над тем, чтобы собрать всех вместе, — объявила Ремиэль в ответ на его очевидное молчание. — Барахиэль и Данталион отправились собирать их в казарму подальше. Они должны скоро вернуться.

Азирафаэль просто кивнул головой, во рту внезапно пересохло. Его хватка на руке Кроули усилилась, когда мысли ангела начали убегать от него.

— Эй.

Мягкий голос Кроули вывел Азирафаэля из его собственных мыслей. Он повернулся, чтобы посмотреть на своего демона, и улыбнулся, не сводя глаз с того, как его золотые глаза, казалось, светились на солнце.

— Все будет хорошо, ангел, — заверил его Кроули. — Я обещаю.

Глубокий вдох вырвался из легких Азирафаэля. Как бы ему хотелось иметь такую же веру, как у Кроули.

— Откуда ты знаешь?

Он был встречен дерзкой улыбкой, которая осветила сердце Азирафаэля, как пламя костра.

— Я ждал шесть тысяч чертовых лет, чтобы ты стал моим, ангел, — прошептал он в пространство между ними, чтобы никто не услышал. — Ты думаешь, я сдамся без боя?

Азирафаэль улыбнулся сквозь страх и повернулся к Ремиэль. Она сделала несколько шагов назад, двигаясь в сторону толпы, где, как она надеялась, у нее будет время перевести дыхание. Тихо, чтобы не привлекать к ним внимания, Азирафаэль потянул Кроули назад, пока они не оказались рядом с ней. Ремиэль взглянула на него и улыбнулась, хотя тепло этого взгляда не коснулось ее глаз.

— Как ты, моя дорогая? — тихо спросил Азирафаэль, когда Кроули нетерпеливо заерзал рядом с ним. Краем глаза ангел видел, что его демон кого-то ищет, хотя и не знал, кого именно. Вытянутая шея и стояние на кончиках пальцев ног делали его намерения очевидными. Азирафаэль не понимал, как можно найти кого-то в этой неразберихе. За то короткое время, что они провели снаружи, вся территория была заполнена демонами и ангелами. К этому времени рев стал практически оглушительным.

— Бывало и лучше, — ответила Ремиэль, устремив взгляд в небо. Похоже, она тоже кого-то высматривала. Азирафаэль рискнул предположить, кто это был.

— У вас с ним что-то не ладится? — спросил ангел, понимая, что ситуация между Ремиэль и Данталионом его не касается. Он слишком беспокоился, чтобы не спросить. От Ремиэль зависело, отвечать ему или нет.

К его удивлению, она так и сделала. С тяжелым вздохом архангел оторвала взгляд от рассеянных облаков над ними и остановила его на лице Азирафаэля.

— Он не помнит меня, Азирафаэль, — начала она. На этот раз ее глаза были сухими, и ангел почувствовал, как у него свело живот. Конечно, Ремиэль еще не сдалась, не так ли? Судя по тому, что ему удалось собрать воедино, она любила Данталиона с самого Начала. Это должно было что-то значить, верно? Что она хранила его в своем сердце все эти годы? Что она не забыла его, даже после того, как Азраэль забрал ее воспоминания?

Он не мог себе представить, что бы он сделал, если бы Кроули отказался от него. Эта мысль была слишком болезненной, чтобы долго удерживать его в голове.

— Я не знаю, что я могу сделать.

Ангел сочувственно улыбнулся, мельком взглянув на Кроули, прежде чем снова переключить свое внимание на Ремиэль.

— Ты можешь начать с того, что скажешь ему правду, — предложил Азирафаэль. — Это то, что я должен был сделать с Кроули давным-давно, — он почувствовал мягкое прикосновение руки Кроули, сжимающей его плечо, и улыбнулся. — Это избавило бы нас обоих от многих страданий.

Ремиэль покачала головой, и Азирафаэль почувствовал боль в сердце. Ту, которая только усилилась, когда он услышал, что она сказала.

— Я не хочу, чтобы он любил меня, потому что считает, что должен, — объяснила Ремиэль, пиная булыжник под ее ногами. — Я не хочу, чтобы он чувствовал себя виноватым за то, что забыл меня или оплакивал время, которое мы могли бы провести вместе, — ее голос был тверд, и Азирафаэль мог сказать, что она много думала над своим решением не говорить Данталиону о своих чувствах к нему.

