Мне тоже хотелось помочь, но я понимал: если сотворю хоть небольшое заклятье, свалюсь без сознания в тот же момент. А при падении на такой скорости мне и без всякой неведомой жути придёт конец.
Дорога в очередной раз круто вильнула. На повороте копыта Беса заскользили по земле, но он удержался. Рванулся вперёд из последних сил и выскочил на открытую поляну перед лесом. Отчего-то мне — а может, не только мне — казалось, что выбраться из леса — значит спастись.
Не знаю, кто открыл на нас охоту, но он явно был умелым охотником.
Полоса тумана, расползавшегося от разлома, очерчивала ровный полукруг, радиусом метров в десять, и отрезала путь в город. Туман, уже даже не серый, а почти совсем чёрный, извивался и издавал тот самый жуткий вой, какой не могло издавать ни одно живое существо.
Бес замер как вкопанный посреди этого полукруга, ожидая от меня каких-то команд, но я не знал, что делать.
— Ловушка, — выдохнула Фрея, тормозя рядом со мной.
— Умно и очевидно до глупости, — обречённо усмехнулся Анс, на его лице замерла странная болезненная полуулыбка.
— Может, лучше через туман? — с надеждой спросил я. И словно поняв мои слова, туман потянулся к нам, зазмеившись по земле серой пеленой.
— Да уж точно лучше, чем попасть на клыки к этим тварям! — воскликнула Аин, явно кое-как удерживая на месте, истерично ржущую кобылу.
— Не лучше, поверь, — отозвался Анс. Марионетки уже серыми тенями висели за его спиной.
Значит, тех, кто за нами гонится, много, а ещё у них есть клыки, отстранённо подумал я. Интересно, как скоро они нас нагонят?
Вой настиг нас за пару мгновений до их появления. К тому моменту, мы уже успели спешиться и даже обнести коней простеньким защитным барьером. А ещё я заверил всех, что в порядке и могу сражаться, хотя сам не особо в это верил.
Стая была огромной и бесформенной. Сгусток тьмы, скалящийся десятками вытянутых пастей, взрывающий землю сотней лап, даже не задержавшись у кромки леса, сразу же бросился на нас. Он бы накрыл нас чёрной волной, если бы не Аин.
Я был уверен, что никогда раньше не слышал языка, на котором она произнесла заклятье, но отчего-то мне показалось, что она сказала «зажгись».
Белая вспышка сверкнула, точно огромная звезда, на фоне чернильного ночного неба и разорвала сгусток на части. Разорвала, но не уничтожила.
Перестав быть единым целым, стая не растаяла туманной дымкой. Каждый клок некогда огромной тени отращивал свои лапы, туловище, вытянутую безглазую морду с хищно оскаленной пастью, и тут же бросался на нас. На меня.
Ко мне их словно что-то тянуло, остальные попадали под атаки лишь потому, что стояли на пути. Сам я уничтожил двух или трёх туманных тварей, отчего в глазах всё поплыло. И я бы, наверно, упал, если бы Анс вовремя не подставил плечо, а Фрея не закрыла от удара.
— Если посмеешь помереть, я тебя хоть из царства Моры, хоть из Моркета достану и в марионетку превращу, — на почти безжизненном лице Анса сверкнула ухмылка.
— Если сам не помрёшь, — через силу усмехнулся я, вспышкой света, рассеивая очередную туманную тварь.
Но это было почти бесполезно. Уничтожаешь одну тварь, из разлома или из туманной стены тут же вылезает другая такая же и тут же бросается на тебя. Я не представлял, как вообще держусь на ногах. Более-менее отчётливо я видел разве что на расстоянии пары метров вокруг, дальше же всё расплывалось. И всё же я заметил, как роскатт выскочил из защитного барьера и бросился ко мне.
Его страх колотился у меня в груди. Своих собственных эмоций я уже давно не ощущал.
Наперерез роскатту кинулась одна из туманных тварей, почуяв лёгкую добычу. Я рванулся в их сторону, но споткнулся. Боль от падения пробежала волной по телу, и я бы взвыл, но вышло лишь глухо застонать.
Туманная тварь раскрыла пасть, готовясь к атаке. Я хотел сотворить хоть какое-то заклятье, хотя бы отбросить её. Но сил не осталось даже на это. И тут случилось странное.
