— Не злоупотребляй, — строго сказала лекарь. — В обычной ситуации дала бы только под ответственность Анса, а сейчас надеюсь на твоё благоразумие.
— Ну что вы, — улыбнулась Аин, уже выглядывая из-за двери, — вы же знаете, что благоразумие — это не ко мне.
***
Дорога в сад была ей уже давно знакома, да и заблудиться в Рейнгардском замке куда сложнее, чем в Сторгадском. Тот, кто научился не блуждать там, выберется из любого лабиринта.
По дороге она наткнулась на лорда Райна. Так глубоко задумалась, что почувствовала его приближение слишком поздно, чтобы успеть куда-нибудь свернуть и избежать встречи. Лорд Рейнгардский прошествовал мимо неё, скользнув лишь коротким взглядом так, будто она была пустым местом. Аин ответила ему тем же, послав в Моркет все правила приличия. И плевать, что о ней подумают. Думать о ней хуже, чем сейчас, будет уже сложновато.
Петляя по бесконечным коридорам, которые приходилось преодолевать на пути к саду, Аин пыталась утихомирить вскипевшую в ней злость. Получалось плохо. В голову лезло то, что Аин тщетно пыталась забыть вот уже почти пять лет. Навязчивее всего почему-то оказалась дурацкая полусказочная история об основании Рейнгарда, которую когда-то ей рассказывал сам Райн.
Легенда гласит, что на месте Рейнгардского замка некогда плескалось огромное озеро Рейн, чистое, словно горный хрусталь, и холодное, точно лёд. В нём обитала озёрная дева, и красоты её не могла затмить ни одна человеческая женщина, и ни один маг или учёный не мог тягаться с ней в мудрости. Долгие века она коротала в покое и одиночестве, узнавая о том, что происходит в мире, лишь от случайных путников да из щебета перелётных птиц. Но однажды в дикий доселе край пришли люди, решившие основать здесь город.
Молодой генерал, один из храбрейших и отважнейших генералов армии, поставленный главой нового города, пожелал построить свой замок на берегу Рейна. Но он знал, что подобное может разгневать фэйри. Многие предлагали ему убить озёрную деву, полагая, что от неё городу будет один вред. Но молодой генерал не послушал их. Он пришёл к деве озера Рейн и, опустившись на колено и приложив руку к сердцу, поклялся ей беречь этот край и её озеро, поклялся своей жизнью и жизнью своего рода, что его люди не заберут больше, чем им нужно для жизни, и попросил у озёрной девы благословения назвать город её именем и построить замок на берегу её озера. Но озёрная дева не пожелала давать своего благословения так просто.
Выслушав слова генерала, она ответила: «Ты уже показал свои силу и ловкость в войне, своё благородство, придя ко мне за благословением, теперь я хочу испытать твой ум».
И она загадала ему три загадки. Никто не знает, что это были за загадки и каковы были ответы. Легенда говорит лишь о том, что после этого озёрная дева дала своё благословение.
Молодой генерал покорил сердце девы озера Рейн, и сам был покорён ею. Но они принадлежали разным мирам, ведь озёрная дева не могла ступить на людскую землю, а молодой генерал не мог оставить своих людей и жить с ней в царстве вечности. Тогда дева заключила сделку с богами, в обмен на всю свою силу она обрела возможность стать человеком. Но стоило ей выйти из озера, как оно обмелело, превратившись в небольшой пруд.
Без источника воды людям бы пришлось оставить эти земли, но Фолкор сжалился над ними и создал новую реку вдоль западной границы города. А озёрная дева, леди Рейн, и молодой генерал, лорд Стил, основали род Рейнгардских лордов, в которых и по сей день течёт кровь прекрасной девы озера Рейн и великого генерала.
Идя по саду, окружённому стенами дворца, к тому самому пруду, бывшему некогда озером, Аин со злостью думала: то ли это легенда врёт, то ли просто род Рейнгардских лордов так выродился.
Аин шла, приминая босыми ногами холодные влажные стебельки серебрянки. Так в народе звали траву, имеющую светло-серый окрас и похожую на тонкие серебряные проволочки. Подол её платья промок и холодил щиколотки, но Аин и не думала его подбирать. Холод и сырость до сих пор были для неё чем-то чужеродным, странным, непонятным и оттого таким притягательным. А ещё она любила ходить босиком по траве, потому что это явно одно из самых больших наслаждений в жизни, и дураки те, кто этого не понимает.