— Я хочу, чтобы он выбрал меня такой, какая я есть, Азирафаэль, — наконец, в голос Ремиэль снова начали закрадываться эмоции. Ангел почувствовал, как Кроули слегка напрягся рядом с ним, но не повернул головы, чтобы посмотреть, потому ли это, что его демон наконец нашел человека, которого он искал, или нет. — Демоны были не единственными, кто изменился после Падения. Мы все изменились. Я хочу, чтобы он любил меня такой, какая я есть сейчас. Не потому, что я сказала ему, что мы заботились друг о друге в другой жизни, которую никто из нас не помнит.

Азирафаэлю очень хотелось что-нибудь сказать, но он не находил слов. Он понимал Ремиэль, хотя и не был полностью уверен, что согласен с ней. Сделал бы он то же самое, если бы у него был выбор? Если бы Азирафаэль любил кого-то до Падения, кого-то, кто забыл его, сказал бы он ему правду?

Внезапная мысль пришла в голову ангела, и он почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Что если бы он любил кого-то? У него не было возможности узнать это, не с его воспоминаниями, отнятыми у него. Он ни разу не задумывался об этом, не рассмотривал этой мысли раньше. До недавнего времени Азирафаэль даже не подозревал, что такое возможно. Долгое время единственной любовью, которую он испытывал, была любовь к Кроули, и он был вынужден скрывать ее. Мысль о том, что в его сердце мог быть кто-то еще, была душераздирающей и немного пугающей.

Прежде чем его мысли снова вышли из-под контроля, ангел увидел четырех улыбающихся детей, пробирающихся сквозь толпу. Адам и его друзья подошли к нему, возбуждение, которое гудело между ними, было ощутимым.

— Что происходит? — спросил Адам, оглядываясь вокруг широко раскрытыми карими глазами. — Мы что, за что-то сплачиваемся? Появился ли кто-нибудь из других архангелов?

— Нет, малыш, — начал Кроули чуть более напряженным, чем обычно, голосом. Азирафаэль повернулся и посмотрел на своего демона. Что-то было не так. Он не мог понять, что именно, но Кроули определенно был чем-то расстроен. — Ничего даже отдаленно похожего на веселье. Разве тебе и твоим друзьям не надо идти в школу или еще куда-нибудь?

Пеппер покачала головой и нахмурилась, скрестив руки на груди.

— Нет, — торжественно объявила она. — Сегодня суббота. В субботу в школу никто не ходит.

Конечно. Его голубые глаза смягчились пониманием. Кроули боялся за них. Он знал, что принесет сегодняшний день, так же как и Азирафаэль, и он пытался защитить детей. Он не хотел, чтобы они узнали, что происходит. Он не хотел, чтобы они участвовали.

Прежде чем Азирафаэль успел открыть рот, чтобы высказать еще одно предложение, Данталион приземлился рядом с Ремиэль, утвердительно кивнув ей. Выражение ее глаз не изменилось, когда она увидела его. Азирафаэль не понимал, что означает его присутствие здесь в данный момент, но было очевидно, что архангел понимала.

— Хорошо, — начала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Уриэля и Барахиэля, которые, как только что заметил Азирафаэль, встали на краю фонтана, поставив себя на голову выше большинства других ангелов и демонов, собравшихся вокруг них. — Это намек на то, что пора идти.

— Идти? — нерешительно спросил Брайан, его глаза метнулись к паре архангелов и обратно. — Куда мы идем?

— Мы отправляемся в небольшой полет, — немедленно ответил Кроули, прежде чем кто-либо из представителей власти успел заговорить. — Вы все отправляетесь домой.

— Кроули, — перебила Ремиэль, когда дети начали протестовать против несправедливой ситуации. Демон повернулся к ней, сверкая янтарными глазами. Азирафаэль крепче прижался к нему, живот его яростно скрутило. О, как бы ему хотелось, чтобы они просто вернулись в книжный магазин и забыли обо всем этом. Почему бы им просто не остаться самим по себе и в покое? — Они должны пойти с нами.