Вообще, не подумал бы, что он может так долго и так самозабвенно ругаться. Вид у него был прямо как у заядлого курильщика, после долгого воздержания, наконец дорвавшегося до сигареты. Что ж, у всех рано или поздно сдают нервы. Анс ещё долго держался.

— Он так бесится, только из-за того, что Райн потребовал руку Фригг. Но про «ущербного, смердящего мертвечиной, болотника, отвратительного даже для себе подобных» мне понравилось, — усмехнулась Аин, наконец показавшись из-за моей спины. Но её усмешка почему-то показалась мне не совсем искренней.

Я всё-таки пожалел о том, что не знаю полного перевода.

— Не только, — ответил Анс уже спокойно, — но если бы он её руку не требовал, а просил, как все нормальные люди, про болотника, ну и ещё кое-про что я бы не упоминал.

— Даже если бы он просто попросил, ты бы всё равно злился, — хмыкнул Аин.

— Нет, — Анс сделал последний короткий взмах рукой, смыкая сеть заклятья, и резко развернулся, являя нам свою улыбку, острую, наглую и злую, — потому что Фригг бы ему сразу отказала.

***

На морок у меня, видимо, аллергия. Я вообще, как оказалось, существо к магии достаточно чувствительное, и на часть заклинаний очень странно реагирую. В том числе и на морок. Он ощущался маской, приклеенной к лицу, плёнкой, налипшей на кожу, и жутко раздражал. Его хотелось убрать, снять, сбросить, содрать вместе с кожей — не важно!

Магическим зрением виделось это так, будто тебя оплели коконом из тонких серебристых ниточек, переплетавшихся в замысловатых узорах. Эти узоры облепили всё тело и даже ауру. На ауре эта дрянь раздражала даже больше, чем на коже. Какой-то невидимый поток энергии, который до этого так спокойно тёк сквозь меня, что я и не подозревал о его существовании, теперь стал не совсем правильным, сбивчивым. Так бывает разве что с воздухом, когда не можешь вдохнуть полной грудью, всё время задыхаешься. Тут то же самое, только на ментальном уровне. Я задыхался от нехватки магии.

— Может, на Дея можно было морок не… — Фрея прервалась, явно задумавшись, какой глагол вставить после этого «не». Надевать? Цеплять? Колдовать?

— Нельзя было, — отрезала Аин, так и не дождавшись окончания вопроса. — Дей из нас, как ни странно, самая приметная личность. По крайней мере для мага он — как зажжённая свечка в тёмной комнате. Хочешь, не хочешь, а всё равно заметишь, хоть мельком. Солнышко ты наше ясное, — последнее судя по взгляду и уровню злорадства относилось уже ко мне.

«Ясное солнышко» обернулось и одарило остроухую заразу убийственно мрачным взглядом.

— Кажется, на солнышко нашли тучи, — раздалось с другой стороны, и такой же мрачный взгляд пронзил спину Анса, ехавшего чуть впереди.

— Не злись ты так, — улыбнулась Фрея, немного виновато, как мне показалось. — Это вполне можно терпеть, я вот вообще почти не чувствую.

— Ты сейчас про морок или про подколы не в меру ехидных ушастых тварей? — спросил я, стараясь, чтобы последние слова прозвучали как можно более обидно.

— И про то, и про другое.

Всё же улыбка Фреи действительно была немного виноватой. Наверно, она чувствовала себя неловко из-за того, что страдаю я тут в безраздельном одиночестве. Оно на самом деле к лучшему. Всё-таки мы в стан врага едем, и если все станут из-за этого морока такие истеричные и дёрганные, как я, то это точно будет привлекать нежелательное внимание.

Чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных ощущений, я постарался сконцентрировать всё внимание на разглядывании пейзажа, но смотреть было особо не на что. По бокам от дороги сначала тянулся лес, из глубины которого ощутимо несло болотом, потом деревья поредели и показались поля, а чуть дальше — широкий луг с пасущимися на них коровами. На подобное я в этом мире (да и в прошлом тоже) вдоволь насмотрелся, так что отвлечься было решительно нечем.