Роскатт ловко поднырнул под клыкастую морду и одним резким движением вцепился в шею туманной твари. Но то существо, что разорвало тёмное тело одним укусом было совсем не тем роскаттом, к которому я уже успел привыкнуть. Он вдруг стал больше, размером с немаленькую собаку, лапы его удлинились, а морда заострилась. Теперь он явно больше походил на лиса, чем на хорька. И лишь оленьи рога смотрелись всё так же странно.
— Дей, вставай же! — голос Фреи оторвал меня от наблюдения за роскаттом, сцепившимся с очередной туманной тварью.
Фрея, отмахнувшись от двух таких же мечом, кое-как, но всё же помогла мне встать. Хотя я сомневался, что вскоре не упаду снова.
— Держись за мной, — скомандовала она, заслоняя меня собой. Её руки, сжимавшие меч, мелко подрагивали.
Я хотел возразить, но при попытке хоть что-то сказать, горло сдавил удушливый кашель.
Очередная тварь распалась клочками тьмы, рассечённая мечом Фреи. Следующую уничтожил я, непонятно откуда взяв силы.
Потом была ещё одна и ещё. Я перестал понимать, кого убиваю я, кого Фрея. Вой и лязг призрачных клыков слились в единый гул, заполнив мысли. Боль от пропущенных ударов ощущалась, но уже не затрагивала сознание.
Фрея сделала очередной выпад вперёд, собираясь одним ударом разрубить сразу двух туманных тварей. Первый шаг для замаха, второй для удара — я уже выучил этот механизм. Но вдруг её нога подогнулась, и Фрея полетела вниз.
Я не задумался даже на долю секунды, просто рванулся вперёд так быстро, как мог. Уже через мгновенье я чувствовал, что сжимаю Фрею в объятьях, закрыв от атак. И что острые зубы впиваются мне в бок и плечо.
Волна жара, поднявшаяся в груди, оборвала все эти чувства сразу. И мир растаял в бесконечно-ярком сиянии.
========== Глава восьмая «Город дождей» (часть 1) ==========
«Не отвлекайтесь на еду, не слушайте музыку, на балу правила умножаются на самих себя и превращаются в орудие способное убивать.
Следите за языком… Не отвечайте на телефонные звонки… Не верьте никому… Или верьте, но не забывайте, что все лгут»
Александр Андерсон «Элизиум»
Свет лился бесконечным потоком сквозь контуры пентаграммы, тонкую вязь начертанного заклятья, окружавшую её, и даже сквозь мельчайшие трещинки в камнях пола и стен. Казалось, что этот свет, холодный, но бесконечно яркий, оставит ожоги на бледной коже и выжжет глаза.
И Фриг, как могла, старалась закрыть их руками. Но это не помогало, свет проникал и сквозь плотно сомкнутые веки, и сквозь сжатые пальцы. В мире будто не осталось ничего, кроме ослепительного сияния, но как только Фриг успела осознать весь ужас своего положения, свет померк так же быстро, как и появился. Обессиленно она опустилась на гладкие холодные камни пола, прямо посреди огромной пентаграммы, сияние которой чуть не свело её с ума.
Она пыталась заставить себя думать, анализировать произошедшее, ведь пентаграмма, создающая щит над Сторградом, просто так ни на что не реагирует, но думать удавалось с трудом. Мысли Фриг останавливались ровно на том моменте, когда она понимала, что что-то пошло не так. И что это самое «что-то» пошло не так именно там, где сейчас избранный. И Анс. И Фрея. И Аин. Додумывать эту мысль было попросту страшно.
Сжавшись на полу и обхватив себя руками в попытке унять приступ внезапной дрожи, вызванный то ли страхом, то ли выбросом энергии, Фриг старалась понять хотя бы, какого рода реакцию она сейчас наблюдала.
«Наблюдала» — это отстранённо-научное, холодное слово меньше всего подходило к ситуации, но так уж её выучили, выдрессировали думать. А если уж говорить начистоту, то она этот процесс не пронаблюдала, а прочувствовала каждой частицей тела, каждой нитью ауры. Оставалось лишь разобраться в чувствах.
С трудом поднимаясь, Фриг думала, что лучше бы её, как и других знатных девушек, учили лишь тому, как отличить красивое от некрасивого, а не как отличать живое от того, что только хочет казаться живым, и ставить между ними барьер. Он, к слову, всё ещё стоял, целый и невидимый, кажется, даже крепче стал. С чего бы?