Этот сад до сих пор казался Аин спокойным и безопасным, даже уютным. Здесь она ощущала себя будто бы под защитой, хоть уже давно в ней и не нуждалась. Но первое впечатление оставляет слишком глубокий след в душе.
В свою первую поездку в Рейнгард она была ещё той, другой собой, слабой, запуганной и забитой девчонкой, боящейся сделать что-то неправильно, не умеющей держать лицо, ненавидящей, когда на неё смотрят. Она убежала сюда от яркого, режущего глаза блеска драгоценных камней и металлов. От шума, музыки и разговоров. От взглядов, беспрестанно скользивших по ней, потому что она была другой. Она убежала сюда одна, потому что Анс, за спиной которого она до этого всегда могла спрятаться, крутился около Фригг, словно верный пёс.
Аин стояла на берегу пруда и плакала от обиды и страха, ощущая себя брошенной и никому не нужной. Сейчас это всё казалось такой глупостью, но для той маленькой Аин то была настоящая трагедия.
Неизвестно, сколько бы она ещё так стояла и плакала, роняя крупные слёзы в воду, если бы сзади не зашуршали кусты. Зашуршали они слишком неожиданно, так что Аин инстинктивно кинулась бежать, но бежать-то было особо некуда.
Пруд показался ей ужасно глубоким, а вода жутко холодной, просто отвратительной. Так что из пруда она выскочила так же быстро, как туда упала. Выскочила и тут же налетела на кого-то, сбив его с ног и обдав волной брызг. Ожидая, что её обругают или даже ударят, Аин отползла назад, сжавшись в комок и дрожа всем телом от страха и холода. Но её не ударили, даже не обругали, лишь аккуратно тронули за плечо и спокойно поинтересовались:
— Вы случайно не озёрная дева?
Аин не знала, кто такая озёрная дева, не понимала, что должна ответить, чтобы не разозлить собеседника, но всё же решилась отрицательно помотать головой и осторожно приоткрыть глаза, чтобы посмотреть на него.
Им оказался парень на вид, может, лет четырнадцати-пятнадцати. Аин ещё плохо умела определять возраст людей на глаз. Он показался Аин странным. Очень странным. Большие глаза цвета здешнего серо-синего неба смотрели заинтересованно, но не удивлённо. Серебристые волосы мало того, что торчали во все стороны, так в них ещё и застряли листья и мелкие веточки. Руки были в ссадинах и грязи. Пятна той же грязи виднелись и на светлых брюках в районе колен. Рукав рубашки разорван, а на щеке длинная царапина, которую он, кажется не замечал.
Не мог же он так перепачкаться от одного столкновения с ней? Или мог? Думала Аин тогда, ведь откуда ей было знать, что у этого странного парня есть не менее странное увлечение, и слуги подобному его виду даже не удивляются.
— Жаль, — ответил он то ли всерьёз, то ли в шутку, его тон был слишком ровным, чтобы понять, и протянул ей руку.
Аин инстинктивно дёрнулась от резкого движения, но вовремя поняла, что ей не угрожают, а предлагают помощь. То, что рука парня была испачкана, ни её, ни его особо не смутило, хотя должно было. Правила этикета не позволяют ходить с грязными руками и особенно трогать ими кого-нибудь — это Аин точно помнила.
— Извините, — сказала она, поднявшись.
— А, ничего страшного, я знал, что ты не озёрная дева, просто так спросил, на всякий случай, мало ли, — ответил он и потянул её в сторону ближайшего входа в замок. Аин безропотно пошла за ним, не уточнив, что извинялась она вообще-то за другое.
Судя по его виду и по тому, как быстро он перешёл с «вы» на «ты» — что тоже было не принято — Аин предположила, что он, наверное, садовник. Она долго вспоминала это новое для неё слово, ведь там, откуда она родом, таких слуг почти не было.
Только минуя очередной коридор второго этажа, она наконец осмелилась спросить, куда её, собственно, ведут.