И как только я подумал, что всё совсем скверно, небо резко потемнело. Почти одномоментно светившее до этого солнце скрылось за низкими тёмно-серыми тучами, а где-то вдали послышались гулкие раскаты грома. С каждым разом всё ближе и ближе.

— Нужно срочно ускориться! — коротко оглянувшись на облака, бросила Фрея и пришпорила коня.

Равн разгонялся с шага до галопа за считанные мгновения, так что мы ещё и сообразить не успели, что произошло, а уже глотали за Фреей пыль. Бес оскорблённо заржал, но следом без команды не бросился.

— Всё равно не успеем, — вздохнул Анс, флегматично отмахнувшись от клуба пыли, но коня пришпорил.

Беса мне стоило только слегка задеть по бокам ботинками, как он рванул вперёд так, будто его молнией шибануло. Но я удержался в седле, даже не норовил с него свалиться. Привык уже.

Огромное поле мелькнуло мутно-жёлтым пятном где-то на периферии зрения, потом зачастили деревянные домики. Один за одним, безликие, при такой скорости совершенно одинаковые. Чёрное пятно арочного проёма на фоне высоченных крепостных ворот, подозрительно напоминавших Сторградские, только уменьшенные раза в полтора-два. Тяжёлый воздух, пахнущий грозой, мокрой пылью и болотом. Гром прямо за нашими спинами.

Бес влетел в тёмный проём арки как раз в тот момент, когда небо озарила новая молния. На мгновение меня ослепило, а когда я вновь прозрел, мы так же на полном скаку выскочили под проливной дождь под сокрушительный аккомпанемент громового раската.

Меня будто из ведра водой окатили, такой сильный поток обрушился на голову. Одежда промокла почти мгновенно, сделавшись холодной и неприятно липнущей к телу. Из-за сплошной стены дождя видны были только ближайшие дома, те, что стояли дальше, размывались, оставаясь лишь очертаниями. И над всем этим угадывался едва различимый тёмный силуэт Рейнгардского замка, возвышавшийся над городом, как сторожевая башня.

Мда, радушно же нас тут встретили.

***

Он бежал так быстро, как мог. Лапы его явно не были приспособлены для подобного, слишком коротки, слишком слабы. Он был юрким и ловким, способным пролезть почти везде, где захочет. Но достаточно ли этого, чтобы скрыться от гончих лорда?

Воздух пах опасностью, влагой, скорой грозой и болотом. С каждым шагом, с каждым новым болезненным рывком запах болота становился всё сильнее, его удушливая тяжесть обещала спасение.

Гончие лорда сильны и быстры, они чуют его и его страх, но чуют и болото. Конечно, если им прикажут, они кинутся и в болото, и даже, возможно в огонь — их маниакальная преданность людям пугала — но им могут не приказать. Он надеялся, что им не прикажут. А если и прикажут, только он знает тропы. Только он знает, как пройти по тонкой безопасной дорожке, не будучи сожранным болотной трясиной. Так что он верил в болото, которое спасёт его от преследования, и в дождь, который смоет его следы и заставит людей повернуть назад.

Болото встретило его с привычным радушием, болото всегда было радо ему, потому что он ни разу не потревожил его зря. И он побежал вперёд, не задумываясь и не останавливаясь. Услышав позади конское ржание, он понял — они тоже почуяли. Почуяли и испугались. Гончие завыли от досады и злости.

А он бежал, оставляя преследователей позади. Дождь смывал его следы и запах, и он был счастлив, потому что мало кому удаётся сбежать от гончих лорда. Он благодарил за спасение болото и дождь, веря в то, что они действительно решили ему помочь.

Полностью убедившись в своей безопасности, он залёг под ближайший куст и, свернувшись калачиком, уснул, пережидая и восстанавливая силы. Он мог так спать долго, до вечера или даже до следующего утра, но его разбудило солнце. Это был не яркий луч, ударивший в глаза, это солнце ощущалось совсем по-другому.

Высунув заострённую мордочку из куста, он обнаружил, что ливень кончился, но небо так и было затянуло тучами. В общем, ничего необычного. Солнце здесь показывается нечасто и ненадолго. Каждый солнечный денёк — праздник не только для леса, но и для людей, у которых и своих праздников хватает. А тут его с головой окатило ощущением тепла и света. Неспроста это.